Анна Малышева - Никогда не заговаривайте с неизвестными
— Более разнообразные, что ли? Она всегда была у нас такая. Умненькая, грамотная, развитая… А я вот считалась тупицей.
— Опять врешь?
— Серьезно! — Муха тихо засмеялась. — А когда меня упекли в ИТК, папа сказал: «Надо отправить Алию подальше, чтобы Муха на нее не влияла». А как я могла на нее влиять, из колонии?
Ее все равно отправили учиться в Москву. А до этого она на химкомбинате работала, лаборантом.
Тоже папа устроил.
— За что села? — перебил Иван.
Муха без тени смущения ответила:
— За воровство.
— Машины угоняла?
— Нет, что ты… — Муха опять засмеялась. — Я тогда еще и машину толком водить не умела. Ничего не умела, дура дурой была, хотя мне уже двадцать три стукнуло. Я квартиру обокрала у знакомого. А тот догадался, кто это сделал, нашел меня, сперва избил, потом в суд подал. Короче, для родителей позор и для Алияшки тоже. Но она меня всегда любила. Больше всех. Я два года отсидела, потом родила…
— На зоне?
— Ага. — Муха замолчала.
— От кого же? — спросил Иван. Он даже сигарету затушил. — От надзирателя?
Та промолчала.
— Не в свое дело лезу?
— Не в свое, — отрезала девушка, но тут же прижалась к нему:
— Дело прошлое, а мне все равно обидно. За свою глупость обидно. От солдата, из тех, которые КСП охраняли. Я с ним не ради денег или продуктов сошлась, и даже не ради наркоты, как другие. Просто от скуки.
Она вздохнула, отвернулась к стене и дальше рассказывала, не глядя на Ивана:
— Родила недоношенного, ребенок умер.
Меня хотели за нарушение режима наказать, но потом пересмотрели дело. Здоровье после родов пошатнулось, и очень сильно. Кровотечение горловое один раз было. Думали — туберкулез, но палочки не нашли. Короче, по здоровью освободили. Я домой вернулась, а Алияшка давно уже в Москве. Я так гордилась! Ты себе не представляешь! Ну, а потом собой занялась. Что мне там было делать? Нечего, прямо скажем. Работы нет, не на химкомбинат же идти. Мать давно не работает, отец — под угрозой сокращения. Опять же я сидела, кому нужна такая? Хотела какой-нибудь работы покрасивее, но ничего на нашла.
— Знакомая история, — сказал Иван. — Только я не сидел.
— Не зарекайся, — посоветовала Муха и продолжала:
— А у нас шикарная охота на сайгаков. Ты себе не представляешь! Там, правда, меткость не нужна. Сгоняют этих красавцев в большую кучу, когда начинается охотничий сезон, забивают со всех сторон из ружей. Каждый охотник за это потом получает мясо. Мясо можно выгодно продать. А я всегда здорово стреляла. Меня один знакомый, который так подрабатывал, взял на охоту. Я там уложила, наверное, штук пятнадцать. Они на сеть бегут, путаются в ней, падают… Кровь рекой. Бойня, кругом мат, крики, все мужики пьяные… А я одна среди них, баба. Все остальные неподалеку бешбармак варили, из парного мяса. Ну, поохотились. Нарядчик записал, сколько кому мяса надо отдать.
Мне — больше всех. Мужики смеялись, потом меня напоили. Я мяса наелась, водки напилась, спать хочется. Так и уснула у костра. Где-то перед рассветом просыпаюсь — ты знаешь, как холодно в степи? Полезла в машину к своему знакомому. А он тоже с похмелья. И, наверное, с похмелья мне и говорит: «Тебе, Муха, с таким глазомером надо киллершей стать. За людей дороже платят, чем за животных». А я сижу рядом и думаю — не послушать ли его? Ведь все равно больше деваться некуда. В нашем городке не развернешься. Сам видел.
Она игриво толкнула его в бок:
— Ванечка, признайся, что ты там делал? Пришил кого?
— Болтушка. — Иван улыбнулся в темноте. — В гости ездил.
— К кому?
— К тебе. Посвататься хотел.
— Ладно, не говори, обойдусь, — обиделась та. — Но я не болтушка. Это я так, перед смертью разговорилась.
— Перед смертью?
— Мне конец Ты думаешь — шучу? Алия письмо написала… — После паузы Муха продолжала:
— Писала, что с деньгами неважно и работы она найти не может. У родителей стеснялась просить. Она ведь знала, что с деньгами совсем плохо. Писала: «Может, ты приедешь, я тебя устрою жить в общаге, найдешь работу. Будем жить в одной комнате, ты работать, я учиться». Она по мне очень скучала. Я собрала на билет, у меня как раз остались деньги от продажи сайгачатины, и приехала. Пожила в общаге, посмотрела, как там дела. Алияшка была такая худая! Питалась капустой и макаронами. Представляешь? Я ей денег дала, стала работу искать. Но меня нигде не брали.
Короче, я уехала, ничего у нас не вышло. Пожила дома, скучно было после Москвы. Даже пообщаться не с кем. И делать нечего. Опять воровать? Садиться? Киллером стать? Это просто смешно. У нас же там население — триста тысяч. Найдут сразу.
— Это точно.
— Видишь, не такая уж я тупая. А тут опять письмо от Алии. Она писала: «Приезжай, теперь точно получишь работу». У нее появилась знакомая со связями. Дана, будь она проклята… Хитрая баба!
— Я заметил, — сказал Иван.
— Главное, что сперва она вызывает жалость, — горячо заговорила Муха. — Она Алияшку тем и купила. Алияшка вообще жалостливая.
Понимаешь, я приехала и не узнала сестру. Деньги у нее теперь были. Но это не те жалкие три бакса в час, которые ей Дана платила за уход. У нее были большие деньги. Я спрашиваю — откуда? А та мне отвечает: «Дана меня познакомила с богатым парнем, этот парень меня любит и заботится обо мне».
— А, знаю, о ком речь, — усмехнулся Иван. — Сын Жумагалиева?
Муха вскочила — даже постель затряслась:
— Откуда ты знаешь?!
— Тихо, тихо. Ложись.
И когда он заставил ее лечь, она горячо прошептала:
— Да, его сын, Толгат. Он гулял с Алией. Она меня с ним познакомила. Он мне сразу страшно не понравился. Знаешь, как я его прозвала? «Тот гад».
Противный мальчишка, много о себе воображает.
Но разве ей втолкуешь? И как ее от него оторвать?
Она влюбилась. Первый раз в жизни. У нее до него парней вообще не было. Он ей давал деньги, возил на роскошной тачке. Конечно, у папаши денег полно. Алия, наивная, считала себя его невестой. Но самое худшее все-таки было не это. Она села на иглу.
— Ты вроде бы сказала, что ее посадила на иглу Дана?
— Да! Наркоманка со стажем. Как я ее ненавижу! Ей было противно видеть молодую здоровую девушку. Она решила сломать ей жизнь, подчинить себе. Она успела это сделать до моего приезда, иначе бы я помешала. Алия скрывала от меня, но не очень долго. Когда я все узнала, хотела убить Дану… — Муха тяжело дышала, как будто после бега. — Но это было уже после…
— После чего?
— После того как я стала на нее работать. Она и меня прибрала к рукам. Алияшка рассказала Дане, как я хорошо стреляю, какая я отчаянная, смелая. Дана узнала и про то, что я сидела. Я ей очень подходила. Она сказала: «Убери одного человека. Никакого риска. Оплата вперед». И дала столько денег, сколько я в руках не держала. В моем родном городе на эти деньги можно купить двухкомнатную квартиру. Дана сама все продумала. Она разработала весь план. Мне осталось только убить.
Девушка опять замолчала. Иван спросила — Ну, и как ты после этого?
— А тебе было как?
Теперь замолчал он. Муха перегнулась через него, нашарила на полу пачку сигарет, закурила и продолжала:
— Первый раз страшно, потом все равно. Как будто что-то отмирает внутри. И думаешь — поделом. Я убила еще двоих. Заработала, оставила денег Алие и взяла с нее слово, что попробует соскочить с иглы. Она обещала. Но у нее воля слабая.
Я только просила продержаться до моего возвращения. Поехала домой помочь родителям. У них-то, конечно, вообще денег не было. Прожила там всего неделю, не больше. А потом вернулась в Москву… Сестры нет. Пропала. А «Тот гад» уже далеко.
— В Америке, — закончил Иван.
— Ты и это знаешь? Откуда?
— Я искал тебя, а вместо этого нашел кое-что про Дану и про Жумагалиевых, — пояснил Иван. — И заплатил за эти сведения немало. Восемьсот баксов.
Муха вздрогнула:
— Кто тебе все это рассказал? Про Толгата, про Дану?
— Бывший мент.
— Значит, на них заведено дело?
— Понятия не имею.
— Жумагалиева хотят спихнуть с теплого местечка… — лихорадочно заговорила та. — Но я этого не знала. Алия пропала, я пошла к Дане. Сказала: «Ищи мою сестру, или я тебя убью. Я теперь умею». Она ответила, что делает все, чтобы найти Алияшку. Что Алияшка ей как дочь. Ругала Толгата. Ну, и ничего не сделала. Я не знаю, где Алия, что с ней. Дана говорит — наверное, она вляпалась в какую-нибудь грязную историю… Говорит, что Толгат ее бросил, как раз тогда, когда я уехала домой. За эту неделю они многое успели… Алия будто бы поехала одна в какой-то ночной клуб, где раньше бывала с этим подонком. А там обкололась до бесчувствия, исчезла с незнакомыми парнями…
Больше ее никто не видел. Но если она мертва — почему ее до сих пор не нашли? А если жива… Где она?
— Дана обещала тебе ее найти?
— Да.
— А мне она тоже сказала, что Алия мертва.
