Патриция Вентворт - Убийство в Леттер-Энде. Приют пилигрима (сборник)
– О да, конечно, вы правы. Сначала мы думали, что дело в трубе, но она оказалась целой. Собственно говоря, наверху не было водопровода, пока отец его туда не провел. Это было сравнительно недавно, и вся техника там новая и современная. Гардеробную в мансарде переделали в ванную комнату и отгородили закуток, для горничной поставили посудный шкаф, мойку и раковину. После того как потолок обвалился, мы обнаружили, что кран этой раковины открыт. Кто-то вставил в раковину затычку, и раковина, естественно, быстро переполнилась. Но все дело в том, что я не думаю, что это могло стать причиной обрушения потолка. Мойка находится не над спальней – это во-первых, и там набралось не так уж много воды – это во-вторых. Я очень много над этим думал. Над моей спальней находится пустой комод в комнате, которая не используется уже много лет. Кто-то мог вставить затычку в раковину и открыть кран, чтобы представить дело так, будто вода натекла оттуда, а на самом деле вылил несколько ведер воды под комод, из-за чего потолок и рухнул. Что вы думаете о такой возможности?
Мисс Сильвер неторопливо кивнула и спросила:
– Какое расстояние от раковины до края потолка вашей спальни?
– Приблизительно восемь или девять футов.
– Вода была под досками пола на протяжении всего этого расстояния?
– Да, вода там была, но, знаете, я бы не сказал, что ее было слишком много. Потолок в коридоре не просел. Правда, надо иметь в виду, что потолок спальни мог впитать просто уйму воды – со всей этой лепниной и нимфами.
– Да, я понимаю. – Мисс Сильвер кашлянула. – Много ли прислуги в «Приюте пилигрима»?
– В доме ночуют только муж и жена Роббинс. Они живут с нами, сколько я себя помню. Днем из деревни приходит девушка лет пятнадцати. Может быть, это она забыла завернуть кран. Но девушка уходит в шесть часов, а миссис Роббинс говорила мне, что набирала воду из крана в десять вечера, когда они с мужем ложились спать, и уверяла, что никогда в жизни не оставляла кран открытым. Так неужели она на этот раз изменила своей привычке?
Мисс Сильвер сделала запись в тетради: «Роббинсы ложатся спать в десять часов» и спросила:
– В какое время обрушился потолок?
– Около часа ночи. От этого жуткого грохота я и проснулся.
Мисс Сильвер еще раз повторила свою прежнюю ремарку:
– Да, это была рука Провидения. Вы считаете, что на вашу жизнь было совершено покушение. Я вижу, что вы совершенно искренне в этом убеждены. Могу я узнать, кого вы подозреваете?
Роджер надел очки и посмотрел в глаза мисс Сильвер.
– Не вижу ни малейших оснований кого-либо подозревать.
– У вас есть враги?
– Трудно сказать, но, во всяком случае, таковые мне неизвестны.
– Каким, по-вашему, мог быть мотив?
Роджер снова отвел взгляд.
– Может быть, все дело в продаже дома. Отец собирается его продать – и кобыла, на которой он ездил годами, вдруг сходит с ума и ломает ему шею. Я начинаю переговоры о продаже дома – и потолок, продержавшийся сто шестьдесят с гаком лет, вдруг рушится на мою кровать, а комната, где я разбираю бумаги, вдруг вспыхивает огнем, причем как раз в тот момент, когда я сплю мертвым сном.
Мисс Сильвер пристально посмотрела на Роджера.
– Вам на самом деле очень повезло. Вы не рассказали мне, как вам удалось выбраться из горящей комнаты.
– Знаете, в себя я пришел оттого, что загорелась моя штанина. Войдя в комнату с улицы, я повесил свой плащ на спинку стула. Обмотав им голову, я бросился к двери. Комнату заволокло дымом, я ничего не видел и двигался на ощупь. Все деревянные ящики были охвачены огнем. Но добравшись до двери, я не смог ее открыть. У меня возникла мысль, что ее заперли снаружи. Ключ торчал из замочной скважины с наружной стороны, я специально оставил его там, чтобы, уходя, запереть комнату.
– Боже мой, и что же вы стали делать?
– Я разбил окно и выпрыгнул на улицу, позвал из конюшни старого Уильяма и его внука, и мы вместе затушили пожар. Большая часть бумаг сгорела, но все могло быть намного хуже. К счастью, эта комната находится в самой старой части дома, а его стены сложены из камня, и поэтому огонь не смог бы распространиться на всю усадьбу.
– Это очень счастливое стечение обстоятельств. Майор Пилгрим, вы сказали мне, что, по вашему мнению, дверь была заперта. Я полагаю, вы это проверили.
– Понимаете, когда огонь потушили, дверь была отперта. Но факт остается фактом: я не смог ее открыть, когда это было надо, а потом так и не смог установить, кто ее отпер, потому что к тому времени весь дом был на ногах. Отпереть дверь мог кто угодно, никто не помнил, открывал он дверь или нет.
– Получается, что любой обитатель дома мог отпереть дверь, запереть ее, а возможно, что она и не была заперта?
Роджер Пилгрим опустил взгляд.
– Похоже, что так, – сказал он. – Но почему же тогда я не смог ее открыть?
Мисс Сильвер сменила тему:
– Майор Пилгрим, вы можете поименно перечислить мне всех, кто находился в доме во время двух этих инцидентов? Назовите имена и кратко опишите этих людей.
Роджер взял со стола листок писчей бумаги и принялся машинально складывать и снова разворачивать его с таким напряжением, словно от этого листка зависели его жизнь и смерть. Он неотрывно смотрел на листок бумаги, но мисс Сильвер сомневалась, что Пилгрим его видел. Он заговорил, сильно растягивая слова:
– Ну, я не знаю – видите ли…
Мисс Сильвер кашлянула и несколько раз стукнула карандашом по столешнице.
– Вы не женаты?
– О нет.
– И не помолвлены?
– Ну, знаете, фактически нет. Нет, я не помолвлен.
Она лучезарно улыбнулась Роджеру:
– Понимаю, я поторопилась с вопросом. Но мне думается, у вас есть привязанность. Была ли эта леди в доме во время тех двух происшествий?
– Нет, нет.
– Может быть, она была где-то поблизости?
– О нет.
– Тогда давайте вернемся к тем, кто был в доме. Вы назовете мне их имена?
– Дома были мои тети – сестры отца. Они обе намного старше его. Мой дед был женат дважды, мои тети – дети от его первого брака. У него было четверо детей – все девочки. Эти две никогда не были замужем и всегда жили в «Приюте пилигрима».
– Как их зовут?
– Тетя Колли – ее полное имя Колумба, и тетя Нетта – ее полное имя Джанетта.
Мисс Сильвер записала в ученической тетради: «Мисс Колумба Пилгрим; мисс Джанетта Пилгрим».
– Коротко расскажите мне о них.
– Хорошо. Тетя Колли Большая и тетя Нетта Маленькая. Тетя Колли помешана на садоводстве. Я не знаю, что бы мы без нее делали, так как мы не можем позволить себе садовника. Она и старый Пелл занимаются садом. Тетя Нетта занята исключительно вышиванием. За тридцать лет она сшила бесчисленное множество вышитых покрывал для стульев и кресел. Это поразительно пустая трата времени, но, видите ли, тетя Нетта – инвалид, и, наверное, вышивание позволяет ей скрашивать безрадостное существование.
Мисс Сильвер старательно записывала слова Роджера в тетрадку. Закончив писать, она подняла голову и сказала:
– Прошу вас, продолжайте.
– Кроме того, дома был мой двоюродный брат Джером Пилгрим. Его тяжело ранило под Дюнкерком. Нам пришлось нанять для него сиделку. Очень хорошо, что она у нас есть, заодно она присматривает и за тетей Неттой.
– Как зовут сиделку?
– О, ее фамилия Дэй. Лона Дэй.
Мисс Сильвер записала: «Джером Пилгрим – Лона Дэй» и поинтересовалась:
– Сколько лет вашему кузену?
– Джерому? Ну, тридцать восемь или тридцать девять. Если вам это нужно, то он капитан Пилгрим. До войны он был адвокатом, но на работе не напрягался, если вы понимаете, о чем я говорю. Зато он писал триллеры – и, надо сказать, неплохие. Но после Дюнкерка он ничем не занимается – беднягу на самом деле здорово ранило.
– Он прикован к постели?
Роджер изумленно посмотрел на мисс Сильвер.
– Джером? О нет, он вполне самостоятельно передвигается, за исключением тех случаев, когда не в настроении. У него нелады с головой. Врачи говорили, что он поправится, но он не поправляется.
Мисс Сильвер прочистила горло.
– Майор Пилгрим, я вынуждена задать вам этот вопрос: ваш кузен недееспособен?
Роджер снова оцепенел от удивления.
– Джером? О господи, нет! Конечно же, нет, бедняга.
Мисс Сильвер не стала углубляться в эту тему. Если даже на этой стадии расследования ей казалось, что объяснения, предложенные майором Пилгримом, были недалеки от истины, все же природная осторожность удерживала ее от скоропалительных выводов. Мисс Сильвер ограничилась тем, что подчеркнула имя капитана Джерома Пилгрима и поинтересовалась:
– Это все жильцы «Приюта пилигрима»?
Роджера покоробило от слова «жильцы». Он испытывал сильное раздражение от того, что встал вопрос о вменяемости бедного Джерома. Сначала разговор облегчил ему душу, но теперь он искренне жалел, что пришел к мисс Сильвер. Во всяком случае, на вопрос он ответил угрюмо и неохотно:
