Антон Леонтьев - Вечер в городе соблазнов
– Значит, мы наконец узнаем всю историю? О, я уже в нетерпении! Но что же тогда произошло! И главное – кто является убийцей?
– Придется набраться выдержки, – сказала ей я, ужасно гордясь тем, что именно с моей подачи был организован разговор с источником информации. Я ожидала, что Денис меня похвалит, но он ничего не сказал. Кажется, даже расстроился. Вот и пытайся понять после этого мужиков! Сами не знают, чего хотят, а обвиняют в подобном грехе женщин!
Времени у нас было навалом, и мы решили прогуляться по Староникольску. Тем более что погода располагала к променаду. Таечка напомнила о старенькой тетке писательницы Ухтомской, но я только отмахнулась:
– Она ничего не скажет! Или ты думаешь, что тетка решит топить собственную племянницу?
В городе, как я поняла, недавно прошли выборы мэра – заборы, столбы и стены были украшены плакатами с изображением серьезного господина с модной бородкой и откормленным лицом. На плакатах мелькала и супруга нынешнего градоначальника, этакая стильная томная блондинка, являвшаяся председательницей некоего благотворительного фонда помощи сиротам и инвалидам Великой Отечественной войны. Лицо дамы показалось мне смутно знакомым. Впрочем, таких крашеных блондинок с кукольными личиками везде навалом!
Мы зашли в ресторан «Золотой дракон», оказавшийся лучшим заведением Староникольска, и как раз вкушали десерт – клубничный тортик, когда по залу пронесся шумок и появилась та самая блондинка, супруга мэра, в сопровождении нескольких дам, старавшихся во всем ей угодить. Я еще раз всмотрелась в провинциальную Клеопатру и обомлела – передо мной стояла Вика, та самая моя школьная подружка, благодаря которой я и начала карьеру модели! Вика же, насколько мне было известно, так ничего тогда и не добилась, а винила во всем меня, подлую змеюку, которая обманула ее доверие и помешала ее грандиозной карьере. Я же прекрасно помнила, как Вика обращалась со мной, словно с прислугой, и заставляла таскать корзинку со свой таксой Нюшей.
Смешнее всего, что одна из дам, находившихся в свите мэрши, тоже тащила корзинку, и в ней сейчас спала такса. Ну надо же, как все в жизни имеет обыкновение повторяться!
– Виктория Альфредовна, мы так польщены... Для нас большая честь принимать вас… – Около Вики, облаченной в удивительно узкое и прозрачное, никак не подходившее для обеда в ресторане платье, суетился невысокий тип, наверное, метрдотель или сам владелец «Золотого дракона».
Вика только изобразила на своем кукольном личике скучающую мину, скинула соболиный палантин (и зачем он ей только? Не иначе как покрасоваться!), полностью диссонировавший с ее вычурным платьем, поправила роскошное ожерелье на шейке и сказала недовольным тоном:
– Вы же обещали, что ресторан будет только для меня и моих... моих сопровождающих!
Метрдотель склонился и попытался оправдаться:
– Ваш визит был назначен на три часа, к тому времени мы бы закрылись, а сейчас всего...
Вика, тяжко вздохнув, опустилась на стул и стала листать меню.
Ну что же, она ничуть не изменилась – в смысле характера. Внешне Вика, конечно, обрела лоск дорогой содержанки, внезапно составившей отличную партию и вышедшей замуж за провинциального политика. Но сколько в ней было заносчивости, сколько гонора и нереализованных амбиций! Наверняка Вика до сих пор не может смириться с тем, что вынуждена царить в провинциальном городке, а не пленять всех своей красотой на подиумах Парижа, Лондона или Милана.
Но мне не было ее жаль. Вика сама виновата в том, что тогда у нее не заладилось с карьерой. Однако я подозревала, что во всех своих несчастьях она по-прежнему винит единственного человека – неблагодарную тварь и ренегатку Арину Винокурову.
– Хочу минеральной воды! – тем же капризным тоном заявила Вика, и сразу несколько человек бросились вон из зала, спеша выполнить желание мэрши. Когда же вода была принесена на серебряном подносе, красотка скривила губки и выдала: – Я не пью с газом. Мне нужна вода исключительно без газа! И в бокале должна находиться серебряная ложечка. Она обеззараживает напиток!
Я громко хрюкнула, что привлекло внимание моей бывшей подруги. Вика удивленно взглянула на меня, но не признала своего злейшего врага в маскарадном костюме и заявила небрежно:
– У вас сегодня что, день открытых дверей? Или вы заделались бесплатной столовой для бомжей и нищих? Что за ужасная публика!
К нам подлетел метрдотель и зашептал:
– Дамы и господа, прошу вас покинуть наше заведение.
– Я не доела клубнику! – произнесла я довольно нахально. – И хочу еще одну порцию! Или у вас принято выпихивать на улицу посетителей, потому что этого хочет какая-то лощеная дура?
Последнюю фразу я намеренно выговорила очень четко и громко. Судя по тому, как выпучили глаза дамы из свиты Вики, они прекрасно слышали, как я обозвала достопочтенную Викторию Альфредовну. Слышала мои слова и Вика, потому что, поднявшись, она выплеснула воду на пол и заявила:
– Какой отвратительный вкус! Что вы мне подали, канализационные помои? И вообще, вашим заведением займется санэпидемстанция! И налоговая инспекция! И пожарная комиссия! Моей ноги больше не будет в этом притоне!
Метрдотель бросился к Вике и принялся приносить свои глубочайший извинения и заверения в том, что они немедленно исправят допущенные промахи, и так далее, и тому подобное...
Более всего мне в тот поразительный момент хотелось подняться из-за стола, подойти к Вике и объявить:
– Привет, дорогая! Как дела? Все в порядке?
Представляю, какое лицо было бы у моей бывшей подруги Вики! Той самой, которая без стеснения рассказывала желтой прессе обо мне и о том, какая я подлая, двуличная и гадкая. Но сделать это я, увы, не могла – мне требовалось соблюдать конспирацию.
Вика наконец соизволила успокоиться и приняла витиеватые извинения метрдотеля. Возникший около нас официант протянул счет и скороговоркой произнес:
– Ресторан закрывается, так что прошу покинуть зал!
Нам не оставалось ничего иного, как расплатиться и направиться к выходу. Вика как раз громко рассказывала о том, что была знакома с убийцей, то есть со мной:
– Я считала ее своей лучшей подругой! Она была мне как родная сестра! Но Арина оказалась предательницей и последней мразью! А теперь выясняется, что Винокурова к тому же и серийная убийца! Я всегда подозревала, что у нее с психикой не в порядке! Вот если бы она оказалась здесь, я бы ей устроила трепку…
Денис осторожно взял меня под левую руку, Таечка – под правую. Наверное, они боялись, как бы я не сорвалась и не кинулась на мэршу. Но я подумала, что смогу навестить супругу староникольского градоначальника и позже, когда все утрясется. И тогда ей придется ответить за все, что она только что сказала!
У нас была еще куча времени, и мы прогулялись по городскому парку, а затем вышли к удивительно красивому дворцу, шедевру зодчества восемнадцатого века, резиденции князей Святогорских. Нынешний глава рода, наследник огромного состояния, время от времени наезжал в провинциальный городок, где некогда жили его предки, а в данный момент он с супругой находился за границей.
Мне очень хотелось оказаться с Денисом наедине, но мешала вездесущая Таечка. Она задавала кучу вопросов, выдвигала теории и постоянно интересовалась тем, что мы намерены предпринять, дабы найти убийцу ее отца. Поразительная вещь – любовь детей к родителям!
Наконец начало темнеть, и мы вернулись в гостиницу. Писательница Ухтомская, как я узнала у администратора, съехала и направилась в Москву.
* * *В краеведческий музей я направилась одна – большая делегация могла бы напугать и смутить Маргариту Вениаминовну, а взять одного Дениса не представлялось возможным – Таечка непременно увязалась бы за нами. Поэтому пришлось сказать, что на встречу с информатором мне придется идти в одиночку.
Ночной Староникольск распространял ауру страха, и мне некстати вспомнился «цветочный убийца», который укокошил около дюжины человек. А теперь, выходит, в городке, далеко не самом большом и густонаселенном, промышляет новый маньяк! Но, скорее всего, дело не в гиблом месте, не в геопатогенных зонах, а в человеческой природе, а она везде одинакова. Вернее, везде одинаково плоха... Там, где есть люди, непременно случаются преступления, в том числе и убийства!
Гордая подобной глубокомысленной сентенцией, пришедшей мне в голову, я ступила под рассеянный свет нескольких фонарей, располагавшихся около здания краеведческого музея. Центральный вход был закрыт, но я вспомнила, что сказала мне Маргарита Вениаминовна: надо обогнуть здание и найти черный ход. Так я и сделала – прошла через захламленный внутренний дворик и оказалась около обитой листовым железом двери с кнопкой звонка. Надавила на звонок, и по зданию разнеслась пронзительная трель. Затем наступила тишина.
