Анна Князева - Подвеска Кончиты
– Вместо геммолога поехал Монгол. На Главпочтамте его ждала бандероль с фальшивыми документами, инструментом и мобильником со швейцарской сим-картой. Туда же положили копию этой подвески. Со стекляшками, но очень похожую.
– Чего только не придумает русский человек! – крякнул Вадим Николаевич. – Надо же догадаться! Не боялся ты, а ну как заметят?
– Копию центрального камня делал швейцарский огранщик по фотографиям. К счастью, они догадались положить рядом с подвеской линейку. Мастер определил вес камня – примерно тридцать восемь карат. Размер, форма, огранка – один в один. Потом его привезли в Москву, сделали золотую копию подвески и туда вправили камень.
– Значит, все прошло хорошо? – перебил его Рак.
Крестовский почувствовал, как по позвоночнику, через всю спину в трусы потек ручеек пота. Этого момента он боялся больше всего. Педали его тренажера закрутились вдвое быстрее.
– Вчера Монгол получил бандероль…
– И?..
– Думаю, подвеска уже у него.
– Послушай… – Рак оставил педали и слез с тренажера. – Я ослышался или мне показалось?
Крестовский не решался остановиться и продолжал энергично крутить педали.
– Ты думаешь?! – переспросил Вадим Николаевич.
– Я уверен, – ответил наконец Крестовский.
Рак заорал:
– Ты должен знать!
Педали тренажера закрутились с невообразимой скоростью. Глядя на Крестовского, можно было подумать, что он вот-вот потеряет сознание.
– Я уверен, не сегодня завтра Монгол позвонит, – заверил он Рака.
– Знаешь что? – неожиданно тихо продолжил тот. – Лучше бы Монгол позвонил вчера.
– Прошу, только один день! – задыхаясь, взмолился Крестовский.
Рак присел на скамейку, наблюдая за тем, как тот в пальто и ботинках из последних сил крутит педали.
– Даю тебе времени до конца дня, – Вадим Николаевич встал и направился в душ. На ходу бросил: – Слезай. Прокатился – и хватит.
Когда за Раком закрылась дверь, Крестовский сполз с тренажера. Добравшись до скамейки, сначала сел на нее, а потом лег. Глядя в потолок, чувствовал, как из него по капле уходит жизнь.
Где-то долго звонил телефон… Крестовский вдруг понял, что это его собственный мобильник, достал его из кармана пальто, приложил к уху.
– Это Монгол. Подвеска у меня. Жди в Москве. Есть условие: Дайнеку не трогать.
Сначала обрадовавшись, потом Крестовский наморщил лоб, пытаясь сообразить, откуда Монгол знает девчонку. На всякий случай сказал:
– Обещаю. Ее не тронут.
Потом понял: этот день ему удалось пережить. Семен Крестовский бросился в раздевалку докладывать Раку.
Глава 26
Красноярск, наши дни
К обеду все снова собрались на кухне. Эдик виновато сказал:
– Я наговорил глупостей, простите меня, – он не отводил взгляд от своей чашки.
– Ты был абсолютно прав, – Ирина открыла холодильник и, обозревая его пустое нутро, сообщила: – Сегодня мы все останемся дома.
Дайнека посмотрела на часы – было без четверти два.
– Потому что проспали?
– Завтра выборы. Мы с тобой – наблюдатели на избирательном участке в технологическом.
– Когда-то в этом институте работала моя мама…
Ирина задумчиво посмотрела на Дайнеку.
– Как жаль, что ты не можешь бывать у нее.
– Кто сказал? – поинтересовалась Дайнека.
– Ломашкевич.
– Ломашкевич не знает, что я в Красноярске.
– Что ты хочешь этим сказать? – забеспокоилась Ирина.
– Только то, что сегодня поеду к маме.
– Это рискованно, лучше позвонить.
– У мамы нет телефона.
– Лучше пусть она сама приедет сюда.
– Мама больна.
– Тогда, – Ирина решительно отправилась в ванную, – мы поедем вместе. – Она остановилась и удивленно спросила: – Чего ты сидишь? Собирайся!
– Нет, Ира. Я поеду одна.
– Почему?
– Тебе сейчас не до этого.
– Едем вместе! У тебя двадцать минут на сборы.
Последние слова донеслись уже из-за двери ванной. Дайнека перевела взгляд на Эдика.
– Езжайте вместе, так будет лучше, – поднявшись со стула, он неторопливо собирал со стола посуду. – Пока вас не будет, я немного приберусь и постираю белье, – перехватив взгляд Дайнеки, неловко улыбнулся. – Она не бывает дома, ей нужна помощь.
– Ты все еще здесь? – Ирина вышла из ванной. – Пойдем.
Догнать ее удалось только в комнате.
– А что будет с ним? – спросила Дайнека.
Ирина сосредоточенно рылась в комоде, перебирала шарфики и косынки, поочередно прикладывала их к себе, смотрелась в зеркало и продолжала искать.
– Где же он?.. Темно-синий, с желтыми буквами… Я точно помню, что был.
Дайнека повторила:
– Что будет с Эдиком?
Ирина быстро ответила:
– Придет время, и все образуется.
Дайнека поняла: она умышленно тянула с ответом. Просто боялась думать о будущем.
Из дома вышли позже, чем запланировали: поторапливая Дайнеку, Ирина сама не успела собраться. Спустившись в лифте, вышли во двор.
Ирина села за руль и завела двигатель. Дайнека открыла дверцу, на мгновенье застыла и, будто повинуясь чьему-то приказу, медленно обернулась. В ста метрах от нее у знакомого джипа стоял Джамиль.
– Подожди… – бросила она Ирине и побежала к нему.
Джамиль подхватил ее на лету и, чуть приподняв, чмокнул в нос.
– Я на минуту.
– Почему? – разочарованно спросила она.
– Потому что дела. Потерпи, осталось немного. Дня через два я за тобой приеду. А пока, – он достал из внутреннего кармана бархатный мешочек и отдал ей. – Сбереги. Это наша с тобой страховка, – поцеловав ее в губы, Джамиль сел в машину и быстро уехал.
Дайнека сунула мешочек в правый карман джинсов и вернулась к машине.
– Это он? – со значением спросила Ирина.
– Он, – кивнула Дайнека.
– Мужик что надо!
До центра домчались быстро, потому что машин на дорогах значительно поубавилось. Ситуация в городе смахивала на перемирие в ходе военных действий. Противоборствующие стороны наслаждались коротким отдыхом, забыв на время о предстоящем сражении.
Прошло больше часа с тех пор, как Ирина Закаблук скрылась за тяжелыми дверями краевой администрации. Дайнека все это время оставалась в машине.
– Теперь или никогда…
– Что? – она обернулась и увидела Шепетова. Склонившись, он заглядывал в открытую дверцу.
– За вами остался должок, и вы обещали возместить нанесенный ущерб. Припоминаете?
– Вы о машине? – Дайнека растерялась и неожиданно для себя покраснела.
– Увидел вас – вспомнил, что влюблен, подошел… Знаете что, у меня появилась идея! Вы располагаете временем?
– Да… – она спохватилась. – То есть нет… Я собиралась…
– И все таки – да или нет? – Шепетов настойчиво смотрел ей в глаза.
– Нет.
– Это не займет много времени, я приглашаю вас на небольшую, но очень увлекательную экскурсию. Поверьте, случай действительно уникальный. И потом – вы обещали.
Конечно, Дайнека была обязана позвонить Ирине, но ее разряженный телефон остался на подоконнике. Неуютное чувство зависимости от данного слова заставило ее кивнуть и выбраться из машины.
Шепетов улыбнулся и распахнул дверцу автомобиля:
– Прошу!
«Угораздило же», – подумала Дайнека, примериваясь к заднему сиденью шепетовского «Мерседеса».
– Нет-нет, только рядом со мной! Хочу насладиться каждой минутой…
Дайнека пересела.
– А где ваша охрана?
– Ее нет.
Автомобиль резко взял с места и устремился вперед.
– Могу откровенно? – Шепетов не отрывал глаз от дороги.
– Почему нет?..
– Я устал думать о вас. Вы – моя навязчивая идея, и это послужило мне поводом…
– Для чего?
– …для того, чтобы похитить вас.
– И это представляется вам достаточной причиной?
Шепетов улыбнулся:
– Бессмысленно отпираться.
– Вы самоуверенный, самодовольный, наглый тип! Немедленно остановите машину!
Раздался визг тормозов. Дайнека взялась за ручку, собираясь выйти.
– Вы неправильно поняли. Прошу вас…
Что-то в его голосе заставило ее задержаться.
– Прошу вас, не уходите… Мне нужно, чтобы сегодня кто-то был рядом. Я один в этом городе. И я здесь чужой.
Дайнека продолжала сидеть.
– Если хотите, я буду просто молчать, только не уходите!
– Ладно.
Машина тронулась, всю дорогу Виктор послушно молчал.
– Куда мы едем? – спросила Дайнека.
– Сейчас увидите.
Стоящий у контрольно-пропускного пункта солдат отдал Шепетову честь. Полосатый шлагбаум поднялся и замер. Заехав на территорию воинской части, они пересекли полигон по плохо пригнанным бетонным плитам.
То, что это аэродром, Дайнека поняла, лишь когда они приблизились к вертолету.
– Для чего мы здесь?
– Все вопросы – потом.
Вертолет был в полной готовности. Выйдя из «Мерседеса», они попали в беснующийся воздушный вихрь. Дайнеку охватил панический страх. Но она сжала зубы и шагнула на первую ступеньку, ведущую в салон вертолета.
