Мария Жукова-Гладкова - Горький шоколад после любви
– Не буду. Только я все-таки не поняла, зачем меня сюда пригласили.
Я посмотрела на Ящера, потом на Борю. Кто он такой?
Мужчины словно прочитали вопрос в моих глазах, и Славик пояснил, что Боря у нас в некотором роде регулирует политическую жизнь города.
– По предварительным заявкам? – спросила я.
И Ящер, и Боря расхохотались.
– Юленька обычно зрит в корень, – сказал Славик, обращаясь к Боре.
– От кого принимаете заявки? – спросила я.
– От того, кто больше даст, – невозмутимо ответил мужик.
– «Ринг» – ваша идея?
– Идея все-таки Славика. Но я ее одобрил и развил. А ведь неплохо получилось, не правда ли?
Я кивнула. Но меня все-таки интересовало, что я тут делаю. Зачем я этим двум хитрым жукам? Почему они притворяются пьяными перед гостями?
Однако ответов я пока не получила и ни с чем убыла из комнатки – искать Тихонова в зале. Я нашла его недалеко от выхода и предложила прогуляться, чтобы он передал мне мое добро на улице, вдали от чьих-либо любопытных глаз. Мало ли, может, нам захотелось уединиться на природе.
По пути мы встретили нескольких человек, потом наконец ото всех отделились и пошли к воде, там встали за кустом. Тихонов извлек мое добро и поинтересовался, похохатывая, собираюсь ли я тут обнажаться.
– Ничего, я так справлюсь, – ответила я. – Только что пришлось обнажаться перед Славиком. Этого достаточно.
И тут из-за куста на нас выпрыгнуло какое-то чудо в длинном голубом платье и бросилось на Тихонова с кулаками.
Я порадовалась, что уже взяла фотоаппарат с диктофоном в руки. У Тихонова оставались только запасные кассеты и батарейки. Диктофон я мгновенно включила – прямо в сумочке, висевшей на моем плече, а фотоаппарат приготовила к работе и сфотографировала набросившуюся на Георгия Александровича фурию, потом обежала дерущуюся пару вокруг и сделала еще два снимка.
Это кто такая?
А девица обвиняла Георгия Александровича во всех смертных грехах и, главное, в том, что он, мерзавец, бросил бедную Аню, лишив ее средств к существованию, а сам шляется по местам разврата с развратными девицами. Потом фурия развернулась ко мне.
И тут я узнала Анечкину подругу и двоюродную сестру. Я не нашла ничего лучше, чем спросить:
– Она здесь?
– Что?! – вылупилась на меня фурия, потом завопила: – Как тебе не стыдно, дрянь, уводить чужих мужей?
– Вы, может, успокоитесь, – невозмутимо сказала я, – и объясните, что вам нужно?
Я уже поняла, что об Аньке она ничего не знает. Та решила не посвящать сестрицу в свои планы? Если бы мы знали, что и эта Ольга будет здесь, то могли бы как-то использовать и ее в нашем плане. Хотя шут ее знает, какие цели она преследует. Надо бы разобраться.
– Георгий Александрович, вы нас не оставите вдвоем ненадолго? – обратилась я к Тихонову. – Мы поговорим с девушкой, а потом вернемся в зал.
Тихонов кивнул, потом спросил у меня, вернуть ли мне остальное добро сейчас или потом.
– Сейчас давайте.
Он извлек кассеты и батарейки, которые я опустила в сумочку. Ольга следила за нашими действиями округлившимися глазами.
– Спасибо большое, – поблагодарила я Тихонова.
– Вы уверены, Юлия Владиславовна, что вам не нужна помощь?
– Абсолютно уверена.
Он ушел, и мы с Ольгой остались вдвоем. Теперь она не орала. Она явно пребывала в замешательстве.
– Чего вы хотите от меня? – спросила я ее ровным тоном.
– Так вы… я не поняла… Что у вас с Тихоновым?
– Ничего. Он просто пронес сюда мои диктофон и фотоаппарат, которые мне строго-настрого запретили иметь при себе. Я только что с обыска. Так получилось, что, кроме Тихонова, попросить мне было некого.
Ольга внимательно посмотрела на меня и рассмеялась.
– Простите, – сказала она. – А я-то подумала, когда вы ушли вдвоем… А потом вы сказали о… Простите…
– Да ладно, – отмахнулась я. – Меня уже столько раз подозревали в уводе чужих мужей, что я привыкла. Но, кстати, Георгий Александрович сам считает себя свободным. У вашей сестры нет шансов. Она их все потеряла.
Ольга вздохнула. В эту минуту в моей сумочке зазвонила трубка. Андрей сообщал, что фургон, в котором находится Аня, прибыл на территорию особняка. Разгрузка идет у одного из служебных входов. Приятель просил сообщить, как только я что-нибудь выясню.
Я отключила связь и посмотрела на Ольгу. Вероятно, мне потребуется помощница. По крайней мере, лучше такую помощницу иметь.
– Вы в курсе планов вашей сестры? – спросила я.
– Каких планов?
– Вы хотите ей помочь? – ответила я вопросом на вопрос.
– Да, конечно, – прозвучал твердый ответ. – А… что случилось?
Я вкратце описала ситуацию и наши подозрения.
– Боже! – только и смогла произнести Ольга и схватилась за сердце.
Я же поинтересовалась, каким образом в этом особняке оказалась она. Ольга рассказала свою историю, потом спросила у меня, что она должна делать.
– Идите в дом и, желательно, пройдитесь по всем этажам. Может, тут есть подземный этаж. Скорее всего, есть. Постарайтесь найти туда вход. Я буду в зале. Как только что-то выясните, найдите меня и все расскажите.
– А почему вы сами не идете на обследование этажей?
– Потому что за мной следят. И меня просто не пустят гулять по этажам. А у вас это может получиться. В крайнем случае, скажете: у вас назначено свидание, вы ищете нужную спальню. Не сомневаюсь: у Славика их тут немереное количество.
Мы вернулись в особняк вдвоем, там разделились. К сожалению, у Ольги сотового с собой не было. Ей никто не должен был в это время звонить, и положить его было некуда. Поэтому связь мы сможем держать только лично.
Глава 30
Ольга
Ольга почему-то поверила Смирновой. Аньку надо спасать! Но сперва ее следовало найти. С чего же начать?
Дверь в боковой стене зала, где веселились гости, открывалась в длинный широкий коридор, увешанный многочисленными картинами. Ольга пошла по толстому ковру, рассматривая произведения искусства. У каждой двери, которые попадались не так уж часто, потому что комнаты за ними были огромными, она останавливалась, прислушивалась, потом легко стучалась и заглядывала внутрь. За исключением одной, все оказались пусты, хотя практически везде почему-то горел свет. В занятой же на широченной кровати какая-то пара неистово занималась любовью. Случайную свидетельницу они даже не заметили. Ольга не знала ни мужчину, ни женщину, да ей и не было до них дела.
В конце коридора была лестница. Вверх или вниз? Вверх все-таки менее опасно. Ольга задумалась на мгновение. Смирнова считает, что здесь должно быть подземелье. Но… Ольга лучше быстренько осмотрит верх, успокоится, а потом смело пойдет вниз. Она решила подняться на следующий этаж. Там тоже начинался длинный коридор, но на этот раз тускло освещенный. Лестница поднималась и дальше, на третий, последний этаж. Ольга пошла по коридору. Внезапно дверь метрах в десяти впереди распахнулась, и из нее вышел новорожденный, заметил ее и явно удивился. Сейчас он совсем не казался Ольге пьяным. Принял какой-то новомодный иностранный порошок?
– Ты кого-то ищешь? – спросил он хрипловатым сексуальным голосом и улыбнулся.
«Плейбой», – подумала Ольга.
В черном смокинге мужчина смотрелся просто обалденно. Но он ждал ответа.
– Прости… э… я ищу туалет…
– Заходи ко мне, – пригласил Ящер, пропуская Ольгу в комнату. – Спросила бы у официантов – на первом этаже полно удобств.
– Как-то постеснялась…
– А меня не постеснялась? – Славик лукаво взглянул на нее.
– Э…
– Ты с Алексеем Фирсовым?
– В принципе, да… – «Неужели запомнил?» – поразилась Ольга.
– А если без принципов?
Ольга не нашлась, что ответить.
Они продолжали стоять у двери. Внезапно Ольга услышала щелчок замка: это Ящер закрыл дверь изнутри. Вячеслав Николаевич не стал терять время – ни свое, ни Ольгино, которую, как он считал, ждет мужчина. Они не снимали одежды, по крайней мере всей. И Астахов не целовал ее, вообще ни разу, только его руки блуждали по ее телу под платьем, иногда больно сжимая грудь. Все закончилось очень быстро.
– Так, я первый в ванну, – сказал он и закрыл за собой дверь.
Ольга сползла по стене и осталась сидеть на корточках. Она хотела, чтобы ее отношения с мужчинами складывались по-другому, но все опять произошло вот так… Грубо, быстро, без сантиментов. Удовлетворение животной похоти. И все. Что с ней не так? Почему мужчины ее только используют? У нее что-то такое во взгляде? Вон Смирнову-то не трахает кто ни попадя! Наоборот, с радостью оказывают ей услуги. При мысли о Смирновой Ольга также вспомнила, что она должна делать.
Астахов открыл дверь ванной.
– Будешь уходить – выключи свет, – сказал он. – Я побежал. Увидимся.
Ольга молча кивнула. «Все, как всегда, как со всеми».
А веселье внизу шло по нарастающей. Даже сюда долетал звук разбиваемого стекла – но осколки, как видела Ольга, пока находилась в зале, валялись на полу лишь несколько секунд. Знающие свое дело официанты откуда-то тут же извлекали веники с совками и собирали их. Слышались крики, смех, женский визг, мужской мат. Основная масса гостей была уже сильно пьяна.
