Маргарет Трумэн - Убийство на Потомаке
— Я позвоню ему, как только вернусь домой.
В доме-прицепе царила лихорадочная деятельность. Си Флетчер, Монти Джемисон, актеры и технический персонал театра были заняты последними приготовлениями перед спектаклем. Сюзен Тирни появилась поздно, ей предстояло сыграть Терезу Багиоли Сиклс, опрометчивую жену конгрессмена Дэна Сиклса. Для Сюзен опоздания были характерны. Задержки других выводят из себя многих, но Флетчер, казалось, не очень обращал внимание на это. Так было до сегодняшнего дня. Ко всеобщему удивлению, он набросился на Сюзен, как только она пришла.
— Ты такая же безответственная, как и бесталанная.
Но еще большее удивление вызвало спокойствие Сюзен.
— В твоих устах это звучит как комплимент, — мило улыбнулась она и отошла, напевая.
— А президент будет присутствовать? — спросил кто-то.
— Нет, но я слышал, что министр сельского хозяйства среди публики.
Раздались возгласы разочарования.
— Прошу вашего внимания, — попросил Флетчер. — Через несколько минут мы начинаем.
Разговоры не утихали.
— Черт побери! — рявкнул Флетчер, и постепенно все успокоились. — Вы готовы? — спросил Сеймур у Монти Джемисона, прежде чем обратиться к актерам.
Толстяк-профессор откашлялся, по своему обыкновению, и ответил:
— Готов, душой и телом.
Обычно подобной церемонией руководил Вендель Тирни, сейчас заменить его попросили Джемисона, которого долго упрашивать не пришлось. Он вышел из дома-прицепа, чтобы обратиться к публике.
— Прошу внимания, леди и джентльмены, — поднял руки Флетчер.
Открылась дверь, и вошел Чип Тирни в сопровождении Сэма Танклофа.
— Жаль, что ты не играешь, — шепнула Чипу молоденькая актриса. На репетициях ясно было видно, что она влюблена в него.
— Костюмерша, где костюмерша? — раздался отчаянный вопль одного из актеров. — У меня отлетела пуговица от фрака.
— Послушайте, — хлопнул в ладоши Флетчер. — Как у вас заряд энергии, высокий? Сегодня ваш творческий подъем должен достичь наибольшей высоты. Вы должны донести свой эмоциональный заряд до каждого зрителя, если мы хотим…
Танклоф прошел сквозь группу актеров в маленькую спальню в дальнем конце фургона, где хранились костюмы и реквизит. Костюмерша бросилась на крик актера усмирять непокорную пуговицу, в комнате осталась девушка-бутафор.
— Все готово? — любезно поинтересовался Танклоф.
— Думаю, да, — ответила девушка. — Извините. — Она вышла с платком для Карла Мейберри, которым тот должен был подать условный сигнал Терезе, что настал час свидания. Когда девушка вернулась, комната была пуста: Танклоф вышел из дома-прицепа и присоединился к жене, Маку, Анабеле и дюжине других стоявших с ними рядом людей.
— Добрый день, леди и джентльмены, — торжественно произнес в микрофон, предварительно откашлявшись, вышедший на сцену Монти Джемисон. — Добро пожаловать на спектакль об одном из самых грязных убийств прошлого.
— Я расстроилась, когда услышала о твоем брате, — сказала Чипу молодая актриса.
— Что? Ах да, спасибо. Думаю, все обойдется.
— Надеюсь. Я попыталась с ним заговорить сегодня, но он, похоже, не настроен на беседу. Я на него не обижаюсь.
— Сунь был здесь?
— Да, я пришла одной из первых и неожиданно столкнулась с ним, но он не хотел говорить, ну, ты понимаешь его.
— Он будет в порядке. Все будет отлично.
Джемисон тем временем поведал публике об обстоятельствах, послуживших причиной убийства, совершенного в феврале 1859 года. Им была дана краткая характеристика каждого действующего лица. Как пояснил Джемисон, спектакль начинался со сцены званого вечера в пансионе, принадлежавшем человеку по имени Лоренцо де Понте, девяностолетнему католическому священнику, который сочинял либретто для Моцарта и был близким другом легендарного Казановы. Помимо пансиона Лоренцо де Понте содержал бакалейную лавку. Гости собрались, чтобы отпраздновать обручение Дэна Сиклса и пятнадцатилетней Терезы Багиоли. На вечере присутствовали друзья и знакомые, в том числе и «старина Бак», Джеймс Бьюкенен, будущий президент Соединенных Штатов, который находился в это время в ранге посла в Лондоне при дворе королевы Великобритании; через несколько дней он собирался назначить своего друга Дэна Сиклса секретарем посольства. Хотя Бартон Ки, еще одно из главных действующих лиц спектакля, не был в то время знаком с четой Сиклс, автор сценария Маделон Сент-Сири взяла на себя смелость включить его в число приглашенных на званый вечер и тем самым ускорить действие. Филип Бартон Ки служил прокурором столичного округа. Он был сыном Фрэнсиса Скотта Ки, автора гимна «Звездное знамя».
В заключение своей речи Джемисон сообщил, что по всему парку находятся точки, где можно получить информацию об обществе и заполнить заявление о вступлении в его члены.
— В следующем месяце мы планируем провести заседание специально для новичков, на нем будет в общих чертах представлено убийство, нашедшее отражение в художественной литературе благодаря Эдгару Аллану По, который в рассказе «Убийство на улице Морг» провел блестящий анализ и установил, как оказалось тело молодой девушки в дымоходе камина. Кроме того, мы углубимся еще дальше в историю, обратимся к апокрифам и поговорим о содержащихся в них жестких историях, которые были истолкованы не кем иным, как самим пророком Даниилом. В одной из…
— Тссс! — тихонько свистнул Сеймур Флетчер и показал на часы.
— Да, да, — понял намек Джемисон. — Итак, продолжаем. Без лишних слов начинаем нашу пьесу.
Уже было сыграно с десяток эпизодов, предваряющих сцену убийства Бартона Ки конгрессменом Дэном Сиклсом. Соблазнение юной Терезы было представлено тонко, без непристойных подробностей с акцентом на роль, сыгранную в этом деле Лоренцо де Понте, который являлся отчимом Терезы и, согласно, пьесе, поощрял эту добрачную связь. В спектакле была также центральная сцена в Лондоне между Сиклсом и Бьюкененом, предшествовавшая избранию последнего главой Белого дома.
Избрание Бьюкенена президентом упрочило положение Сиклса в политических и светских кругах Вашингтона. В то время как он постоянно был занят неотложными делами, не исключая и частого посещения столичных публичных домов, его близкий друг Бартон Ки стал выполнять роль официального «эскорта», сопровождая Терезу на благотворительные вечера и другие неофициальные церемонии. Вскоре они стали любовниками и часто устраивали свои тайные свидания на территории кладбища на исполненных покоя холмистых берегах реки Анакостия.
Но, как нередко происходит в подобных случаях, ситуация стала осложняться для неверной Терезы и развратного Ки, который как-то похвастался, что может заставить любую женщину делать все, что он захочет, не проведя с ней и двух суток. Терезу полюбил молодой человек по имени Бикман, работавший у конгрессмена Сиклса и ставший близким другом семьи. Он заподозрил, что Тереза была любовницей Ки и решил проследить их до места, где проходили любовные встречи. Он поделился своими чувствами с другом, а тот, в свою очередь, рассказал об этом знакомому, который, как и следовало ожидать, позаботился о том, чтобы обо всем стало известно Сиклсу.
Встретившись лицом к лицу с Сиклсом, Ки страстно все отрицал, и это, казалось, удовлетворило его подозрительного друга.
В конечном счете Ки и Тереза решили прекратить свои встречи на природе. Проявив потрясающую наглость и поражающую воображение глупость, Ки снял маленький домик на Пятнадцатой улице, недалеко от Вермонт-авеню, но всего в двух кварталах от дома Сиклса. Там любовники продолжали встречаться все чаще и чаще, что очень забавляло живший по соседству простой люд, быстро уяснивший, для каких целей был снят дом, и без труда узнавший его обитателей.
Как-то раз Сиклс получил анонимную записку, в которой сообщалось о неверности его жены. Перечислялись многочисленные подробности, в том числе говорилось об условном сигнале, который подает Ки Терезе, стоящей у окна спальни. Находясь на площади Лафайета, он махал ей платком, это означало, что он направляется в их уютное гнездышко, после чего Тереза следовала за ним.
Сиклс нанял людей, чтобы проверить слухи, и вскоре узнал правду о своей жене. Она написала ему письмо с признанием. Сиклс собрал близких друзей, чтобы посоветоваться, как ему поступить. Должен ли он, чтобы защитить свою честь, вызвать Ки на дуэль? Возможно, он бы так и поступил. Но суждено было случиться, что во время этой встречи он подошел к окну: там, внизу, среди бела дня стоял его друг Бартон Ки и махал платком, глядя в окно верхнего этажа.
Одновременно борзая Сиклса, по кличке Данди, подбежала к Бартону и лизнула ему руку.
— Негодяй, — прорычал Сиклс. Даже пес его предал. Сиклс попросил одного из своих друзей, Сэма Баттерворта, спуститься вниз и задержать Ки, пока он возьмет пистолет.
