Фридрих Незнанский - Меткий стрелок
— Чем богаты, — сказал чемпион, усаживаясь на диван. Посмотрел на Дениса и улыбнулся. — Ну так что там у вас в кульке?
Грязнов распаковал кулек, достал бутылку «Джонни Уолкера» и поставил ее на стол.
— Блэк лейбл? — блаженно глядя на бутылку, произнес Крамаренко. Уважаю.
Он взял бутылку, свинтил пробку и собрался налить Денису.
Денис прикрыл стакан ладонью:
— Мне нельзя!
— Как? — удивился Крамаренко. — Почему?
— Зашился, — соврал Денис. — Слишком много закладывал за воротник. Чуть не лишился своего бизнеса.
— А, — понимающе сказал Крамаренко, — бывает. Я одно время тоже злоупотреблял. После того как меня дисквалифицировали. Но потом сказал себе — стоп. С тех пор потребляю в меру. Всегда знаю, когда нужно остановиться. По-моему, это лучше, чем не пить совсем.
Он наполнил свой стакан на треть. Отпил, почмокал губами.
— Похоже на настоящее. — Взглянул на Дениса и улыбнулся: — Прошу прощения. Просто в последнее время много палева развелось. Как ни купишь все дрянь. Ну-с, Денис Андреевич, обсудим наши дела. Прежде всего я хотел бы узнать, кто вам порекомендовал обратиться ко мне?
Денис взял из блюдечка оливку и бросил ее в рот:
— Одни хороший человек.
Крамаренко улыбнулся:
— А как зовут этого хорошего человека, вы не припомните?
— Отчего же. Конечно, припомню. Зелек Александрович Шустов. Мы с ним в некотором роде коллеги по бизнесу.
— Вот как? Интересно. Что может связывать директора радиостанции и директора полиграфической фирмы?
— Позвольте, я не буду отвечать на этот вопрос. Сами понимаете бизнес.
Крамаренко кивнул:
— Да-да, конечно. Это я так, из простого человеческого любопытства. Ну да ладно. Итак, насколько я понял, у вас есть… телохранители, которые любят поиграть бицепсами, но не очень метко стреляют, так?
— Абсолютно верно. На курок-то они нажимать умеют и в оружии разбираются неплохо, а вот когда дело доходит до стрельбы…
Денис вздохнул и выразительно покачал головой.
— Что ж, Денис Андреевич, — сказал Крамаренко и одним глотком опустошил стакан. — Всему можно научиться. Чемпионских титулов я им не гарантирую, но по мишеням попадать они у вас будут. — Он взял из блюдца кусочек ветчины и подмигнул Денису: — Даже по движущимся.
— Рад это слышать, — улыбнулся в ответ Денис. — В таком случае осталось обговорить детали.
— Да мы, собственно, почти все уже и обговорили, — отозвался Крамаренко, тщательно пережевывая ветчину. — Расписание занятий у нас есть. Раз в неделю по воскресеньям, с десяти до одиннадцати часов утра. Место занятий я вам назову на следующей неделе.
— Сколько времени это займет?
— Ну, думаю, пару месяцев вашим ребятам позаниматься стоит, а там посмотрим. Э-э… сумму я вам, по-моему, называл?
— Называли. Вот только денег я с собой не захватил.
— Не захватили? — Крамаренко нахмурился.
— Не захватил, — повторил Денис. — Но это не проблема. Сегодня вечером к вам подъедет мой человек и привезет всю сумму. На два месяца вперед.
Лицо чемпиона разгладилось, по губам вновь скользнула улыбка.
— Ну в таком случае проблем действительно нет. Осталось только обмыть нашу сделку.
Крамаренко хотел наполнить стакан Дениса, но вспомнил, что тому нельзя, сочувственно улыбнулся, развел руками и налил себе.
— Ну, за то, чтобы ваши ребята попадали белке в глаз с пятидесяти метров.
— Я бы не возражал.
Чемпион опорожнил стакан, закусил сыром и взглянул на Дениса замаслившимися глазами.
— Я смотрю, Виталий Алексеевич, у вас тут много фотографий, — с улыбкой сказал Денис.
— Да уж, — кивнул Крамаренко. — Все, что осталось мне от былой славы. Я теперь как старая дева. Та вечерами раскладывает на столе пасьянсы, а я перебираю фотографии и вспоминаю былые победы.
— Да-а, — задумчиво протянул Денис, — жизнь никого не щадит.
— И не говорите, — поддакнул Крамаренко.
— Между прочим, я тут на одной из фотографий увидел знакомое мне лицо.
— Да? Это на какой же?
— А вон та, — Денис показал на фотографию пальцем, — где вы в обнимку с молодым стрелком. По-моему, я как-то встречал этого человека у Шустова.
— А, это. — Крамаренко кивнул. — Это помощник Зелека Александровича. Кирилл Ремизов. — Он вновь взялся за бутылку. — Между прочим, лучший мой ученик.
— Интересно. И сколько парню пришлось заниматься, чтобы заслужить столь лестную характеристику?
— Не так уж и много, — ответил чемпион, наполняя свой стакан. — У парня талант. Ему бы на чемпионатах выступать, а он в журналисты подался. Как говорится, зарыл свой талант в землю.
— Ну, может, у него и к журналистике талант. А что, неужели парень так уж хорош?
— Очень хорош! — с жаром подтвердил Крамаренко. — Стреляет не только с правой, но и с левой. Легко поражает движущуюся цель. Причем на ходу. Видели, наверно, как это делают ковбои в вестернах?
— Случалось.
— Ну вот и он примерно так же. Ему достаточно только вскинуть пистолет, и пуля сама находит мишень.
Денис прищелкнул языком:
— Красиво сказано!
— И главное — правдиво. Ну, будем!
Крамаренко перелил содержимое стакана себе в глотку.
— Н-да, — сказал Денис. — Бывает. — Он вновь взглянул на фотографию и прищурился. — А что это у него за ствол в руке?.. Вроде на спортивный не похож…
Крамаренко усмехнулся:
— А вы, я смотрю, разбираетесь. Вы правы, Денис Андреевич, это настоящее боевое оружие. Кирилл им очень дорожит.
— Что, дорого стоит?
— Дорого, но не в этом дело. Шустов подарил Кириллу эту игрушку в знак признания его, так сказать, стрелковых заслуг. И Зелек Александрович прав. Чтоб обладать таким оружием, нужно уметь им пользоваться. А Кирилл хорош… очень хорош…
— Интересно было бы посмотреть на его стрельбу, — заметил Денис.
— Посмотреть? — Крамаренко задумался. — Это можно. Но только не на этой неделе. И не на следующей.
— А что так?
— Точно не знаю, — пожал плечами чемпион. — Какие-то у него там дела…
— Ага. Так, значит, он не очень дисциплинированный ученик?
— Наоборот. До сих пор не пропустил ни одной тренировки. Не то что его брат.
— Брат?
— Да. Мефодий. Вот тоже интересный парадокс. — Крамаренко плеснул себе в стакан немного виски и бросил туда колечко лимона. — Вроде два родных брата, так? У обоих одинаковая генетическая наследственность. Но смотрите: один брат — практически снайпер, такое ощущение, что родился с пистолетом в руке, а второй — полный раскисляй. Сколько уже занимается, а до сих пор не знает, где у пистолета ствол, а где спусковой крючок. И зачем только на него Зелек Александрович бабки тратит!
— Так, значит, их занятия оплачивает Шустов?
— Ну а как же. Ваши-то архаровцы небось тоже не из своего кармана платить будут? — Крамаренко хохотнул. — Хорошие телохранители нынче многим не по карману.
— Странно, — сказал Денис. — Ведь Кирилл журналист, а не телохранитель.
— Журналист? — Крамаренко рассмеялся. — Да этот журналист всадит в вас всю обойму — вы и чихнуть не успеете. А потом еще пойдет и статеечку по этому поводу напишет: мол, в столице продолжается отстрел бизнесменов.
Чемпион поднял стакан и опорожнил его в несколько глотков. Пососал лимон.
— Более хладнокровного сукиного сына я в жизни не встречал. У него нервы как стальные пруты. У него папа родной помрет, он прочитает телеграмму и тут же спокойно выбьет девяносто пять из ста. И рука не дрогнет.
Денис хмыкнул:
— Могу себе представить, для чего его готовит Шустов.
— Ха! — чемпион хохотнул. — Известно для чего. Явно не по банкам консервным стрелять… Впрочем, — он приложил палец к губам, — тс-с-с… Это не мое собачье дело. Мне сказали научить — я и научил. А остальное…
Крамаренко махнул рукой и снова взялся за бутылку.
— Ну ладно, — Денис поднялся с дивана. — Мне, пожалуй, пора.
— Как, уже уходите? А посидеть?
Чемпион обвел рукой стол с закусками.
— Насиделся уже, — ответил Денис. И солидно добавил: — Бизнес.
— Понимаю, понимаю…
Крамаренко тоже встал с дивана и проводил дорогого гостя в прихожую.
— Ну так, значит, сегодня вечером жду вашего человечка с деньгами?
Денис посмотрел на часы.
— В принципе уже вечер. Если не возражаете, отложим момент расплаты на завтра.
Крамаренко сокрушенно вздохнул и развел руками.
— Хозяин — барин.
— Ну, значит, договорились.
Они пожали друг другу руки, и Денис вышел на лестничную клетку.
Глава шестьдесят вторая
Кирилл Ремизов выполнил указание Шустова слово в слово. Он перерыл квартиру Озеровой сверху донизу, но ничего не нашел.
Немного передохнув, Ремизов решил преподнести Шустову подарок, чтобы тот окончательно успокоился. Он собрал со стола все бумаги (Шустов оказался прав — их здесь была целая кипа), отнес их в ванную и сжег. Если среди них и были черновики Гординой, то они благополучно сгорели.
