Эшли Уивер - Убийство в Брайтуэлле
– Снотворное я взяла у Анны Роджерс в тот вечер, когда мы в ее номере смотрели журналы, и за обедом подсыпала Нельсону порошок в стакан. У него была привычка после обеда принимать ванну, и я рассчитала, что убью его именно в ванной. Он всегда носил с собой этот пистолет, уж не знаю зачем, и до завтрака я его стащила, на случай, если возникнут непредвиденные обстоятельства. Но пистолет не понадобился. Нужно было только попасть в номер. Нельсон находился под воздействием лекарства и не мог оказать серьезного сопротивления.
– Вы утопили его, – сказала я. – Несмотря на то, что случилось с вашим братом.
Лариса посмотрела на меня, и я не увидела в ее глазах ни малейших угрызений совести.
– Нельсон, конечно, прекрасно знал, почему я не хочу ехать в «Брайтуэлл», знал, как погиб Джеффри, но заявил, что у меня было много времени оправиться от той детской трагедии. – Какая-то стылая улыбка появилась на ее лице. – Странно, правда? Я всегда так боялась воды, а тут она мне вдруг помогла. – Миссис Хэмильтон говорила, сохраняя полное, чудовищное самообладание. Мне с трудом верилось, что вся эта история произошла на самом деле. – Когда все было кончено, я вернулась к себе и приняла снотворное. Я, конечно, рисковала, поскольку не была уверена в дозе, но обошлось.
Вот тебе и правда, подумала я. Когда она открылась мне, все приобрело смысл, хоть и несколько безумный. Мы подошли к решающей точке.
– И что вы думаете делать со мной? – спросила я. – Не можете же вы жить, таская за собой два трупа. Рано или поздно на вас выйдут.
– Может быть. Но вы определенно знаете слишком много. Боюсь, я никак не могу вам позволить все это рассказать.
– И поэтому вы подбросили в мой пузырек с аспирином снотворное? – Это был последний фрагмент загадки.
К моему удивлению, Лариса, нахмурившись, покачала головой:
– Я не подбрасывала вам никакое снотворное.
Настала моя очередь хмуриться. Неужели она говорит правду? Но совершенно непонятно, для чего ей врать, особенно теперь, когда она все рассказала.
– Зачем мне было вас опаивать? Вы мне симпатичны, миссис Эймс. Вы славная женщина, и, поверьте, я надеялась, что до этого не дойдет. Я ведь пыталась убедить вас отступиться, даже бросила подозрение на Эммелину в надежде, что тогда вы оставите свою неутомимую деятельность, но, похоже, не сработало.
Она была права. Несмотря на басни о том, что Эммелина якобы слышала, как Руперт договаривался о свидании с Оливией, я никогда всерьез не думала, что она в припадке ревности могла убить Руперта. Просто не представляла, что Эммелина Трент на такое способна. Правда, миссис Хэмильтон я тоже не подозревала. Все мои версии теперь можно было выбрасывать на помойку.
– Жаль, что вы не отказались от своих намерений, – продолжала между тем Лариса. – Вы не оставили мне выбора.
– Вы меня застрелите?
– Боюсь, что да. Если подождать очередной молнии, раскат грома заглушит выстрел. Простите, что вынуждена вас убить, миссис Эймс. Уверена, ваш муж сильно опечалится. Знаете, он вас очень любит.
И тут, будто по сигналу, яркая вспышка молнии осветила комнату. Не успев понять, что делаю, я бросила в Ларису фонарем. К вящей моей радости, он угодил ей прямо в живот. Она рефлекторно отпрянула, и я накинулась на нее. Мы упали на пол, пытаясь вырвать друг у друга пистолет. Мне удалось сесть на Ларису верхом, и я придавила ей запястье. Она отчаянно сопротивлялась. Для своей нежной комплекции эта женщина оказалась удивительно сильной. Но я боролась за жизнь и не собиралась сдаваться.
Лариса попыталась выдернуть руку, и пистолет с оглушающим грохотом выстрелил, разнеся окно. Я со всей силы прижимала ее руку к полу, и наконец она ослабила хватку. Я стиснула пистолет, как раз когда ей удалось высвободиться. Она почти взобралась на меня, но я со всей силы шарахнула ее рукояткой по голове. Раздался отвратительно громкий хруст, и Лариса мешком сползла на пол.
Я села, тяжело дыша, на лицо налипли волосы. Лариса еле слышно застонала, и было большим облегчением понять, что история с Рупертом не повторилась. Неподвижная, скрюченная фигура вызывала почти жалость. Почти.
В коридоре послышались торопливые шаги, и дверь распахнулась. В комнату влетел инспектор Джонс, следом за ним Джил.
– Эймори, ты в порядке? – спросил Джил, бросаясь ко мне, чтобы помочь подняться.
Я отвела волосы с лица.
– У меня все отлично, благодарю. – Мне не удалось скрыть торжества в голосе. – А теперь, когда я раскрыла убийство, у тебя тоже все будет отлично, Джил.
Глава 28
Только когда инспектор Джонс велел увести Ларису Хэмильтон и я предоставила ему полный отчет о событиях вечера, до меня дошел весь смысл произошедшего. От изнеможения и пережитого страха я вдруг почувствовала страшную усталость. У меня по-настоящему кружилась голова.
Джил вместе с инспектором Джонсом проводили меня до номера. Усадив меня в кресло, инспектор задал еще несколько уточняющих вопросов, помечая что-то в блокноте, но, вероятно, заметив мою бледность и дрожь в руках, быстро захлопнул блокнот и бросил в карман со словами:
– Думаю, достаточно. Не хотите ли что-нибудь выпить, миссис Эймс?
– Нет, спасибо. – Вопреки всякому благоразумию больше всего я хотела Майло. Однако меня терзала мысль, что после того, как я практически обвинила его в убийстве, он не проявит особого сочувствия к обстоятельствам моей встречи с преступницей. – Как… Откуда вы узнали, где меня найти?
– Я приехал в гостиницу, – начал инспектор, – и сразу же увидел в холле мистера Эймса. Он сказал, что вы непременно захотите рассказать мне, как поймали убийцу.
Майло, как всегда издевательски, подбросил инспектору мою прискорбно ложную версию.
– Я тоже хотел с тобой поговорить, – еле слышно произнес Джил. Интересно, Оливия рассказала ему о нашем разговоре, подумала я. – В твоем номере на стук никто не ответил, а потом я услышал выстрел.
– Мы одновременно подбежали к номеру мистера Хоу, – закончил Джонс.
– Я надеялась, что кто-нибудь услышит выстрел, но боялась, что его примут за раскат грома. На это она и рассчитывала.
– Я тут же понял, что это не гром, – сухо улыбнулся инспектор Джонс. – Хотя, похоже, к моменту, когда мы подоспели, наша помощь вам уже была не нужна.
– Мне и в голову не приходило, что это миссис Хэмильтон, – пробормотал Джил. – Просто не понимаю, как она оказалась на такое способна.
– Первые подозрения у меня появились, когда она отравилась, – произнес инспектор. – Нельзя было исключать, что она сама себя отравила. К сожалению, ряд фактов указывал на другого человека.
– На меня, вы хотите сказать. – Джил прокашлялся.
Инспектор покачал головой и перевел взгляд на меня.
– На Майло, – подсказала я.
Инспектор кивнул:
– Вы знали, что я его подозревал.
– Я сама его подозревала. И сказала ему об этом.
– О господи! – вырвалось негромко у Джила.
– Уже во время нашего первого разговора я почувствовал, что что-то не так, – признался инспектор. – А потом узнал, что мистер Эймс приехал вовсе не тогда, когда говорил. В день, когда проводилось дознание, я побеседовал с ним, и он рассказал, что слышал разговор мистера Трента с мистером Хоу. Одно к одному. Добавьте к этому, что ваш муж находился с вами, когда вам подсунули снотворное, а также был в номере мистера Хэмильтона, когда того утопили. Поэтому его внезапный и таинственный отъезд в Лондон усилил мои подозрения. Я только ломал себе голову, что известно вам.
– Тогда я его еще не подозревала. Только сегодня вечером меня осенило, что это может быть он.
Наступило напряженное молчание, и инспектор Джонс встал.
– Вы проявили недюжинную смелость, миссис Эймс, – сказал он. – Может быть, вернемся к разговору завтра. Вы наверняка очень устали.
– Да, благодарю вас, – прошептала я.
Я боялась, что вот-вот разревусь, и хотела остаться одна. Джил встал следом за инспектором и взял меня за руку.
– Отдохни немного, Эймори.
– Попытаюсь.
Он кивнул и, отпустив мою ладонь, двинулся к выходу, но у двери остановился.
– Хочешь, я попрошу подняться Майло?
Это было так мило с его стороны, и у меня снова навернулись слезы.
– Мне… наверно, нет, Джил. Но спасибо.
– Я… буду у себя, если понадоблюсь.
Я кивнула, и он ушел. Я заперла за ним дверь и сделала глубокий вдох. В голове крутилось столько всего, что я была на грани обморока. Хорошо бы крепко заснуть и проспать до утра, однако я знала, что уснуть не удастся. Меня пошатывало, но я заставила себя раздеться и в изнеможении завалилась в кровать. От воспоминаний рябило в глазах. Правда, мучительнее всего были не события сегодняшнего вечера, а мысль о том, где же пропадает Майло.
Если убийства вымели из гостиницы постояльцев, то арест миссис Хэмильтон разогнал всю нашу компанию. Роджерсы, которые, как и я, готовы были удрать отсюда при первой возможности, уехали до рассвета. В облаке мехов и духов отчалила Вероника Картер, и, хотя я несколько к ней потеплела, мне все-таки приятно было видеть, что она уезжает.
