Фридрих Незнанский - Кто есть кто
– …Чтобы не сожалеть о некоторых поступках, действиях, которые могут повернуть ее, я имею в виду жизнь, в другое русло. Причем в совершенно нежелательное русло. Я бы даже сказал, опасное русло. Ваша адвокатская карьера началась недавно, и вам сейчас особенно важно соблюдать осторожность и не делать опрометчивых шагов.
Ого! К чему это он клонит?
– Одно неуклюжее движение – и все. Никаких клиентов, кроме тех, которых будут вам предлагать по назначению суда. Никаких богатых клиентов, больших гонораров, блестящих речей на заседаниях суда… Очень жаль, очень жаль…
Он смотрел на меня в упор и продолжал:
– Если вы будете продолжать в том же духе, это может пагубно отразиться на вашей карьере.
– Что вы имеете в виду? – задал я вопрос в лоб этому неудавшемуся Джеку Николсону.
– Ничего, – ответил он беспечно. Его лицо вновь стало приветливым и добрым. – Абсолютно ничего. Я просто хочу посоветовать вам как коллега коллеге: дело Удоговой – это не тот плацдарм, на котором можно прославиться и заработать очки. Так что давайте договоримся – Зоя Удогова должна понести наказание за то, что совершила. Хочется вам этого или нет.
– Как раз в этом-то у меня и есть сомнения, – вставил я.
Кулешов усмехнулся:
– Зато в этом нет сомнений у других.
– У кого именно? Можете назвать фамилии и адреса?
У Кулешова на губах появилась покровительственная улыбка.
– Большое знание, молодой человек, порождает большие скорби. И наоборот. К вам это дело попало совершенно случайно. И так же совершенно случайно его могут у вас отобрать. И ничего, поверьте, ничего не изменится в этом мире. От этого можете пострадать только вы, и никто другой.
– Я вас не понимаю.
– Это ваше счастье, – загадочно ответил Кулешов.
– Может быть, вы все-таки объясните, к чему все эти намеки? – Кулешов, признаться, мне изрядно надоел.
– Я ни на что не намекаю. Это просто дружеский совет, Юрий Петрович. Случайностей много, а жизнь одна.
– … И прожить ее надо так… – продолжил я.
– Вот видите, как вы все хорошо понимаете. Чтобы не было мучительно больно – и в прямом, а не в переносном смысле. Желаю успеха. А на всякий случай – вот вам моя визитная карточка. Звоните, если что.
…Когда я подходил к своему дому, у арки, ведущей во двор, стояли несколько пожарных машин. Как обычно в таких случаях, вокруг толпились зеваки. Пожарные в касках уже сворачивали свои рукава.
Я зашел в арку. Прямо посреди двора стоял остов обгоревшей машины. При ближайшем рассмотрении это был остов моего старичка.
Хорошо еще, что я не успел заявить в милицию. Меня бы сочли просто психом.
У Яши началась хандра. Он даже забыл о пленке и о восьмидесяти тысячах, которые мог бы за нее получить от англичан. Два дня провалялся на диване, смотрел в потолок, пил пиво и курил.
Михалыч, получив обратно свой глаз, да еще и мажидовский в придачу, ничуть не расстроился, узнав, что миллионером в ближайшее время ему не стать. Он послушал-таки «Аиду» в Большом театре и прямо в антракте устроился рабочим сцены, отчего был безмерно счастлив и потребности в материальных ценностях больше не испытывал.
Яша опустошил последнюю бутылку пива и с тоской подумывал, что надо бы выскочить в ларек за новой порцией. Но не было ни сил, ни желания. Он прикрыл глаза с намерением проспать часов тридцать и хоть во сне забыть о разрушившейся мечте, но зазвонил телефон.
Это снова была таинственная Марина:
– …Я же готова помочь. Ну почему ты упорно не отвечаешь. Ты же дома, подойди к телефону, пожалуйста.
– Сколько можно! – Яша схватил трубку. – Какого черта вы меня достаете со своими глупостями?!
– Я нашла нужного тебе человека. – Обрадовалась девушка на том конце провода. – У нас все получится. Не держи это в себе. Давай поговорим.
– О чем? – Яша нашел выход своей досаде и бешенству. – Куда вы звоните? Что вам вообще нужно?
– Вася, Васенька, не горячись, выслушай меня…
– Меня зовут Яков, и никакого Васи здесь нет.
– Что? – девушка озадаченно замолчала. А потом назвала Яшин номер. – Правильно?
– Да, это мой телефон, но я не Вася. Понятно или еще раз повторить?
Девушка всхлипнула:
– Я идиотка… да я для него… я ничего не пожалела, чтобы ему помочь, а он! Подонок! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!
– Он что, дал вам этот номер? – Яша перебирал в уме знакомых Вась, но таковых просто не было. Единственный Василий Генрихович Засонов был его преподавателем во ВГИКе, но он вряд ли стал бы так шутить.
– Яша, давайте встретимся? – Вдруг ни с того ни с сего предложила Марина. – Мне нужно сейчас с кем-то поговорить. Это просто невыносимо. Я готова руки на себя наложить.
Яша немного обалдел: «Этого еще не хватало, какая-то психопатка желает выплакаться на моем плече. Да мне бы самому кто жилетку подставил. Ну а вдруг это и впрямь та чеченская Марина? И если таким образом кто-то хочет до меня добраться, то все равно от этого не уйти. Пора окончательно определиться. Заодно и пива куплю».
– Хорошо. Где?
– Вы где живете? – Она перестала хныкать.
– А вы? – подозрительно переспросил Яша.
Девушка рассмеялась:
– Давайте встретимся в центре?
– У Большого театра. В скверике.
– А как я вас узнаю?
– Вы будете держать две газеты… по одной в каждой руке. И я сам к вам подойду.
– Когда?
– Через час.
Девушку Яша увидел издалека, но подходить не торопился. Это однозначно не та чеченская Марина, хотя вполне смугленькая и черноволосая. Чтобы обезопаситься от возможных неожиданностей, он понаблюдал еще некоторое время, но никакие темные личности вокруг не крутились.
– Ой, вы Яков? – Она оглядела его с головы до ног и, видимо, осталась вполне довольна. От былой печали не осталось и следа. В джинсах, легкой курточке и кроссовках она походила на подростка. Невысокая – на голову ниже Яши, никакой косметики, короткая, под мальчика, стрижка, хотя, если присмотреться, ей было явно за двадцать пять. – Я так рада, что вы пришли.
Яша не знал, что сказать, он ожидал истерики, охов и вздохов, а тут вполне жизнерадостная девица. Никакие чеченцы не бросились на него с криками, не связали и не скрутили. Неужели зря шел?
– Пойдемте где-нибудь посидим. – Марина полностью завладела инициативой. – Тут есть кафешка за углом, мы там с Васей впервые встретились.
– Может, как-нибудь в другой раз… – Яша убедился, что это действительно случайное знакомство, и завязывать еще какие-то отношения ему не хотелось.
– Ну вы же все равно пришли, – выдвинула девушка безапелляционный аргумент. Она с невинной улыбкой вручила ему обе газеты и, подхватив под локоть, потащила за угол.
Они сидели за низким столиком, и Марина тарахтела без умолку, сопровождая свою речь бурно-сумбурной жестикуляцией.
– Представляете, это была такая романтичная история. Мы как раз расстались с Игорем… Игорь был моим парнем до Васи. И Игорь меня бросил. Я сидела вот за этим самым столиком, ела мороженое, и тут появился Вася. Мы сразу как-то сблизились… Знаете, что-то такое между нами пробежало… искра какая-то. Он был такой нежный, такой внимательный. Это была настоящая любовь. А потом он вдруг как-то изменился.
Яша искал паузу в этом пулеметном монологе, чтобы извиниться и уйти, но пауз не было. Официантка, видимо знакомая со вкусами девушки, молча поставила на столик две порции шоколадного мороженого и две бутылки кока-колы. Марина, не прерывая рассказ, принялась за еду.
– Во второй раз, когда мы встретились, я это сразу почувствовала. Я ведь не спрашивала у него, чем он занимается, где работает, мне было все равно. Я полюбила его с первого взгляда и готова была принять его таким, каков он есть. А он не понял, ушел, оставив мне ваш телефон. Но он ведь не сказал, что между нами все кончено, как Игорь, например, или до него Володя. Потому я ждала, приходила сюда каждый день. И вот однажды совершенно случайно узнала, что у Васи неприятности с «крышей», в смысле с рэкетирами, и он задолжал десять тысяч баксов. Тогда я, конечно, поняла, что меня он совсем не разлюбил, а просто ему сейчас трудно, и я решила ему помочь.
Яша изнывал. «Господи, лучше б уж это были чеченцы».
– Нашла человека, у которого можно занять денег, – воодушевленно продолжала Марина, принимая удрученность Яши за крайнюю степень сочувствия, переходящего в сопереживание, что, в свою очередь, уже на грани родства душ, – под небольшие проценты и стала ему звонить. А оказалось, он меня обманул, дал чужой телефон, и теперь между нами больше ничего нет. В смысле чувств никаких. Знаете, Яков, вы такой внимательный, такой отзывчивый. Вы мне тоже сразу понравились. Но вы все время молчите, наверное, стесняетесь. Не робейте, если я вам нравлюсь, мы могли бы с вами встречаться…
Наконец-то долгожданная пауза. Яша с трудом подавил в себе желание послать ее к черту открытым текстом.
– Видите ли, Марина…
