Марина Серова - Мишень для сердечных ударов
Он так и не выпил шампанского, я же осушила свой бокал до дна.
– Зачем у тебя альбом? – спросил он, кажется, только затем, чтобы что-то сказать.
– Ты часто его смотришь. Мне тоже захотелось вспомнить. – Я протянула ему альбом, раскрытый на странице, где я и увидела фото с годовщины.
Он мельком глянул на раскрытую страницу и тут же отшвырнул альбом от себя подальше.
– Теперь вспомнил? – спокойно осведомилась я.
Он вжался в кресло, поджал под себя ноги. Так и просидит, пока я его не отпущу. А мне хотелось действия, хотелось пощекотать нервы. Ему и себе. Я встала, подошла к нему, протянула руку:
– Потанцуем?
Он отрицательно замотал головой.
– Тогда пей. Смотри, это очень дорогое шампанское. И икра. Ты же любишь деликатесы.
– Хлебушка бы, – откашлявшись, попросил он, – с маслом. Для бутерброда.
– Ну уж нет, мы будем есть икру ложками.
– Ложками – невкусно.
– Зато шикарно. А ты пробовал клубнику, фаршированную икрой? Неожиданный и пикантный вкус. Сочетание несочетаемого. Как ты и я. Сергей и Ирина. Банальный мышьяк и хитрый яд, который невозможно определить. А как тебе цветовое сочетание?
Я отрезала половинку ягоды и положила на нее ложечку черной икры. Неприятнее может быть только черное и оранжевое. Такое простительно для божьей коровки, но не простительно для человека. Я дурашливо протрубила губами похоронный марш и поднесла «бутерброд» к его губам.
– Смотри, на гробик похоже. Или ешь, или – танцевать!
Он брезгливо отвернулся от клубники, но отказать мне в танце не решился. Танцевал он прескверно, хотя, может быть, его сковывали обстоятельства? Я же вошла в раж и вела его, на время поменявшись с ним ролями.
– Ее духи, – прошептал он.
– Мои духи, – тихо ответила я.
– Может, свет включим? – не унимался он.
– Привыкай к темноте.
– Мне душно, отпусти!
– Нельзя, – тяжко вздохнула я, – теперь от наших желаний ничего не зависит.
Честно говоря, я уже и сама не знала, куда заведет меня эта игра. Плана не было никакого, поэтому я просто следовала зову интуиции, ни черта не понимая, куда она меня направляет. От Сергея все резче пахло потом, ладони его были влажными, и танцевать мне расхотелось. Я резко толкнула его в кресло и села рядом, на ручку.
– Мы с тобой живем вместе довольно долго, – в задумчивости произнесла я, – ты не думал о том, что старые отношения себя исчерпали? Хочешь, я покажу тебе новый мир? Сегодняшний день как нельзя более кстати подходит для этого. Ну, решайся. Выпей шампанского, это поможет тебе расслабиться.
Я во второй раз протянула ему бокал. Он неловко толкнул меня под руку, шампанское, словно шипя от злости, медленно впиталось в ковер.
– Ничего, я налью тебе снова, – мягко промурлыкала я, – будет нечестно, если я выпью все это одна.
Я налила второй бокал и пододвинула его ближе к Сергею. Роль коварной отравительницы, парализующей свою жертву одним взглядом, настолько пришлась мне по вкусу, что я немного потеряла бдительность. Для меня полной неожиданностью был резкий выпад Сергея: он опередил меня, схватил бутылку и взмахнул ею над моею головой. Все-таки он оказался слабаком. В те доли секунды, пока он решался на удар, произошло непредвиденное: у него за спиной резко запиликал мой мобильный телефон. Этих крошечных мгновений хватило, чтобы он придержал удар, а я успела отшатнуться, поэтому, наверное, он и не убил меня тяжелой бутылкой из толстого зеленого стекла. Я только на какое-то время потеряла сознание.
Отдыхала я недолго, пришла в себя от резкой головной боли. Вот гад, кажется, голову разбил! Я поднесла руку ко лбу: ничего, кроме большой шишки. Упала я не очень удачно, лицом прямо в тарелку с переспелой клубникой, и физиономия моя, наверное, являла собой не очень эстетичное зрелище. Соображала я четко, координация движений была не совсем в норме, но я привстала и дождалась, когда комната перестанет кружиться перед глазами. Сергея в ней не было, но в спальне слышалось какое-то движение. Собирает вещи? Удрать намеривается? Ну, уж нет! Я еще не отыграла спектакль. Спасибо неведомому абоненту: удар пришелся по касательной. И хотя Сергею удалось на какое-то время меня отключить, сотрясения мозга, кажется, я не получила. По крайней мере, тошноты не наблюдалось, головокружение прекратилось.
Я растворила в бокале шампанского две шипучие таблетки приготовленного заранее сильнейшего снотворного, тихо добралась до кухни и вытащила из ящика огромный нож для разделки мяса. Потом передумала, тихо положила его на место и достала из-за холодильника старый ржавый серп, который приметила еще в первый визит к Ирине. Раз пошла такая свадьба, позаботиться о самообороне будет нелишним. Все-таки он мужчина, а я рядовая девушка, не владеющая ни одним из всевозможных восточных единоборств и даже не увлекающаяся русской борьбой. И если в определенных обстоятельствах мужчина сможет пойти на нож, то, увидев ржавый серп, даже если он находится в хрупких руках, да вспомнив одно меткое народное выражение… думаю, он как минимум растеряется.
Еще в процессе подготовки к этому вечеру я вырубила в коридоре пакетники – все-таки ужин при свечах, а Сергей мог испортить романтику и включить верхний свет. Кажется, этот иждивенец даже не знал, где в квартире находится электрический щиток, а может, так торопился, что не посчитал необходимым собираться при свете. В любом случае темнота сыграла мне на руку. Комнаты освещались лишь уличными фонарями, их неяркий свет проникал через неприкрытые шторы и позволял различать не только силуэты, но и черты. Я возникла в дверях спальни словно выходец с того света: в одной руке ржавый серп с угрожающими зазубринами, в другой – бокал шампанского, лицо и волосы в красном месиве от размятой клубники.
– Пей, – прохрипела я, – протягивая ему руку с бокалом, – пей. Все равно не уйдешь!
Я максимально сконцентрировалась, подняла руку с серпом, чтобы его было лучше видно, и медленно двинулась на Сергея.
– Это не ты, – прошептал он, – тебя нет. Это все мое сознание, мое второе «я».
Я продолжала двигаться, ничего не отвечая на его слова. Мужчина охнул, ноги его подкосились, и он рухнул на кровать. Несколько секунд раздумий, а потом он протянул руку и одним махом выпил шампанское со снотворным. Ну, и прекрасненько. Сейчас он уснет мертвецким сном, а я спокойно наведу порядок и отчалю. Все-таки мне удалось это сделать!
– У тебя… мозги вытекли, – заикаясь, слабым голосом подсказал он.
– А, – беззаботно отозвалась я, – эти, что ли?
После этих слов я сняла пальцами часть размятой клубники с виска и слизнула с руки вкусную мякоть. Сергей медленно завалился на бок. Ничего себе, уже снотворное подействовало? Я безбоязненно подошла ближе, пощупала пульс, посветила в зрачки фонариком. Ничего, жить будет. Внезапно в нос ударил резкий неприятный запах. Ого! Вот именно об этом нас и предупреждал инструктор по прыжками с парашютом. В момент наивысшей опасности организм… ну, вы сами понимаете.
Мне должно было вполне хватить времени на то, чтобы уничтожить все следы моего пребывания в этой квартире. Я включила свет и принялась за уборку. Безжалостно выбросила остатки еды из холодильника, вымыла бокалы, поменяла альбомы, собрала свечи, повесила серп на место, забрала пакет с мусором. Кажется, ничего не упустила. Напоследок я еще раз прошлась по квартире, заглянула в комнату к Сергею. Он мирно храпел в своей мокрой колыбели.
– Спи, голубь, спи, – прошептала я и покинула этот дом.
Уже в машине я решила посмотреть, кто же это своим звонком практически спас мне жизнь? Конечно, Ариша. Я набрала его номер.
– Полетт, дорогая, у нас небольшие проблемы, – ответил он, – в доме полно омоновцев, а я тебе никак не дозвонюсь.
– Уже еду, – пообещала я и до предела утопила в пол педаль газа.
* * *Несмотря на глубокую ночь, коттеджный поселок не спал. Обычно такое оживление у нас наблюдалось в новогоднюю ночь, но до Нового года было еще несколько месяцев, да и иллюминации особой я не заметила: елочки не горели, зайчики не прыгали, Деды Морозы в сугробах не валялись. Да и до самих сугробов было еще далеко.
Особое оживление царило возле нашего дома. Стоило выйти мне из машины, как в толпе соседей прошелестело: «Она… говорят, организатор преступления… надо же, на вид такая тихенькая, вежливая, культурная, здоровалась всегда… вот такие самые опасные, в тихом омуте, как говорится…»
Несмотря на то что положение было серьезным, паниковать я не стала. В худшем случае посидит Ариша в обезьяннике денек, потом Алина даст показания и… скорее всего, сменит там деда. Кажется, какое-то наказание за ложный вызов предусмотрено. Стоп! Но тогда в обезьянник сядет не Алина, а Гнеушев, ведь это он организовал налет ОМОНа на наш дом. Да, ситуация. Ладно, разберемся. Голос у деда не был подавленным, значит, ничего плохого ему не сделали, да и у кого поднимется рука на столь аристократичного старца?
