Мария Жукова-Гладкова - Горький шоколад после любви
Ольга молча кивнула. «Все, как всегда, как со всеми».
А веселье внизу шло по нарастающей. Даже сюда долетал звук разбиваемого стекла – но осколки, как видела Ольга, пока находилась в зале, валялись на полу лишь несколько секунд. Знающие свое дело официанты откуда-то тут же извлекали веники с совками и собирали их. Слышались крики, смех, женский визг, мужской мат. Основная масса гостей была уже сильно пьяна.
Ольга спустилась вниз и перед тем, как идти искать подвал, заглянула в зал. Народ танцевал. Правда, большинство дрыгалось не в такт музыке: казалось, что у каждого в мозгу играет какая-то своя мелодия. Ольга заметила под огромными окнами тихо посапывающего на полу полного мужчину в смокинге. Он сладко спал, не замечая шума вокруг. Еще кто-то рухнул на стол с салатами, потом несколько человек устроили драку в центре зала, но охрана тут же навела порядок, правда, не стала вмешиваться в броски яйцами с черной икрой на попадание в физиономию сопернику, наверное, чтобы не получить по такому яйцу себе в рот или глаз… В общем, народ культурно отдыхал.
Тихонов, отдать ему должное, работал: обсуждал какие-то сделки, засвидетельствовал почтение относительно трезвым знакомым, не забывая, что личный контакт – прежде всего. Алексей Фирсов, казалось, забыл об Ольге и танцевал с какой-то молодой особой со стеклянными глазами. Ольге хотелось напиться, но она себе этого не позволила. Хотя и чувствовала себя оплеванной. Ольга понимала: она должна сделать дело. А «пятиминутка» с хозяином особняка только добавила ей решимости.
Она встретилась со Смирновой глазами, показала взглядом наверх и покачала головой, потом показала глазами в пол. Кажется, Смирнова все поняла. Ольга отправилась на дальнейшие поиски.
Она прилагала все усилия, чтобы не столкнуться ни с кем из персонала: ведь где-то тут была кухня, откуда многочисленные официанты выносили все новые и новые яства и отправлялись с ними в зал. Лестниц, ведущих вниз, было несколько. Если быть точной – три. Какую выбрать? Ольга не знала. Но придется исследовать все. Ради Анюты!
На первой ее ждал облом. По ней как раз поднимался официант с тремя бутылками вина.
– Вы куда, девушка? – спросил он.
– А погреб можно посмотреть? – спросила Ольга, притворяясь пьяной. – Я хочу… сама выбрать вино! Сама! – И она демонстративно схватилась за стену. – Хочу посмотреть коллекцию! На этой выставке картин сюжет господствует один, – запела она, потом замолчала и уставилась на официанта. Ольга надеялась, что она выглядит достаточно пьяной. – Мне плевать на картины. Я на бутылки смотреть люблю. Пошли, а?
Официант вздохнул, видимо, пожалел, что отправился вниз один, без помощников. И руки заняты, не подхватишь девицу под локоток.
– Ладно, пошли, – сказал он и повернулся.
Ольга последовала за мужчиной.
«Глубоко же в землю зарылся Вячеслав Николаевич», – подумала она.
Официант тем временем остановился у деревянной двери, поставил все три бутылки, которые держал в руках, на скамеечку перед ней, извлек из кармана ключ, дверь открыл, зажег свет.
Коллекция в самом деле поражала.
– О, прохладненько! – завопила Ольга. – Ну, милый, что тут у вас есть? Показывай!
Официант, которому явно было велено выполнять все прихоти гостей, провел с ней краткую экскурсию по винному погребу. Ольга держала его под руку, чтобы он не убежал, оставив ее здесь. Нет, если бы просто оставил, тогда ладно, но ведь может запереть! Она также прислушивалась ко всем посторонним звукам, но тут явно были толстые стены, никакие звуки вниз не долетали.
В конце концов Ольга взяла бутылку красного вина, и они поднялись наверх.
– Откроешь? – спросила она официанта.
– У меня нет с собой штопора. Или возвращайтесь в зал, или пройдите в кухню. Вон туда, – и он показал пальцем. Сам же постарался побыстрее отделаться от пьяной гостьи хозяина.
Ольга понеслась в сторону кухни, но свернула на вторую лестницу. Там оказалась еще одна деревянная дверь, подобная той, что закрывала винный погреб. Ольга дернула ее, но безрезультатно. Потом она случайно заметила еще одну неприметную дверку, смотревшуюся, как часть стены. Нет, если бы тут было нормальное освещение, то она заметила бы ее сразу, а так… В замок был вставлен ключ.
Ольга повернула его и вошла в погруженное во мрак помещение, дверь за собой закрыла, свет зажгла. Комната с четырьмя кушетками по стенам. Вернее, в ней было по две кушетки у двух стен боковых, а на противоположной от входа стене выделялась еще одна дверь. Ольга ринулась к ней, открыла и поняла: это – комната осветителей. По крайней мере, в ней стояли обычные театральные осветительные приборы.
Ольга вернулась, выключила свет в первой комнате, понеслась в осветительскую и закрыла за собой дверь. Прожекторы смотрели в какой-то проем, откуда струился слабый свет. Ольга привстала на цыпочки и увидела тускло освещенное помещение с бетонным полом. У трех стен возвышались трибуны. Ольга почему-то вспомнила школьный стадион – трибуны были подобны тем. У четвертой стены трибуны тоже имелись, но с проемом в середине. В центре возвышался ринг.
Свет шел с другой стороны зала – над дверью, расположенной напротив осветительской, горело дежурное освещение.
Ольга огляделась. Где бы тут спрятаться? Осветительская представлялась подходящим местом. Слева и справа валялся какой-то хлам. Похоже на сети, которыми в театрах закрывают осветительные приборы. Но разве в этих сетях укроешься? Хотя, если свалить их все в одну кучу… Перетащить вот в этот угол… Вряд ли в самой осветительской будут зажигать свет.
Ольга принялась за работу. Вскоре в правом углу образовалась гора сетей, за которую она и нырнула. Она старалась не думать о том, что с ней сделают, если найдут.
Ждать пришлось не очень долго – по ее часам, минут двадцать, хотя это время показалось ей вечностью.
Наконец свет в зале вспыхнул, что Ольга поняла, и сидя за сетями. Послышались голоса. В осветительскую пока никто не заходил. Всех слов было не разобрать, но потом кто-то устроился на трибунах недалеко от окна, и Ольга смогла разобрать все…
– Неужели в самом деле насмерть? – спрашивал один взволнованный мужской голос у другого.
– Да. Славик веников не вяжет.
– Но…
– Не верите? Вы же, кажется, не верили и в «Ринг» для бизнесменов? А вон с каким размахом прошел. Самый высокий рейтинг из всех телепрограмм! И на круиз все билеты проданы.
– А этот будут показывать? – забеспокоился первый, взволнованный голос. – Мне совсем не нужно, чтобы меня снимали здесь!
– Не волнуйтесь. Никто вас здесь снимать не будет. Эти бои – только для избранных. Вы посмотрите, кто собрался в зале. Кто из этих людей захочет, чтобы их показали по телевизору на таком турнире? Вячеслав Николаевич гарантирует инкогнито. И организует для нас такой турнир, – собеседник взволнованно захихикал. – Вячеслав Николаевич понимает, что все старые развлечения давно надоели. Нужно что-то новенькое, пикантное, будоражащее кровь…
– Но я сегодня здесь видел Смирнову!
– И что? Разве она была с оператором?
– Нет, но… Говорят…
– Вы не доверяете Вячеславу Николаевичу?
– Что вы! Что вы!
– Вот об этом и речь. Раз пришли – смотрите. Делайте ставки. Уверяю вас: будет интересно.
– Смирнову бы на этот ринг… – мечтательно сказал первый.
– Она еще пригодится в своем обычном качестве, – сказал второй. – У нее раскрученное лицо и имя. Если она вдруг исчезнет, ее начнут искать. На самом деле искать, а не просто отписываться. К тому же… Вы же знаете, кто стоит за ее спиной? Да и на такие ринги можно найти много других. Без проблем!
У Ольги мурашки пробежали по коже. Так Смирнова знала или не знала, что тут будет? Нет, она догадывалась. Она же все объяснила Ольге. И ведь где-то недалеко милиция… Но как им сообщить? Как сообщить Смирновой, чтобы она, в свою очередь, позвонила, кому надо? Нет, лучше дождаться, пока все начнется, а потом… В самый разгар…
А если придут осветители? Нет, пожалуй, нет. Ведь в зале же горит свет. Или его погасят? И осветят ринг, как сцену?
Ольга не успела додумать. Дверь в комнату, где она скрывалась, отворилась, и вошли двое мужчин. Свет в ней не зажигали, просто стали настраивать прожекторы. Вернее, прожекторы настраивал только один… Второй готовился к записи!.. Киносъемка за счет фирмы?
А народ в зале уже беспокоился. Им не нравилось, что их пригласили в какой-то подвал из зала с напитками и закусками. Правда, те, кому уже доводилось бывать на таких турнирах, успокаивали новеньких.
Потом прозвучал гонг. Освещение в зале стало более тусклым, но полностью его не выключили. «Для съемки? – прикидывала Ольга. – Или тут такая аппаратура, что и в темноте все снимет?» Правда, полной темноты не было – она судила по свету, струившемуся в комнату, где пряталась за сетями. И ведь не выскочишь же теперь! Хотя если там будут убивать Анюту…
