Фридрих Незнанский - Кто есть кто
– Юра, это я.
– Кто я?
– Вера. Приходи завтра ко мне на телевидение.
На следующий день я отправился на Шаболовку. В этот раз проблем с пропуском не возникло и я сразу поднялся на этаж, где находилась телекомпания СТВ.
– Как мне найти Веру Кисину? – спросил я у проходившей мимо женщины делового вида, в очках и с тремя папками в руках.
– В своем кабинете, – она недоуменно дернула плечами, – третий поворот налево, по ступенькам вниз, пятая дверь справа.
Точно последовав этим указаниям, я очутился перед дверью, на которой висела табличка «Вера А. Кисина». Кажется, я уже как-то стоял перед этой дверью!
Я зашел в приемную. Секретарша, которую я уже один раз видел здесь, глянула на меня неодобрительно.
– Я к Вере Кисиной.
Тут открылась дверь и появилась сама Вера. Честное слово, если бы я не знал наверняка, что это именно она, я бы никогда не узнал в этой шикарной женщине ту, запуганную и несчастную Веру в кабинете следственного корпуса Бутырской тюрьмы.
Ни слова не говоря, она подошла, взяла меня за руку и повела в кабинет.
– У меня совещание, – бросила она на ходу.
Наконец-то я вспомнил. Именно в этом кабинете сидел Петр Шовкошитный, когда я приходил сюда в первый раз.
– Ты, я вижу, растешь. Здесь раньше сидел Шовкошитный, – заметил я.
– У нас тут все переменилось, – сказала Вера и, взяв со стола какую-то папку, села напротив меня.
– Ты что теперь, директор компании? – не отставал я.
– Почти, – улыбнулась она, – владелец.
И пока я приходил в себя от шока, она рассказала удивительную историю. Оказывается, Аслан Мажидов, ее отец, снял почти все свои, а точнее, бывшие дудаевские деньги со счета в лихтенштейнском банке еще два месяца назад. И, узнав, что его дочь, с которой он так мечтал встретиться, работает в небольшой телекомпании, взял да и купил контрольный пакет акций СТВ. Ну и, конечно, после его смерти Вера унаследовала их как единственная прямая родственница.
– В Лихтенштейне на папином счету остались еще деньги, но в права наследования я вступлю только через полгода. А это – тебе.
Она достала из папки лист бумаги и протянула мне.
Это был договор, по которому телекомпания СТВ передавала в собственность Гордееву Юрию Петровичу 24 часа эфирного времени.
– Ты хочешь, чтобы я сутки выступал по телевизору? – оторопело спросил я.
– Знаешь, сколько стоит минута рекламного времени на нашем телевидении?
– Сколько?
Она назвала.
Пока я судорожно подсчитывал сумму неожиданно свалившегося на мою голову гонорара, Вера подошла и села на подлокотник моего кресла.
– Не надо считать. Ты сможешь купить новую квартиру, машину, еще одну машину для этого, как его? Да, Винта. И еще… и еще…
Продолжить ей не удалось. Потому что меня ждал еще один гонорар – гораздо приятнее первого.
