Анна Князева - Хранительница царских тайн
Приглашенные невестой первокурсники сидели на самой «периферии», не слишком надеясь повеселиться по-настоящему. Застолье проходило до крайности величаво – по очереди вставали гости и говорили одни и те же слова. Жених целовал невесту, потом все хлопали и пили дорогое шампанское.
В какой-то момент Полина и ее приятель Славик решили сбежать. Перспектива целоваться в подъезде показалась им намного соблазнительнее. Договорились, что первой уходит Полина, а спустя пять минут за ней последует юный возлюбленный.
Она встала из-за стола и направилась к выходу, успев, однако, заметить, что вслед за ней со своего места поднялся высокий мужчина из числа наиболее уважаемых гостей. Спускаясь по лестнице, Полина услышала за спиной быстрые шаги и почувствовала, как кто-то взял ее за руку. Обернувшись, она увидела того самого мужчину.
Он был намного выше, несмотря на ее отнюдь не маленький рост. На нем был отлично сшитый костюм темно-синего цвета и белоснежная рубашка с высоким воротом. Этот гость позволил себе пренебречь галстуком.
Но не с тем было связано ее первое, самое яркое впечатление. Таких глубоких, бархатных карих глаз Полина не видела никогда в жизни.
– Я отвезу вас домой, – сказал он и повел ее к выходу.
Она согласилась, почувствовав такое притяжение, что и потом не могла объяснить своего поведения.
К подъезду ресторана подкатила черная иномарка, водитель распахнул дверцу. Они сели на заднее сиденье.
– Меня зовут Михаил.
– А по отчеству? – спросила Полина.
– Михаил, – сказал он. – Куда едем?
– Шелепихинская набережная.
– Знаешь? – спросил Михаил у водителя.
– Да, – коротко отозвался тот.
Больше мужчина не проронил ни слова. У дома вышел из машины, проводил ее взглядом и тут же уехал.
Утром та же иномарка ждала ее у подъезда. Вместо университета Полина поехала на дачу к Михаилу и с того дня не расставалась с ним долгих двенадцать лет. Потом случилось то, чего не ожидал ни один из них…
Пошел снег, и стало почти светло. Дорога сделалась шире, но идти было по-прежнему трудно. Хотелось оторвать каблуки, несмотря на то, что приколочены они были к дорогим сапогам известной итальянской марки.
Вокруг нее беззаботно кружились снежинки, и появилось странное предчувствие чего-то хорошего, навстречу чему она ковыляла на этих чертовых каблуках.
Очень скоро Полина увидела кирпичную стену. Почему-то ей показалось, что вблизи забора снег не такой глубокий, и если она сумеет пробраться туда, то значительно облегчит свою участь.
Расчет оказался ошибочным – у забора сугроб оказался еще глубже. Неподалеку маячил фонарь, под которым виднелись ворота. Достав телефон, Полина включила подсветку: было без четверти девять. Сеть в этом медвежьем углу по-прежнему не ловилась.
Вздохнув, она уже собралась двинуться дальше, как вдруг кто-то сшиб ее с ног и больно заломил руку. Чье-то невероятно тяжелое тело подмяло девушку под себя.
Угодив лицом в снег, она не могла даже кричать. Снег залепил глаза, забил рот, нос и, кажется, попал в уши. Стало нечем дышать, однако удалось приглушенно пискнуть. После чего ее рывком поставили на ноги, грубо сгребли снег с лица, и Полина увидела перед собой мужчину. Тот сузил глаза и удивленно вскрикнул:
– Какого черта!
Незнакомец оказался довольно симпатичным. Продолговатое, с квадратной челюстью лицо. Строгие, немного ироничные глаза. На скулах по меньшей мере двухдневная щетина. Одет в короткую кожаную куртку. Это все, что она смогла разглядеть в неярком свете телефонного табло.
– Придурок! – она не знала для чего так грубо выругалась. – Пошел прочь… – и неубедительно добавила: – Я позвоню в полицию.
Он что-то сказал, но Полина не разобрала, что именно, так как одновременно с этим раздался непонятный хлопок. Мужчина покачнулся, и его похожая на фуражку шапка упала в снег.
– Ложись! – закричал он и толкнул Полину в плечо.
Но почему-то упал сам.
Глава 8
Эмираты
Тяжелая духота облепила тело сразу, как только за спиной сомкнулись автоматические двери аэропорта. Правда, через несколько минут жара показалась не столь мучительной, более того, в ней появилась своеобразная изнуряющая прелесть.
Водитель автобуса призывно махнул рукой и двинулся вперед. Он ловко маневрировал в темноте между припаркованными автомобилями и скоро пропал из виду. Марина заторопилась.
Рядом и позади нее шагали несколько потенциальных постояльцев отеля «Корал Бич». Среди них были супружеская пара из Новосибирска, с которой она успела познакомиться в самолете, старики с внуком Вовиком и двое мужчин.
На одного из них Марина обратила особое внимание еще в Шереметьево. В Москве было холодно, он же, как опытный путешественник, оделся во все летнее – полосатую рубашку-поло, дорогие джинсы и плетеные туфли. В темных волосах – поднятые на изготовку солнцезащитные очки. Мужчина был высок, хорошо сложен, имел приятную внешность. Словом, отмечен особенной милостью природы-матушки. Не заметить такого было просто нельзя. И он отлично об этом знал. Было ему лет тридцать пять, или же он выглядел моложе своих лет.
Все вместе они нагнали водителя. В автобусе работал кондиционер. Окунувшись в долгожданную прохладу, Марина села в удобное кресло, поставила рядом сумку и услышала:
– Вы отличаетесь редкой для женщины умеренностью.
Обернувшись, она убедилась, что приятель вышеупомянутого красавца обращается именно к ней.
– О чем вы?
– В отпуск практически без вещей. Размер вашего багажа не выдерживает никакой критики. Такая интересная женщина…
– Зачем тащить с собой то, что можно купить здесь?
Она повела плечом и, скользнув взглядом по скучающему лицу красавца, снова посмотрела на говорившего. Типичный прилипала. Из тех, кто намеренно выбирает привлекательных друзей, а потом довольствуется «объедками с барского стола». Вероятно, он сразу почуял, что у нее нет никаких шансов заполучить «старшего по званию»…
«А жаль», – подумала Марина и отвернулась к окну, глядя на вечерний Дубай.
Автобус тронулся. В темном небе проплывали высокие башни минаретов. Подсвеченные зеленоватым светом, они появлялись, скрывались во тьме и появлялись вновь, как будто автобус ездил по кругу.
Вереница современных зеркальных зданий сменилась пыльным пустырем, на котором лениво играли в футбол. По улице вышагивали неторопливые граждане, по большей части мужчины, одетые в длинные светлые рубахи поверх широких штанов.
На другой стороне дороги раскинулся обширный зеленый газон. На нем, подстелив под себя коврики, спокойно отдыхали все те же черноволосые мужчины в белых одеждах. Отставив кожаные сандалии, некоторые из них уже устроились на ночь.
Автобус выехал к набережной, где за каменным парапетом Марина увидела море. Оказаться в этом раю после сырой московской зимы было настоящим подарком судьбы.
– Вовик, поправь панамку, в ушки надует! – Старуха была слишком полной, и ей пришлось расположиться одной на двух сиденьях.
Вовик сидел через проход, рядом с дедом. Малыш глубже натянул панамку и сунул в нос палец.
– И не ковыряй в носу. Палец сломаешь!
Со стороны водительского места доносилась заунывная восточная музыка. Гнусавый голос фальцетом выводил одни и те же рулады.
– Вы бывали в Шардже? Долго еще ехать? – спросила старуха.
– Минут двадцать, – сказала Марина.
– Полчаса, – уточнил приятель красавца. – Гостиница находится на самой границе со штатом Аджман.
– Это хорошо или плохо? – поинтересовалась она.
– Смотря для кого, – ухмыльнулся мужчина из Новосибирска, при этом его жена заметно погрустнела. – Вам это вряд ли поспособствует.
– Почему же? – всколыхнулась старуха, едва не вывалившись в проход между сиденьями.
– Да не слушайте вы его! – воскликнула жена сибиряка. – Кто о чем, а вшивый про баню… В Аджмане склад алкогольной продукции, все ездят туда за спиртным, потому что ни в Шардже, ни в Дубае его не купить.
Отвернувшись, старуха привалилась к окну, однако по заинтересованному виду ее мужа сделалось ясно, тема не умерла. Сибиряк понимающе подмигнул и, сцепив кисти рук, продемонстрировал старику несокрушимую мужскую солидарность.
Теперь за окном проплывала пустыня, и только горящие вдалеке огни указывали на то, что Дубай остался позади. Одна за другой проследовали бетонные новостройки. Скоро въехали в Шарджу.
Через несколько улиц и два моста автобус повернул к набережной. По левую сторону за волнующимися от ветра пальмами серебрилось море, по правую – мелькали однотипные, в два этажа, виллы.
Прокатив по транспортному кольцу, автобус подъехал к сияющему подъезду «Корал Бич». От пыльной дороги отель отделял надежный заслон из колючих кустарников.
Открылась дверь, и в автобус вошел темнокожий служащий, одетый в длиннополый бежевый жакет, напоминающий вышитую украинскую свитку. Он подхватил Маринину сумку и чей-то кожаный чемодан. Спустившись, устроил поклажу на тележку, снабженную высокими хромированными дугами. Затем, отступив в сторону, подождал, пока вновь прибывшие покинут автобус, снова поднялся в салон и, забрав оставшиеся вещи, вопросительно взглянул на Марину. Она вышла последней.
