Джон Гришем - Золотой дождь
Но пицца вовсе не дурна на вкус. Цуккини и желтый перец слегка жестковаты, но мисс Берди щедро сдобрила блюдо брынзой и грибами. А я умираю от голода. Мы съедаем пиццу в гостиной и потом смотрим фильм с Кэри Грантом и Одри Хепберн. И мисс Берди почти все время плачет.
Второй фильм — с участием Богарта и Бакалла. У меня болят все мышцы от сегодняшней работы, и меня клонит в сон. Однако мисс Берди, сидя на краешке дивана и затаив дыхание, жадно впитывает в себя каждое слово с экрана, хотя смотрит этот фильм пятьдесят лет подряд.
Вдруг она вскакивает.
— Я забыла! — восклицает она и спешит на кухню, где, я слышу, она шуршит бумагами. Она бегом возвращается в гостиную с листком в руке, останавливается передо мной и с пафосом объявляет: — Руди, вы сдали экзамен.
И показывает единственный белый листочек, которого я так томительно ожидаю больше месяца. Это из экзаменационной комиссии штата Теннесси, адресовано мне, конечно, и в центре листочка крупным шрифтом напечатаны магические слова:
НАШИ ПОЗДРАВЛЕНИЯ. ВЫ СДАЛИ ЭКЗАМЕН НА ЗВАНИЕ АДВОКАТА.
Я резко поворачиваюсь и глазею на мисс Берди. Какую-то долю секунды мне хочется дать ей по физиономии за грубое вторжение в мои личные дела. Она должна была сказать мне сразу и, черт возьми, конечно, не имела права вскрывать мое письмо. Но широкая улыбка обнажает все ее серо-желтые зубы.
На глазах у нее блестят слезы, она сжимает щеки ладонями, она почти так же взволнована, как я. И мой гнев быстро уступает место совершенной, безмятежной радости.
— А когда пришло письмо? — спрашиваю я.
— Сегодня, когда вы красили гараж. Почтальон постучался ко мне, спросил вас, но я ответила, что вы сейчас заняты, и поэтому сама расписалась в получении.
Ну, что расписалась — это одно, а вот что вскрыла письмо — это совсем другое.
— Вам не следовало распечатывать письмо, — говорю я, но уже совсем не злюсь. Невозможно быть в ярости в такие минуты.
— Извините. Но мне казалось, что вы ничего не будете иметь против и даже сами захотите, чтобы я открыла его первой. Ну разве это не замечательно?
— Да, это так. — Я вплываю в кухню, улыбаясь, как законченный идиот, и глубоко, свободно вздыхаю. Все чудесно. Как хорош этот мир!
— Давайте отпразднуем событие, — предлагает она, озорно улыбаясь.
— Все, что угодно, — отвечаю я. Мне хочется бегать по дворику и кричать, глядя на звезды.
Она роется в буфете, что-то там нащупывает и медленно вынимает бутылку странной формы.
— Я берегу это для особых случаев.
— А что это? — спрашиваю я, беря бутылку. Я никогда еще не видел ничего подобного в «Йогисе».
— Дынное бренди. Довольно крепкая штука. — Она хихикает.
Но я сейчас выпил бы что угодно. Мисс Берди достает две одинаковые кофейные чашечки и наливает их до половины.
Жидкость густая и липкая. Аромат напоминает какой-то эликсир из зубоврачебного кабинета.
Мы провозглашаем тост за мое благополучие, чокаемся чашечками с эмблемой банка штата Теннесси и начинаем потягивать бренди. На вкус оно напоминает детский сироп от кашля и жжет, как неразбавленная водка. Она облизывает губы.
— Лучше сесть, — говорит мисс Берди.
После нескольких глотков она уже похрапывает на диване.
Я заглушаю звук телевизора и наливаю себе еще чашечку. Сильный напиток, и после первоначального шока жидкость уже не кажется неприятной. Я потягиваю ее во внутреннем дворике, под луной, все еще улыбаясь, подняв глаза к небу, и от всего сердца благодарю Творца за столь божественные вести.
* * *Воздействие дынного бренди долго сказывается и после восхода солнца. Я принимаю душ и выскальзываю из берложки, прокрадываюсь в машину и мчусь задним ходом по подъездной аллее, пока не выскакиваю на улицу. Я вбегаю в молодежный бар, наполненный запахами наступившего дня. Здесь подают кофе с лепешками. Я покупаю толстую воскресную газету и расстилаю ее на последнем столике в углу. Несколько заголовков напоминают о недавних событиях.
Вот уже четвертый день подряд на первой странице полно сообщений и рассказов о крушении прогулочного парохода.
Погиб сорок один школьник. Адвокаты уже начали оформлять дела в суд.
Вторая тема, которая обсуждается на странице, посвященной событиям в стране, затрагивает последнюю по времени информацию о серии допросов насчет коррупции в полиции и более подробно касается взаимоотношений между порнобизнесом и юридической системой. Несколько раз упомянуто имя Брюзера как адвоката Бенни Томаса, по прозвищу Принс, местного владельца бара, прежде судимого федеральными властями на основании соответствующих показаний, но освобожденного из-под ареста. И еще раз упомянуто имя Брюзера как возможной мишени федеральных властей, но уже за его собственные прегрешения.
Да, поезд тронулся. Уже целый месяц заседает федеральный суд присяжных, и в газете ежедневно сообщается разнообразная информация. Не случайно Дек с каждым днем все больше нервничает.
Третья тема таит для меня совершенный сюрприз. На последней странице в разделе «Бизнес» я вижу небольшое сообщение под заголовком «161 человек сдали экзамен». Это пресс-релиз на три строчки от экзаменационной комиссии, за которым следует список выдержавших экзамен в алфавитном порядке, набранный очень мелким шрифтом. Перечислены те, кто сдал.
Я приближаю страницу к глазам и жадно читаю. Вот он я!
Все верно. Никакой ошибки. Я сдал экзамен! И стремительно пробегаю список. Многих из сдавших я хорошо узнал за три года.
Я ищу Букера Кейна, но его нет. Я проверяю, я трижды проверяю, и плечи мои опускаются. Я кладу газету на стол и громко прочитываю вслух каждое имя. Букера Кейна нет.
Вчера вечером я едва ему не позвонил, после того как память мисс Берди воспряла и она отдала мне письмо с чудесной новостью, но не смог. Так как я сдал, то решил подождать звонка от самого Букера. Я решил, что если от него несколько дней не будет вестей — значит провалился.
Теперь я не знаю, что делать. Я представляю, как именно в данный момент он помогает Чарлин одеть ребятишек перед выходом в церковь, как старается улыбаться и делать безмятежное и радостное лицо и пытается уверить себя и жену, что все это временная неудача и он, конечно, добьется своего в следующий раз.
Но я-то знаю, что он вне себя от расстройства, он уязвлен и зол на самого себя за провал. Он беспокоится, как отреагирует на сообщение Марвин Шэнкл, и ужасается при мысли, что ожидает его завтра на работе.
Букер невероятно гордый человек, который всегда верил в свои силы и способность добиться всего на свете. Я бы очень, очень хотел поехать сейчас к нему и горевать вместе, но из этого ничего бы не получилось. Он подобного не допускает.
Букер позвонит сам завтра и поздравит меня. Внешне будет подтянут и собран и поклянется, что в следующий раз обязательно сдаст экзамен.
Я снова читаю список, и вдруг меня осеняет мысль, что здесь отсутствует также Сара Плэнкмор Уилкокс. Мистер С. Тодд Уилкокс сдал, а его новобрачная провалилась.
И я громко смеюсь. Это низко и мелко и достойно презрения, это инфантильность, мстительность, даже ненависть. Но я не в состоянии удержаться. Она забеременела, поэтому сумела выскочить замуж, но, разумеется, все последние месяцы перед экзаменом жила в большом напряжении. Последние три месяца она была сама не своя, но планировала свадебное торжество и выбирала подходящий цвет обоев для детской. И наверное, мало занималась.
Ха-ха-ха. В конечном счете я посмеялся последним.
* * *Пьяный водитель, который наехал на Дэна ван Лендела, признан виновным и должен уплатить по страховке не меньше сотни тысяч. Дек убедил виновника и его адвоката, что по заявлению ван Лендела им следует больше этого лимита, и совершенно прав. Ответчик согласился уплатить больше, помощь Брюзера потребовалась только в последний момент, чтобы постращать его судебным преследованием и тому подобным. Дек сделал восемьдесят процентов всей работы. Я по большей мере пятнадцать. Мы про себя полагаем, что оставшиеся пять принадлежат Брюзеру. Однако по условиям работы в фирме Брюзера мы с Деком не имеем права хоть на какую-то часть гонорара, и все потому, что Брюзер давно, ясно и недвусмысленно утвердил условия их получения и распределения. Таким образом, дело ван Лендела — сугубо его дело, потому что он первым узнал о наезде. Мы с Деком примчались тогда заключить с ван Ленделом договор, но мы и должны были это сделать, как служащие фирмы. Вот если бы мы первыми узнали о случившемся и сами подписали контракт, тогда мы имели бы право на какую-то часть.
Брюзер вызывает нас обоих к себе в кабинет и плотно закрывает дверь. Он поздравляет меня со сдачей экзамена. Он тоже сдал его с первой попытки, и я уверен, что, слыша это, Дек чувствует себя еще большим дураком. Но Дек невозмутим, он просто сидит и облизывает губы, склонив голову набок. Брюзер еще с минуту болтает о том, как уладилось дело ван Лендела. Сегодня утром он получил чек на сотню тысяч долларов, и ван Ленделы прибудут днем, чтобы рассчитаться за помощь. Он полагает, что и мы, очевидно, кое-что получим от этой сделки.
