Анна и Сергей Литвиновы - Вспомнить будущее
– На улицу так на улицу.
Степан взглянул победоносно (немного же мужчинам надо, чтобы почувствовать себя лидерами). Предложил:
– Давай за город съездим, на речку! Там нам уж точно не помешают.
И метнул в меня триумфальный взгляд. В его сегодняшнем донесении явно содержалось нечто важное.
Я совершенно не создана для пикников. Пока тащились на пригородном автобусе, Степа не уставал восторгаться: и березы-то в один день оделись в листву, и птицы ликуют, и небо сине-умытое. Я же больше обращала внимание на свалки мусора вдоль обочин, огромные лужи, несимпатичных, пьяноватых попутчиков.
Степашка искоса взглянул на мое скептическое лицо, пробормотал:
– Чтобы радоваться жизни, тебе нужно заняться йогой.
Ох, до чего он надоел со своими проповедями! Но обижать подельника не стоило – я нежно улыбнулась, пообещала:
– Обязательно. Закончим наше дело – и сразу в Индию.
Довольный Степка по-хозяйски водрузил руку на мое плечо. Взглянул в окно, предложил:
– Выходим?
Чуть поодаль виднелась пресловутая речушка – мутноватый, бурный поток с редкими ивами по берегам. Что ж – пикник так пикник. Нашли примерно в километре от трассы более-менее сухую полянку. Я извлекла из рюкзачка плед, яблоки, сухофрукты (предпочла бы пиво с лещом, но Степашка, в своих вегетарианских убеждениях, пока что был непоколебим). Ждать, пока однокурсник насытится, а также выполнит смертельно мне надоевшее «очистительное дыхание», не стала. Потребовала:
– Говори.
Степа картинно оглянулся (хотя кто мог здесь, в подмосковной глуши, нас подслушивать?). И наконец заявил:
– Шабардин в понедельник встречается с поставщиком. С китайцем, который ему левый товар поставляет.
Я оживилась:
– Точно знаешь?
– Точней не бывает, – приосанился мой секретный агент. – Информация из личной почты господина Шабардина – секретной, с двойной системой паролей. И телефонный разговор я перехватил – когда они детали уточняли.
– Когда, где? – навострила уши я.
– В Ботаническом саду, возле оранжереи. В пятнадцать ноль-ноль. Шабардин уже три дня подряд собирает наличку, только половину выручки инкассирует. Точно гарантировать не могу, но, по моим прикидкам, сделка будет на весьма кругленькую сумму. Прикинь?
– Да… – покачала головой я. – Хамит дяденька совсем неприкрыто. Удивительно, что Нетребин до сих пор ни о чем не догадался…
– А главное, нам – очень на руку, – улыбнулся Степашка.
Я взглянула на него удивленно:
– Что ты имеешь в виду?
– Эй, Мика, не тормози! – Однокурсник посмотрел на меня снисходительно, и мне это совсем не понравилось. – Не сечешь? В наши руки – совершенно влегкую – плывет куча американских рублей!
– Мы-то здесь каким боком? – все еще не понимала я.
– Ну, ты совсем тупая! – раскипятился Степа. – Я ведь все выяснил: Шабардин – мужик осторожный. Никого в свои делишки не посвящает, встречается с китайцем – всегда один. Костюмчик специально надевает старенький, портфельчик потертый берет. Вроде он самый хитрый. Никому, уверен, в голову не придет, что сундучок его зеленью набит. План предлагаю вообще простейший: перехватить его в Ботаническом саду, на пути к оранжерее. Даже мочить не надо – просто промчаться мимо, на скутере или даже на роликах, и денежки экспроприировать!
Я молчала. Степа покровительственно потрепал меня по плечу:
– Цени. Инфа, между прочим, целиком моя. И план мой. И делать почти ничего не надо. Мог бы вообще тебя из доли выкинуть. Но я человек порядочный – не могу лишать тебя твоей половины.
– Но ты совершенно уверен, – медленно произнесла я, – что они встречаются именно послезавтра? В Ботаническом саду, в три?
– Да уверен, уверен! Даже могу показать тебе, какой товар Шабардин – за хозяйский счет – берет! Они с китайцем уже месяц ассортимент обсуждают – по секретному каналу связи.
– Ой, покажи! – заинтересовалась я.
– Пожалуйста! – Степан продемонстрировал мне пачку дурно пропечатанных картинок: кольца, кулоны, серьги.
– Интересно, сколько он на этом заработает? – задумчиво произнесла я.
– Лимона полтора, – со знанием дела произнес Степа. – Кого-то подмажет, кому-то подкинет, конечно. С главной бухгалтершей поделится. Но все равно чистыми – больше миллиона останется.
– Сильно. – Я лихорадочно соображала.
Степашка же мечтательно продолжал:
– Эх! Если бы нам еще и у китайца товар изъять?.. Но как? Я выяснял: тот, зараза, всегда с охраной ходит.
– С китайской мафией лучше не ссориться. Да и каким образом это золото потом сбывать? – подхватила я.
– Ладно. Миллиона нам с тобой хватит за глаза, – улыбнулся Степан.
Наивный мальчик уже все решил и совершенно не сомневался в успехе.
– Слушай, но ты же работаешь по своим собственным документам. Думаешь, Шабардин не догадается сложить два и два? Деньги похищены – системный администратор на работу не вышел?
– Но ты же сама велела, чтоб я уничтожил все свои документы! – хихикнул однокурсник. – У них ничего теперь нет: ни паспортных данных моих, ни адреса. А Степанов Ивановых в России, наверно, не меньше ста тысяч.
Я предприняла еще одну попытку, произнесла мягко:
– Степа, неужели ты думаешь, что можно вот так запросто, без малейших усилий, украсть миллион? А потом счастливо жить на краю света? Так только в фильмах бывает.
– Но чем мы рискуем? – начал злиться он. – Я же говорю тебе: Шабардин совершенно уверен, что он самый умный. И действовать может совершенно безнаказанно. Ему и в голову не приходит, что я слежу за каждым его шагом!
– Он может в понедельник все-таки взять с собой охрану. Может узнать тебя, когда ты будешь мчаться на роликах. Может в конце концов позвать на помощь, и, по закону подлости, как раз в этот момент мимо будут проезжать менты.
Степа внимательно на меня посмотрел. Произнес тихо:
– Ты привыкла быть главной, Мика. И сейчас просто злишься. Что всю комбинацию придумал и разработал я.
Какие еще было приводить аргументы?
Я сделала вид, что признаю поражение:
– Давай перекусим.
И придвинулась к нему поближе. Положила голову на Степкины колени. Пробормотала:
– Небо сегодня изумительное.
– Ты не видела, какое оно в Индии!
Осточертел! Я не сомневалась, что когда-нибудь отправлюсь путешествовать по миру. Но в страну слонов и йогов уж точно после Степы не поеду никогда.
Я повернулась на бок. Потерлась носом о Степино бедро.
Он тут же отложил яблоко. Лукаво произнес:
– Мика! Ты чего-то хочешь?
– Естественно. – Моя рука скользнула за пояс его холщовых брюк. – Настоящего индийского тантра-секса. Знаешь, что я бы попробовала? – Степашка уже тяжело дышал, а я с удовольствием чувствовала, что он заводится от легчайших моих прикосновений. – Когда я буду на пике – сдави мне, пожалуйста, легонько шею. Ощущения от этого, говорят, совершенно потрясные. Ты такое пробовал в своей Индии?
Он повалил меня на землю. Заверил:
– Мика, я тебе устрою ощущения и без этого!
Поразительная самонадеянность – на самом деле любовником Степашка был очень средним.
– Ну пожалуйста! – упорствовала я. – Это же под твоим контролем! Совершенно не опасно! Когда я задохнусь, выжди буквально пару секунд – и сразу отпускай.
А сама притиралась, гладила, дразнила, щекотала, мучила. Конечно же, он заверил:
– Сделаю все, как ты хочешь.
Оргазм – в момент, когда он отпустил мою шею, – я продемонстрировала бурнейший. Выгибалась, смеялась, плакала, целовала его.
– Правда, что ли, так классно? – недоверчиво спросил Степа.
– Вообще нереально, – обессиленно простонала я. – Как будто небо рушилось, звезды видела, Луну, Солнце в одном вихре. – Нежно коснулась губами его щеки, прошептала: – Спасибо, милый.
– Нет уж. – Он несильно шлепнул меня по попе. – Спасибом не отделаешься. Сейчас я отдохну, и…
– Конечно, – кивнула я.
Мы доели яблоки. Прошлись босиком по ледяной воде. Тихо было кругом, только струилась полноводная речка, шумела в отдалении трасса, да где-то еще дальше рычал невидимый трактор.
Степан задумчиво произнес:
– В принципе жизнь и безо всяких денег хороша. Не купишь ведь реку, небо, траву весеннюю.
– Давай отменим все, – подхватила я. – Поверь, то, что ты задумал с Шабардиным, – очень, очень рискованно.
– Ты опять? – нахмурился Степашка.
Он явно решил с сегодняшнего дня переменить роли. Что ж. Лидером ему удалось побыть совсем недолго.
Когда мы снова оказались на земле, в объятиях, Степа знаком показал мне, что близок к оргазму, и я что есть силы сжала его шею, он до последней минуты не верил, что умирает. Бился в конвульсиях целую (ужасную для меня) минуту. А когда затих, все равно смотрел на меня – уже не видящими, но такими удивленными глазами.
– Прости, Степка, – пробормотала я. – Но ты сам виноват.
Схватила недопитую двухлитровую бутылку воды, разжала ему зубы, вылила все содержимое в рот. Сбегала к реке, снова наполнила емкость. И еще один раз. Теперь в его легких плескалась вода, и я надеялась, что труп не всплывет – по крайней мере, в ближайшие пару дней.
