Джон Кристофер - Огненный бассейн Сборник фантастических романов
Обзор книги Джон Кристофер - Огненный бассейн Сборник фантастических романов
Джон Кристофер
Огненный бассейн
Сборник фантастических романов
Огненный бассейн
КНИГА ПЕРВАЯ. БЕЛЫЕ ГОРЫ
Глава 1. ДЕНЬ НАДЕВАНИЯ ШАПОК
Кроме церковных часов, в деревне было еще несколько, способных показывать время, и одни принадлежали моему отцу. Они стояли на каминной доске в гостиной, и каждый вечер, перед тем как лечь спать, отец доставал из вазы ключ и заводил их. Раз в год приезжал часовщик из Винчестера на старой хромой лошади, чтобы почистить механизм, смазать и вообще привести в порядок. Потом он пил ромашковый чай и рассказывал матери городские новости, а также деревенские слухи. Отец, если он не был занят на мельнице, в это время уходил, бросив презрительное замечание о сплетнях; но позже, вечером, я слышал, как мать пересказывала ему услышанное.
Величайшим сокровищем моего отца были, однако, наручные часы. Эти маленькие, с циферблатом менее дюйма в диаметре, с браслетом, позволявшим носить их на запястье, часы хранились в закрытом ящике стола и извлекались оттуда лишь в торжественных случаях, таких, как праздник урожая или праздник надевания шапок. Часовщику позволялось осматривать их лишь раз в три года, и отец всегда стоял рядом, глядя, как он работает. Других таких часов не было ни в нашей деревне, ни в окрестных. Часовщик говорил, что есть несколько в Винчестере, но все они хуже наших. Я не знаю, говорил ли он это, чтобы доставить удовольствие моему отцу, которому его слова явно нравились, но часы действительно были великолепной работы. Корпус их был сделан из стали, много лучше той, что готовят в кузницах Алтова, а сам механизм был чудом сложности и искусства. Сзади было написано «Антимагнитные» и «Инкаблок». Мы считали это именем мастера, изготовившего часы в древние времена.
Неделю назад часовщик навещал нас, и мне было позволено присутствовать, когда он смазывал и чистил часы. Зрелище это очаровало меня, и когда он ушел, мысли мои постоянно обращались к сокровищу, теперь закрытому в ящике стола. Конечно, мне запрещалось трогать отцовский стол, а о том, чтобы открыть ящик, и подумать было страшно. Тем не менее именно эта мысль преследовала меня. И через день или два я убедился, что только страх быть пойманным останавливает меня.
В субботу утром я остался один в доме. Отец работал на мельнице; и служанки — даже Молли, которая обычно не уходила днем из дома, — пошли помогать ему. Мать навещала старую миссис Эш, которая болела. Я закончил работу по дому, и больше ничто не мешало мне выйти в прекрасное майское утро и отправиться на поиски Джека. Но голова моя была занята тем, что сейчас есть возможность взглянуть на часы, не опасаясь быть пойманным.
Я знал, что ключ от стола хранится вместе с другими ключами в маленьком ящичке у постели отца. Ключей было четыре, и третий подошел. Я взял часы и стал их рассматривать. Они стояли, но я знал, что их заводят и устанавливают стрелки поворотом шишечки сбоку. Если я сделаю лишь несколько поворотов, они не будут идти долго — на случай, если отец решит позже взглянуть на них. Я завел часы и слушал их спокойное ритмичное тиканье. Потом установил стрелки. Теперь оставалось только надеть их на руку. Даже первое отверстие в кожаном ремешке было слишком свободно. Но я носил часы.
Достигнув этого предела своих мечтаний, я понял, что существует нечто большее. Конечно, носить часы — это триумф, но если бы меня видели другие… Я договорился со своим двоюродным братом Джеком Дилером, что увижусь с ним утром в старых развалинах на краю деревни. Джек, старше меня на год — на ближайшем празднике ему должны были надеть шапку, — был человеком, которым я, после родителей, больше всего восхищался. Унести часы из дому, конечно, вопиющее непослушание, но, зайдя так далеко, я уже не мог остановиться. Поддавшись желанию, я решил не тратить времени. Я открыл дверь, сунул руку с часами поглубже в карман брюк и побежал по улице.
Деревня наша лежит у перекрестка. Дорога, на которую выходит наш дом, идет вдоль реки (река, конечно, приводила в движение мельницу), а потом вторая дорога пересекает ее у брода. Рядом с бродом висел небольшой деревянный мост для пешеходов, и я направился к нему, отметив заодно, что река выше обычного от весенних дождей. Перейдя мост, я увидел мою тетю Люси. Она поздоровалась, я ответил, но вначале умудрился перейти на другую сторону дороги. Тут стояла лавка булочника с подносами, полными свежих булочек. Вполне естественно, что я направился туда — в кармане у меня было несколько пенни. Но я не остановился у лавочки и побежал дальше, пока не добрался до окраины.
Развалины лежали в ста ярдах дальше. С одной стороны дороги зеленел луг Спиллера, на нем паслись коровы, с другой стороны — колючая изгородь, а за ней — картофельное поле. Я пролез в дыру изгороди, думая о том, что покажу Джеку, и был удивлен, когда меня окликнули. Я узнал голос Генри Паркера.
Генри, как и Джек, был моим двоюродным братом — меня зовут Уилл Паркер, — но в отличие от Джека не был моим другом. У меня несколько двоюродных братьев в деревне: у нас редко женятся на чужих. Он был на месяц моложе меня, но выше и тяжелее, и сколько я себя помнил, мы с ним ненавидели друг друга. Когда доходило до драки — а мы дрались частенько, — он превосходил меня физически, и мне приходилось полагаться на быстроту и увертливость, если я не хотел, чтобы он снова и снова побеждал меня. Джек научил меня нескольким приемам, и в прошлом году я не раз побеждал Генри, а в последней драке так бросил его, что он долго не мог встать. Но в драке нужно пользоваться обеими руками. Я сунул левую руку глубже в карман и, не отвечая ему, побежал к развалинам.
Он оказался ближе ко мне, чем я думал, и побежал следом, выкрикивая угрозы. Я обернулся, чтобы посмотреть, далеко ли он, и тут же поскользнулся в грязи. В деревне дорога вымощена булыжниками, но здесь она размыта дождями. Я отчаянно пытался удержать равновесие, но руку из кармана не вынимал и в результате проехался по грязи и упал. Прежде чем я сумел встать, Генри склонился надо мной, вжимая мою голову в грязь.
Обычно такая победа вполне удовлетворяла его, но тут он нашел кое–что поинтереснее. Падая, я инстинктивно оперся на обе руки, и он увидел часы. Он мгновенно сорвал их и стал рассматривать. Я поднялся и попытался выхватить, но он поднял их над головой, и я не мог дотянуться.
— Отдай, — сказал я, отдуваясь.
— Они не твои, — ответил он. — Они твоего отца.
Я очень боялся, что часы повреждены при падении, но все же сделал ему подножку. Он легко уклонился, отступил и сказал:
— Держись подальше, — он замахнулся, как бы собираясь бросить камень, — иначе я покажу, как далеко бросаю.
— Тогда тебя выпорют, — заметил я.
На его мясистом лице появилась угрюмая улыбка.
— Тебя тоже. А у твоего отца рука потяжелее, чем у моего. Вот что я тебе скажу: я займу их у тебя на время. Может, после полудня верну. А может, завтра.
— Кто–нибудь увидит тебя с ними.
Он опять улыбнулся:
— Я могу рискнуть.
Я решил, что он не сможет их бросить, и прыгнул. Мне почти удалось сбить его с ног, но он удержался. Мы боролись, потом оба упали и покатились в канаву у дороги. В ней стояла вода, но мы продолжали драться — даже после того, как сверху нас окликнули. Джек — это он окликнул нас — спустился и растащил нас силой. Ему это было нетрудно. Ростом он был с Генри и ужасно силен. Он вытащил нас на дорогу, выяснил, что случилось, отобрал у Генри часы и отправил его толчком в спину подальше. Я со страхом спросил:
— Они в порядке?
— Кажется. — Он осмотрел часы и протянул мне. — Глупо было приносить их сюда.
— Я хотел показать тебе.
— Не стоит, — коротко ответил он. — Во всяком случае, лучше положить их назад. Я тебе помогу.
Сколько я себя помню, Джек всегда был рядом и помогал. Странно, подумал я, когда мы возвращались в деревню, что через неделю это кончится. Я уже буду один. Наденут шапку, и Джек станет взрослым.
Джек стоял на страже, пока я клал часы на место и возвращал ключ туда, откуда взял его. Я переоделся, и мы снова пошли к развалинам. Никто не знал, что за здание здесь было, и я думаю, что нас больше всего привлекала надпись на проржавевшем металлическом листе: ОПАСНО — 6600 вольт.
Мы не знали, что такое вольт, но упоминание об опасности, пусть давно ушедшей, действовало возбуждающе. Была еще надпись, но из–за ржавчины виднелась только часть ее …ЛЕКТ… ЕСТВО. Мы гадали все, не в городе ли сделали эту надпись.
В глубине развалин находилось наше убежище, построенное Джеком. Пробираться к нему нужно сквозь обвалившуюся арку. Внутри было сухо и можно было разводить костер. Джек разжег огонь перед тем, как выйти ко мне, и поставил жариться кролика. Конечно, дома было полно пищи — субботний обед у вас всегда изобильный, — но это не мешало мне с жадностью предвкушать удовольствие от жареного кролика с печенной на угольях картошкой. Впрочем, я потом отдавал должное и пирогу, который испекла мать. Хоть рост у меня небольшой, но аппетит хороший.
