Фридрих Незнанский - Честный акционер
— Решил пройтись пешком, подышать воздухом. Или пивка попить. Всякое ведь бывает.
Кириллов качнул головой:
— Да нет. Этот хрен не пьет. Он вроде как спортсмен, черт бы его побрал.
И Кириллов снова уставился на дверь подъезда. Его маленькие глазки свирепо поблескивали; щеки, покрытые потом, одутловато свисали по сторонам лица.
«Прямо как у бульдога», — подумал о приятеле Олег. В душе его вдруг поднялось отвращение — и к Кириллову, и к себе самому и к грязному делу, которое они собрались совершить.
«А ведь это убийство, — подумал вдруг Олег. — И его уже ничем нельзя будет оправдать».
ЧТО БЫ ОБО МНЕ НИ ГОВОРИЛИ, Я ПОШЕЛ НА ЭТО НЕ ИЗ-ЗА ШКУРНЫХ ИНТЕРЕСОВ. И Я… НЕ УБИЙЦА!
Голос Геннадия Кизикова прозвучал в его голове, подобно набату. Олег поморщился. К чему эти угрызения совести? Разве Грязнов — святой? Этот парень — наркоделец. Он наживается на здоровье молодых ребят. Он губит нацию. Разве его место на земле? Нет! Место этого негодяя в аду, и долг Олега как можно быстрее отправить его туда!
Однако, несмотря на кажущуюся безупречность, все эти доводы не срабатывали. Олегу по-прежнему было неуютно. Его даже затошнило, когда он представил себе, как взрыв разрывает на куски тело этого парня. Он вспомнил лицо, которое смотрело на него с фотографии. Молодой мужчина с копной рыжих волос, прищуренными зелеными глазами и худым, вытянутым лицом. Как-то трудно было совместить это лицо с ярлыком «наркоделец», который навесил на него Кириллов.
Правда, до сих пор Олег никогда не видел наркодельцов. Вернее, во время службы в армии он видел кавказцев, которые приторговывали «травкой», и даже сам не раз у них отоваривался. Но героин — не марихуана. К тому же там была война, которая списывала многое из того, что на гражданке можно было бы назвать «преступлением». Но здесь, в Москве…
«А ведь Андрей мог просто обмануть меня, — подумал вдруг Олег. — В самом деле, он увидел, что я сомневаюсь, и тут же сочинил эту историю с наркотиками. Это вполне в его духе».
Он открыл глаза и покосился на Кириллова. Тот уже не стучал пальцами по рулю. Он вцепился в руль пальцами, как клешнями, и пристально, не отрываясь, смотрел на подъезд, из которого с минуты на минуту должен был выйти Денис Грязнов.
Вид Кириллова вызвал в душе Олега новый приступ отвращения.
«И с этим человеком я теперь дружу? С ним я провожу свободное время. «С ним играю в карты. С ним пью пиво». Эта мысль вдруг показалось Олегу столь дикой и неестественной, что он едва не рассмеялся. Как? Каким образом получилось, что этот жирный червяк стал его другом? Человек без совести, без принципов, думающий лишь о том, как бы посытнее набить свой жирный живот, человек который и в подметки Геннадию не годился!
— Послушай… — обратился Олег к Кириллову, но тут голова Кириллова дернулась назад, рот взволнованно раскрылся. Он ковырнул пальцем воздух в направлении подъезда и выдохнул:
— Идет!
Бебиков перевел взгляд на подъезд. По ступенькам спускался высокий, худощавый, рыжеволосый мужчина. Это был Денис Грязнов. На последней ступени он остановился, словно бы для того, чтобы вдохнуть полной грудью влажный воздух улицы.
— Ну давай же… — «поторопил» рыжеволосого мужчину Кириллов, не сводя с него маленьких, пылающих смертельным азартом глаз.
Грязнов, словно услышав призыв Кириллова, повернулся и направился к месту, где была припаркована его «бэха».
— Ну вот, — хрипло прошептал Кириллов. — Сейчас ты у меня станцуешь польку-бабочку.
Его пухлые пальцы потянулись к дистанционному пульту. Все дальнейшее произошло для Олега, как в тумане. Словно его руки решили действовать самостоятельно, не повинуясь объятому дремой разуму.
Левая рука откинула дверцу бардачка, правая вынула из него гаечный ключ. На какое-то мгновение перед взглядом Олега мелькнула изумленная физиономия Кириллова.
— Ты что? — хрипло спросил толстяк.
Короткий взмах руки, глухой удар — и белый лоб Кириллова залила красная пелена.
5
— Постойте! Подождите!
Крик заставил Дениса Грязнова остановиться. К нему навстречу быстрой походкой приближался невысокий молодой человек с бледным лицом и встрепанными волосами.
— Подождите! — повторил молодой человек, не замечая, что с двух сторон к нему уже бегут оперативники. Один из них уже добежал до машины, в которой лежал Кириллов.
Денис молча ждал, сунув руку за отворот пиджака и сжав рукоять пистолета. На его конопатом лице застыло настороженно-угрюмое выражение.
В нескольких шагах от Дениса два дюжих оперативника схватили молодого человека за руки. Он остановился и с недоумением посмотрел сперва на одного, потом — на другого. Затем растерянно улыбнулся.
— Так вы все знали? — негромко проговорил он.
— Знали — что? — резко спросил его Денис.
— Что мы следим за вами, — ответил тот. Он окинул долговязую фигуру Дениса с головы до ног и сказал: — А вы не похожи на наркобарона.
— Я директор детективно-охранного агентства, — сказал Денис. — А это — мои сотрудники.
Один из оперативников быстро обыскал молодого человека. Поднял взгляд на Дениса и коротко сказал:
— Чист.
— К счастью, да, — кивнул молодой человек. — Меня зовут Олег. Фамилия — Бебиков. На вашем месте я бы не приближался к машине.
— Почему?
— Там бомба.
Подошел еще один оперативник. В руке у него был дистанционный пульт. Он протянул его Денису со словами:
— Вот. Нашел в их тачке.
Денис опасливо взял пульт.
— Не волнуйтесь, я вынул элемент питания, — продолжая улыбаться, успокоил его Бебиков. — Теперь он не опасней, чем детская игрушка. Можете смело нажимать на кнопку.
— Спасибо, мне не к спеху, — вежливо ответил Денис.
— Шеф, — окликнул его оперативник, — там, в машине, второй. Он без сознания. Похоже, этот малый разбил ему голову гаечным ключом.
— Вот как? — Денис перевел взгляд на Бебикова и удивленно прищурился. — Почему?
— Сам не знаю, — пожал плечами тот. — Наверное, потому что не хотел вас убивать. Хватит с меня крови. Нахлебался под завязку.
Некоторое время Денис изучающим взглядом всматривался в лицо Бебикова, потом кивнул и сказал:
— Ладно. Пойдем в мой кабинет, там и поговорим. Сева, звони саперам! И оцепите машину, ребята, вокруг много детей…
Глава одиннадцатая
ВРЕМЯ СБОРА КАМНЕЙ
1
Лязгнул замок, и дверь сарая со скрежетом отворилась. Алексей зажмурился от яркого света. После бессонной ночи, проведенной на куче старых одеял, выглядел он еще хуже, чем прежде.
— Эй, ублюдок, вставай! — окликнул его бритый. — Пора работать!
Алексей поднялся на ноги и медленно вышел из сарая.
— Жрать хочешь? — спросил его бритый.
Алексей кивнул:
— Да.
— Потом пожрешь. Сначала докопай огород. Сам виноват. Вскопал бы все вчера — сегодня бы отдыхал. Ну давай шевели батонами.
Алексей немного постоял, привыкая к дневному свету и свежему воздуху (в сарае, где он провел ночь, воздух был душный и затхлый, там пахло прогорклым маслом и навозом), потом зевнул и спросил:
— А где лопата?
— Там же, где всегда. В подсобке. — Бритый кивнул в сторону маленького строения из белого кирпича.
Алексей кивнул.
— Чего киваешь? — повысил голос бритый. — Чеши туда. Лопата сразу за дверью.
Алексей понурил голову и медленно побрел к подсобке.
— Батонами-то шевели! — прикрикнул на него бритый.
Алексей прибавил шаг. Дойдя до подсобки, он остановился и обернулся.
— Давай-давай, — поторопил его бритый.
Алексей вздохнул и взялся за ручку двери. В подсобке царил полумрак, свет проходил лишь через маленькое оконце в стене, больше похожее на бойницу. Алексей пошарил рукой, но лопату не нашел. Он зажмурился и немного постоят, так, чтобы глаза привыкли к темноте. Затем открыл глаза и осмотрел нишу, располагавшуюся за дверью. Лопаты нигде не было.
— Эй, ты! Уснул, что ли? — завопил со двора бритый.
Алексей высунулся на улицу и крикнул:
— Нету здесь никакой лопаты! Не веришь — сам посмотри!
— Вот урод, а! — посетовал бритый и пошел к подсобке. Ну что здесь у тебя?
— Ничего. Нету нигде вашей лопаты.
— Отойди-ка!
Алексей отошел в сторону, пропуская бритого.
— Ты че, парень, в шары долбишься? — сердито сказал тот. — Вон же она, за тележкой.
Он двинулся в глубь подсобки, ворча себе под нос:
— Бля, навалили хламу, ни пройти, ни проехать.
Оттолкнув ногой тележку, бритый взялся за черенок лопаты, и в этот миг дверь за его спиной с лязгом захлопнулась. Он быстро обернулся:
— Че такое?
Замок сухо щелкнул.
