Джон Пенн - Смерть майора Черила. Роковой триместр
— Хорошо. — Фрэнсис, поколебавшись, пожелала ему удачи.
— Спасибо, — сказал Ройстоун. — Они так говорят, что никаких сложностей уже не возникнет, но ведь как знать… — Махнув рукой в знак покорности судьбе, он вышел из кабинета к себе.
Фрэнсис разбирала бумаги. В ее комнате зазвонил телефон, она поспешила туда. Директор колледжа из Йоркшира желал говорить с мистером Ройстоуном — это, пояснил его секретарь, в связи с заявлением мистера Саймона Форда, который желает в следующем учебном году получить у них должность старшего преподавателя математики. Фрэнсис сказала, что мистера Ройстоуна в настоящее время нет в колледже, когда он вернется, то позвонит сам.
Еще один уход, подумала Фрэнсис, хотя случай не столь прискорбный, как уход Паулы Дарби, и к тому же вполне объяснимый. Форд не любил упреков по поводу своей работы, а Ройстоун вынужден был сделать ему замечание в начале года. Замечание было вполне заслуженно, так как Форд, хотя педагог и математик он был первоклассный, отличался безнадежной ленью. Он обожал заниматься со способными учениками и легко с ними сходился, но до менее одаренных ему просто не было дела. В целом его уход — не слишком большая потеря.
Занятая этими мыслями, Фрэнсис Белл возвратилась в кабинет директора и взяла со стола вазу с увядшими цветами. В начале этого триместра она перестала, как раньше, менять их, ожидая, что эту заботу примет на себя миссис Ройстоун. Но, убедившись, что Сильвия не проявила никакого интереса и директору раз-другой пришлось самому выкинуть увядший букет в мусорную корзину, Фрэнсис снова вернулась к ежедневному утреннему ритуалу. Она даже любила заниматься столь домашним делом, хотя теперь это приносило ей меньше удовольствия, чем прежде.
— Ну, вот видите, мистер Ройстоун, все обошлось и в самом деле без каких-либо осложнений, — сказал адвокат. — Я, пожалуй, и не заслужил своего гонорара.
Ройстоун не без облегчения рассмеялся.
— Какие-то непредвиденные трудности могли же возникнуть, — сказал он. — Но все прошло вполне удовлетворительно.
— В самом деле. «Смерть, наступившая вследствие несчастного случая». Никаких обвинений. Словом, именно то, чего мы и ожидали.
Сильвия резко прервала их взаимные поздравления.
— Зачем Мортоны привели с собой другого мальчика? — спросила она внезапно. — Ему ведь следовало быть в школе… Его зовут Грег… Я все думаю про Билли. Он, когда вырос бы, стал бы таким, как Грег… если бы я… если бы он не погиб. — В ее голосе слышались слезы.
Адвокат открыл было рот, но, увидев лицо Ройстоуна, отступил и поспешно распрощался. Хью обхватил рукой Сильвию за плечи и повел прочь из помещения, занимаемого коронером.
— Дорогая, — сказал он нежно, — ты же знаешь, ничто не поможет вернуть Билли, но теперь, когда все это кончилось, обещаю тебе, я поеду к Мортонам, и, если смогу в чем бы то ни было помочь им, я это сделаю. Я не мог вступать с ними в какие-либо отношения раньше, пока шло следствие, но теперь это вполне возможно.
— Спасибо тебе.
— Послушай, Сильвия, милая, я понимаю, забыть такое нелегко. Положимся на время. Но все это окончено, действительно окончено, и ты должна постараться не думать об этом постоянно. Прошу тебя, дорогая, ради меня.
— Хорошо, Хью. Я постараюсь.
— Вот и прекрасно. А теперь пойдем. Мы устроим себе отличный ланч по дороге домой. Но сперва выпьем что-нибудь у «Рендольфа». Это всегда напоминает мне беззаботные студенческие годы — ты тогда еще ходила под стол пешком, дорогая.
— Что ж, очень хорошо… если тебе не нужно возвращаться в Корстон.
— Пусть Корстон на некоторое время сам о себе позаботится. В конце концов, если что-то вдруг и случится, там Джон Кворри. Давай позабудем на час-другой о Корстоне.
Однако эта надежда развеялась почти мгновенно. Едва они вошли в бар, Ройстоун сразу узнал миссис Фэрроу, мать Бетти, которая сидела за угловым столиком одна. Она тоже их увидела, ретироваться было поздно. Хью представил Сильвию и, на минуту оставив женщин вдвоем, отошел, чтобы выбрать напитки.
— Я жду моего сына, — объявила миссис Фэрроу. — Дэвид читает историю в Пембруке. Он тоже учился в Корстоне, но, конечно, это было еще до вас, миссис Ройстоун. — Она разглядывала жену директора с откровенным любопытством и, разумеется, заметила все — ее простое платье из серого полотна, дорогую сумочку, соответствующие туфли, большой бриллиант на ее левой руке. Удовлетворенная сделанными наблюдениями, она вдруг спросила: — Кстати, как там коленка у Бетти?
— Коленка у Бетти? — Сильвия смотрела на нее с недоумением.
— Да. Бетти. Бетти Фэрроу. Моя дочь. Девочка, которая поскользнулась из-за разбитой бутылки джина и скатилась со ступенек в пансионе, где она живет. Вы, разумеется, знали об этом, миссис Ройстоун? — спросила она укоризненно. — Весьма странный случай.
— С Бетти все превосходно, миссис Фэрроу. — Подходя со стаканами к столику, Ройстоун поймал конец ее реплики и поспешил исправить дело, ответив вместо Сильвии. — Доктор сказал, что это очень легкое растяжение. Через несколько дней она о нем и не вспомнит.
— Это хорошо. — Миссис Фэрроу одарила Ройстоуна самой теплой улыбкой. Вдруг выражение ее лица изменилось. — Но вы уже выяснили, как могла оказаться на лестнице бутылка с джином?
— Боюсь, пока еще нет.
— Но вы должны разобраться в этом, мистер Ройстоун! — Она решительно наклонилась вперед, направив всю силу своего пронзительного взгляда на Ройстоуна и не замечая более Сильвию. — Ничто не губит так быстро репутацию школы в наши дни, как слухи о пьянстве и наркотиках среди детей или… или среди тех, кто за них несет ответственность. Я как раз накануне говорила то же самое лорду Пенмерету во время званого обеда. Он совершенно со мной согласился.
— Не сомневаюсь, что с вами согласился бы каждый, миссис Фэрроу. — Ройстоун был сама любезность. — Но я не думаю, что вам следует беспокоиться за Корстон по любому из этих поводов.
Миссис Фэрроу бросила значительный взгляд на стакан Сильвии: желая как можно скорее положить конец этой встрече, Сильвия осушила его залпом.
— Очень рада была услышать ваши заверения, мистер Ройстоун, — сказала миссис Фэрроу. И тут же взглянула на часы за стойкой бара. — О Боже! Ума не приложу, что такое с моим сыном. Негодный мальчишка! Он должен был встретить меня здесь полчаса назад. Пойду позвоню. Извините меня, пожалуйста…
Едва она отошла, так что уже не могла их слышать, Ройстоун воскликнул:
— Чертова ведьма! Я думаю, старый Пенмерет уже мне названивает.
— Кто такой Пенмерет? — спросила Сильвия.
— Председатель попечительского совета Корстона, всего-навсего, — сообщил Ройстоун. — В общем-то славный, только немного напыщенный. И я узнал случайно, что он предпочитал назначить директором Джона Кворри, а не меня. Он тогда остался в меньшинстве, и это место получил я. Не думаю, чтобы он когда-нибудь простил мне это.
— Алкоголь, наркотики и секс всего лишь современные эквиваленты вина, женщин и песен, — ораторствовал Тони Пирсон. — И поскольку наши родители находили удовольствие в вине, женщинах и пении…
— Только не мои родители, — твердо заявил Питер Грей. — Вино — возможно… и немало, правду сказать. Но женщины и пение — никогда. Они даже оперу не любят.
— Не придирайся к словам, Питер, — мягко пожурил приятеля Пирсон. — Ну что скажешь об этой травке, которую мы курим? Меня заверили, что марихуана здесь отличного качества, но, сдается мне, сигаретки-то неодинаковы.
— Приходится верить тебе на слово. Мой опыт, увы, невелик… Как и в отношении алкоголя… и секса тоже, — уныло добавил Питер Грей.
Тони Пирсон рассмеялся.
— Не вешай нос, старик. У нас будет все, как только свалим этот хлам. Еще несколько недель, потом летние каникулы, а там и Оксфорд. Дремлющие шпили, сколько угодно девочек, да взрослых, не то что эти, здешние… Медленно скользить по Айзис вниз по течению… А ежегодные балы в честь Оксфорда…
— Ты забыл кое о чем, — прервал его Грей. — Нам еще предстоят выпускные экзамены. Возможно, сигаретки — превосходное удовольствие в летний день, да только это не поможет нам сдать эти чертовы экзамены.
Оба юнца сидели на крохотном клочке земли, позади заброшенного сарайчика, о стену которого они опирались спинами, вытянув перед собой ноги. Они оставались на территории Корстона, но вдали от оживленной его части, за огородами. Строго говоря, им не полагалось бы здесь находиться, но они уже заканчивали шестой класс, сами были префектами в пансионе, так что никому не пришло бы в голову оспаривать их право избрать для занятий уединенное местечко — вокруг них и в самом деле лежали учебники. Но в этот день они не слишком утруждали себя, решив полениться, поболтать — и покурить.
