Нина Васина - Приданое для Царевны-лягушки
- И где?, куда ты ее отвез?
- Я ее увез из Москвы. Тогда дом в Репино стоял пустой. Месяц она там пряталась.
- В моем доме в Репино? Я чуть с ума не сошел, разыскивая ее... - Платон упал на подушки, не сдерживая слез.
- Ты-то просто разыскивал, а другие? Славка-то выгнать - выгнал, но хотел проконтролировать на всякий случай ее поведение. А девочка исчезла. Через три дня он нанял братков. Вот они рыли так рыли! Они с детского дома начали. А уж каких профессионалов на это дело закинул Цапель, сказать страшно. Его люди были в Репино. Засада сидела недели две. Зимой! Дом просвечивали на тепловое излучение. Но к тому времени мы с Алькой под соседским сараем,вырыли землянку и проход к лесу оформили в буреломе. Она беду чуяла лучше меня. И чужих - по запаху на расстоянии, как собака. Месяца через два поутихло. Я сделал Альке документы, снял дачку в Лисьем Носу. Месяца за полтора до родов сказал Славке, что нужно отлучиться, поискать дочь. Он только махнул рукой - если уж его братва не нашла, куда мне. И намекнул: мол, от таких плохих дел, что она затеяла с компроматом на тебя, и тела ее могут никогда не найти.
- Почему ты не пришел ко мне, не рассказал все? - прошептал Платон, борясь со сном.
- Она не дала. Сказала, что в глаза тебе не сможет посмотреть. Ты прости, Платоша, я так и не сознался Алевтине, кто это все сделал. Сказал, что, наверное, камер у Славки понатыкано везде, вот нехороший человек этим и воспользовался.
- Да пошел ты... со своим прости...
Утром он проснулся с жуткой головной болью и сильным желанием увидеть Илису. Как только подумал о ней, Илиса вошла в комнату с подносом. Запахло кофе.
- Я ушила тебе все брюки в поясе, - сказала она. - Что так смотришь? Накричать хочешь?
- Хочу таблетку от головной боли.
- Я тебе отвар приготовила. Все пройдет. Только нужно поесть. Его нельзя пить натощак.
- Ты звонила насчет Вени?
- Никаких известий. Ты, Платон Матвеевич, не звони. Его не найдут.
- Найдут - не найдут! Я сейчас не хочу с тобой разговаривать на эту тему. Я должен ехать в суд.
- Вот и не разговаривай, Платон Матвеевич. Где-то в квартире звякнуло стекло.
- Кто это? - дернулся Платон.
- Я ничего не слышала, - Илиса отвела глаза.
- Кто-то в кухне разбил бокал! - он выбрался из кровати и почти побежал в кухню.
Никого. Платон осмотрел столешницу, пол, обеденный стол. Никакого стекла. Вздохнув, он направился к ванной, но что-то заставило его, почти помимо воли, вернуться и открыть дверцу под раковиной.
В недавно заправленном полиэтилене мусорного ведра лежали осколки бокала. На одном из них - следы крови. Что же такое здесь происходит? Обежав всю квартиру, Платон ворвался в спальню и наткнулся на Илису, которая тотчас же ткнула ему почти в лицо порезанный средний палец на левой руке. Палец подтекал кровью.
- Все? - спросила она агрессивно. - Поиски привидения закончены? Еще вопросы будут или ты уже начнешь одеваться?
В машине Платон раз за разом заново мысленно обходил свою квартиру, выискивая потайные места, в которых мог запрятаться кто-то маленький и злой, изводивший его нервы и пахнущий странным запахом - Платон уловил этот запах в коридоре, когда выбежал из спальни.
В здании суда он околачивался в коридоре, чтобы не встречаться с адвокатом Авроры до заседания. Но Кока почти столкнулся с ним именно там, где он слонялся.
- Платон!.. - растерянно заметил он.
- Я, - кивнул тот, внимательно осматривая лицо Коки и его безупречно сидящий костюм. - Знаешь, в мужской одежде ты смотришься потрясающе.
- Не сейчас, Платон, пожалуйста.
- Женщины небось в таком виде тебе прохода не дают?
- Уймись, прошу.
- Значит, ты - адвокат. Судя по выражению лица и костюму - престижный адвокат.
- Далось тебе мое лицо! Да, я адвокат. Да, я известен в некоторых кругах. Да, я берусь не за все дела подряд, а сам выбираю процессы.
- И у тебя наверняка есть свой кабинет. Где, Кока?
- А вот об этом я тебе говорил. И не только кабинет, у меня есть свой офис. На меня работают три юриста, секретарь и повар-уборщик. Что ты еще хочешь знать?
- Минуточку-минуточку. Тот самый офис, где есть зеркало, сквозь которое...
- И такое там есть.
- У меня к тебе два вопроса.
- Я согласен, но только после заседания.
- Как Аврора? - Платон вспомнил, зачем сюда пришел.
- Держится отменно. Слегка агрессивна, но в состоянии анализировать ситуацию. Думаю, сегодня ее освободят в зале суда. Я нашел свидетеля, который утверждает, что Федор просил выстрелить в бронежилет.
- Отлично. При случае скажи ей следующее. Мать Федора утопила Веньку. Что ты так смотришь? Мать Федора, Лужана, которую Богуслав называл Луной, бросилась с Вениамином с палубы прогулочного судна в воду на Финской Губе. Минуточку, я принес карту, вот тут у меня помечено место, где это произошло.
- Зачем ей карта? - изменившись в лице, спросил Кока.
- А дело в том, что Аврора сразу потребует конкретно указать место. И если суд закончится ее освобождением, она ринется прямо из зала искать эту самую Луну. Уверяю тебя. Это Гимнаст так думает. Помнишь Гимнаста? Садовника, вершителя судеб! - закричал Платон, уже почти не владея собой. - Ты думаешь, зашептал он в лицо Коки, которого притянул к себе за галстук, - что живешь, как хочешь? Не-е-ет! В нужный момент он дернет за ниточку, и ты засучишь ножками, ручками...
- Платон, отпусти меня. Ты доиграешься - я разнервничаюсь и не смогу пойти на заседание. Я не понял намека с картой. Скажи честно, ты хочешь, чтобы Аврора еще посидела или чтобы она вышла сегодня хотя бы под залог? Я сделаю, как скажешь, брось галстук.
- Да нет... - Платон задумчиво осмотрел отпущенного Коку, - пусть выходит, хватит ей уже сидеть. В конце концов, кто еще поставит тебе фингал принародно?
Аврора Дропси была отпущена под залог. После короткой потасовки у дверей зала заседаний она убежала, а Кока, прижимая платок к левой скуле, подошел к Платону.
- Откуда ты знал о фингале? - спросил он.
- Гимнаст предсказал! - злорадно развел руками Платон в шутливом поклоне. - А я самый крайний, да?
- Конечно, побеспокоился бы о ее освобождении заранее, она могла бы успеть предотвратить, нырнуть в нужное место, в конце концов!
- Платон, мне нужно тебе кое-что сказать.
- Валяй! Мне вчера вкололи большую дозу успокоительного.
- Ходят слухи, - понизил голос Кока, - что один не очень чистоплотный человек из Службы безопасности интересуется деньгами Богуслава Омолова. Наводит справки о счетах. Ворошит в архиве дела, по которым твой брат привлекался.
- Тоже мне новость! - фыркнул Платон.
- Новость заключается в том, что этот человек уже давно не у дел. Он бывший, понимаешь? Его заявка на просмотр архивов оказалась липовой, с просроченной печатью.
- Такие - всегда на посту, - отмахнулся Платон.
- Он может преследовать личную выгоду. Знаешь, что это значит? Это значит, что скорей всего он работает один или с помощником. Максимум - с двумя.
- Почему только с двумя? - удивился Платон, считая в уме: двое под пледом в самолете, снайпер в Ялте, наверняка - не один, с помощником; кто-то, бросивший теплый "Москвич" в нужном месте...
- Если больше, придется убирать много народу в конце, понимаешь? - перешел на шепот Кока.
-Нет.
- Бывший офицер Службы безопасности уходит на пенсию и начинает вести собственное расследование по делам умершего авторитета, - медленно втолковывает Кока. - О чем это говорит, понимаешь?
- Не понимаю.
- О деньгах, Платон, о деньгах, уверяю тебя!
- Допустим, - кивнул Платон. - То есть никакого дела нет, Контора расследование не ведет, а этот бывший хочет найти что-то для себя лично. А зачем ты мне все это говоришь?
- А затем, что он обязательно выйдет на тебя, обязательно! Будь начеку.
- Начеку... - повторил Платон.
- Брось. Я знаю, что ты всегда вел финансовые дела своего брата.
Платон задержал дыхание и посмотрел на Коку таким тяжелым взглядом, от которого у адвоката задрожал подбородок.
- Я не имел с братом никаких отношений почти десять лет, - медленно продекламировал Платон.
- Извини, ну извини дурака, сунулся не в свое дело. Но я же от души, я же помочь хотел, Платон, ну извини. Какая-то стерва, которую я вытащил со скамьи подсудимых, делает мне хук правой. У меня от такого слабеет чувство такта, прости.
- Такта? А ты знаешь, что племянники не так давно попросили меня съездить в Ялту и пристрелить там одного бандита? У него кличка на тему выпечки.
- Почему - тебя?
- Чувство такта им изменило, наверное. Они были уверены, что с расстояния в сто метров я попаду этому человеку в глаз. Ничего тебе мои слова не напоминают? Сообщения в прессе, по телевидению?
- Ты что, стрелял? - упавшим голосом спросил Кока. - Это ты?
- Точно в глаз. А знаешь, как я лечусь от депрессии?
- Не-е-ет...
- Еду в Репине, заваливаю быка из колхозного стада и надрезаю ему вену на бедре...
