Наталья Солнцева - Следы богов
– Тебе звонят, – сказала она. – Багиров. Принести телефон?
– Пожалуйста.
Багиров рассказал о смерти пленника.
– Теперь у нас ничего нет, – вздохнул Павел. – Заказчик ускользает. Нам до него не добраться. Ты все еще думаешь, что это Пилин?
– Не знаю…
– Впечатления субъективны. Такому типу, как Завьялов, нельзя доверять. Он кого угодно опознал бы ради спасения собственной шкуры.
– Как видишь, шкуру ему уберечь все же не удалось. Странная смерть… Кстати, будучи подростком, он посещал клуб сатанистов.
– Намекаешь, что он продал душу дьяволу? – усмехнулся Широков. – Ты же махровый материалист, Боря!
Багиров кашлянул.
– Я изменил некоторые свои принципы, – хрипло сказал он. – Материализм, как последний оплот прошлой жизни, тоже сдает позиции. Кстати, ты помнишь, что говорил Завьялов? Как заказчик ему представился? Демон Мрака…
– Обезумевший от страха человек и не такое мог ляпнуть. Неужели ты веришь в эти бредни?
– Жутко мне, – пробормотал Багиров. – Не знаю отчего, а жутко.
– Ты лучше Пилина ищи. Найдешь – убедишься, что никакой он не черт во плоти, а самый обыкновенный алкаш.
– И это тоже странно, – сказал Багиров. – Куда делся Жора Пилин? Его нигде нет. Ребята с ног сбились, а он как сквозь землю провалился.
Широкову факт исчезновения Жорки не показался зловещим.
– Москва – это тебе не деревня Березовка. Здесь легион спрятать можно, не то что одного Пилина. Ты еще область забыл. Жорка сидит без работы, а жить надо. Кушать каждый день, водочку употреблять. Мог он найти себе сдобную тетку из какого-нибудь загородного поселка? Еще как мог! Так что лежит он у нее на печи, ест калачи, а мы голову ломаем: не превратился ли гражданин Пилин в дьявольское отродье? Не разгуливает ли он по Москве в виде нечистой силы? Не сорит ли «зеленью» направо и налево, когда у него в дырявых карманах и рублей-то сроду не бывало? Ищи, Боря.
– Ищем…
– Ладно, я тебя не тороплю. Ты сам знаешь, что и когда делать надо.
Багиров молчал, дышал в трубку.
– Будь осторожней, Паша, – наконец сказал он. – Что-то на душе у меня не спокойно.
– От судьбы не уйдешь, – ответил Широков. – А от нечистой силы и подавно.
– Я не шучу, – рассердился Багиров.
– Какие шутки? Давид мертв, и убила его обычная пуля. Никакой чертовщины! Ты на чердаке что нашел? Винтовку или магическую атрибутику? А заправки наши чем изрешетили?
– Так-то оно так… – вынужден был согласиться Багиров. – Только осторожность соблюдать надо.
– Кто против? Меня уже целый эскорт повсюду сопровождает, скоро в туалет один не смогу зайти. Заметь, каким я стал послушным. Но всю жизнь в окопе провести нельзя, это сооружение временное. Рано или поздно выходить придется. А, Боря? Или мы с тобой бункер соорудим? Почище «Ставки»? И туда будем приглашать зарубежных партнеров? Наши-то ко всему привыкли, с ними особо церемониться нечего. Надо будет в бункер – придут в бункер. А заграничные бизнесмены к такой экзотике не приучены. Не поймут они нас.
– Ну и черт с ними! Покойникам бизнес вообще без надобности. И деньги на том свете не нужны.
Широков невесело рассмеялся.
– Да ты, Багиров, пессимист. С каких пор?
– Увидел бы ты труп Завьялова…
Разговор с начальником службы безопасности еще больше испортил Широкову настроение. Нищее и беззаботное прошлое впервые показалось не таким уж плохим. По крайней мере тогда ему не приходилось опасаться за свою жизнь. Деньги, недвижимость, акции, процветающая компания – все его достижения за последние годы вдруг потеряли былую значимость. Что они ему принесли? Бег по кругу. Сначала за вознаграждением в виде кругленького счета в банке и определенного престижа в обществе, а потом, когда приз уже попал к нему в руки, – бег превратился в бессмысленную изнурительную гонку. Кто больше? Кто дальше? Кто выше? Круче! Еще круче! А зачем?..
Вопрос «зачем?» все чаще ставил Широкова в тупик. Он уходил от этого назойливого вопроса, но тот словно задался целью изводить его. Так, наверное, чувствует себя пассажир на борту комфортабельного авиалайнера, который летит неизвестно куда. Выйти не выйдешь, а каким окажется пункт назначения, понятия не имеешь. Остается только пить дорогой коньяк, предлагаемый красивой стюардессой, и стараться не думать о будущем. Или прыгать на ходу… без парашюта, разумеется.
Внезапно перед Широковым возникла соседка Лена, ее испуганное, растерянное лицо. Она бы, пожалуй, прыгнула. Ему еще не приходилось видеть женщин с такими глазами – отчаянными, прекрасными и одновременно суровыми. Глаза, не знающие фальши и оттого глубокие, как темные озера. Мужчинам нужны другие – дразнящие, призывные, томные… обещающие…
– Как я глуп! – прошептал Широков. – Я сам не знаю, чего хочу!
Глава 48
Унно Мар и его спутники
Унно Мар так и не смог вспомнить, как ни старался, кто и когда показал им заветный портал…
Кажется, это был Агарисий. Он же велел им взять с собой Аньель. Собственно, то, что они возьмут с собой ученицу Мага, было его условием. Значит, все-таки Агарисий. Впрочем, какая разница?
Они оказались в зеркальном коридоре с множеством ответвлений. Все вокруг стремительно мелькало и отражалось. Путь вне времени…
Они едва заметили, как очутились на хрупком, почти неосязаемом мостике. Унно Мар огляделся – половину спутников они потеряли в зеркальном лабиринте. Зато Аньель была рядом…
Вокруг клубился разноцветный туман, почти как в их родном Городе. Но тут он был гораздо плотнее.
– Куда теперь? – спросил Унно.
Все молчали. Незнакомый мир хранил безмолвие.
– Мы сможем вернуться обратно? – робко осведомилась Аньель.
В Городе, охваченном междоусобицами, они оставили известное и привычное, знакомое до мелочей; бросили налаженную жизнь, всех тех, кого любили и ненавидели. По ту сторону моста перед ними лежало непостижимое…
– Будем действовать так же, как раньше, – сказал Райнлав. – Двигаться вперед. Ни на что не отвлекайтесь, никуда не сворачивайте, иначе… останетесь здесь навсегда.
Туман обступал их со всех сторон. Уже сам мост тонул в нем.
Туман сгущался, заволакивая сознание…
Когда беглецы пришли в себя, они ужаснулись. Вокруг простиралась безжизненная пустыня. Черные небеса висели над ней, подобно крыльям гигантского ворона.
Никто из новоприбывших не смог сдвинуть с твердой поверхности, на которой они оказались, даже самого маленького камешка.
– Этот мир живет по другим законам, – догадался Унно. – Нам предстоит познать его и подчинить себе.
– Какая тьма повсюду! – простонала Аньель.
– Нам придется создавать здесь все заново. В первую очередь необходимо найти укрытие для Кристаллов. Кстати, как они?
– Стали намного тверже, чем были, – отозвался хранитель Кристаллов. – Больше всего я опасался за них. Кристаллы затвердели, и неизвестно, как это скажется на их свойствах.
– Будем надеяться на лучшее. Нам нужно подыскать себе пристанище. Каменная пустыня – не самое приятное место…
– Неужели это и есть… Бездна?
При ближайшем рассмотрении «бездна» оказалась не такой уж и черной. Конечно, до Города ей было далеко, но среди черноты попадались яркие светящиеся точки. Их называли звездами.
Плоскости, наподобие каменной пустыни, куда попали беглецы, изживали себя.
Велико было искушение создать в этом чужом и мрачном мире нечто хоть отдаленно напоминающее Город.
– Никаких копий прошлого! – строго предупредил Райнлав.
С ним согласились. Но творить нечто абсолютно новое оказалось не под силу. Тень Города угадывалась в каждом фрагменте мозаики, из которых беглецы складывали свою жизнь.
Время здесь текло иначе. Оно окутывало обитателей глухим покрывалом, поглощающим память, как губка поглощает живительную влагу. Оно уносило их прочь от самих себя. Творения вышли из-под контроля, питаясь энергией своих создателей…
Прошла вечность, прежде чем пришельцам удалось построить могучую межпланетную империю.
Планета Пеллактур в созвездии Тхаа стала их колыбелью. Они заново родились, как ее жители, и создали величественную цивилизацию, осваивая необъятные звездные просторы, полные планетных систем. Все только начиналось…
Уже давно никто не помнил ни про Город, ни про Эру Великого Противостояния. Прошлое растворилось в насущных заботах. И только несколько существ продолжали хранить в смутных уголках сознания память о происхождении Кристаллов – главной святыни Пеллактура. При свете пеллактурского солнца они сияли, как три прозрачных пирамиды, наполненные огнем.
