Доминик Сильвен - Тайна улицы Дезир
Лола пожалела о том, что сегодня Ингрид выступает в «Калипсо». Она пропустит финал. Это будет нечестно, и Лола была уверена, что напористая американка еще не раз ей это припомнит. Она окажется одна в решающий момент, а ей это никогда не нравилось. Поэтому она позвонила Бартельми и прокляла автоответчик, который залопотал ей в ухо какие-то извинения. Молокосос, ну что за манера не отвечать, когда тебе звонят? Лола наговорила на автоответчик что-то неодобрительное, ворча, повесила трубку и успокоилась: раз сегодня вечером — значит, сегодня вечером.
Она открыла окно и высунула в него руку, пытаясь определить, что творится снаружи. Ветер, прилетевший из Арктики, уступил место своему более коварному коллеге. Ветру из далеких степей, из которых когда-то пришли варвары-завоеватели. «Ладно, раз так, сегодня вечером я буду играть роль Чингисхана со всеми его монгольскими ордами», — подумала она, доставая из шкафа единственные брюки — теплые, фланелевые, она решила надеть их и старые ботинки на меху. Кроме того, она сочла, что настал момент достать из чехла зимнее пальто. Экипировавшись, Лола Жост повязала на голову платок и вышла в холодную ночь.
Она шла быстро и замедлила шаг только на улице Винегрье. Маленькие пластиковые фигурки мирно спали в витрине «Огурца в маске». Лола сделала несколько шагов в сторону и подняла голову. В квартире Канторов горел свет. В комнате Патрика тоже. А выше простиралось неспокойное небо. Темные тучи, изборожденные серыми разрывами, языки вздыбленной шерсти, уносимые яростным ветром. Длинная дорога холодного гнева.
Родольф Кантор занимался своими делами в «Звездной панораме», и на данный момент семья была представлена матерью, периодически переносящейся с клубами конопляного дыма в далекие семидесятые, и сыном, отрабатывающим модели массового уничтожения на своем верном компьютере.
Она сделала вид, что наносит визит вежливости. Особы со сдвинутой крышей вроде Рене Кантор времени не замечали. Сейчас владелица книжного магазина колебалась между «Дорз» и «Джефферсон Эйрплейн». Лола посоветовала ей поставить «Оседлавших грозу» «Дорз», тем более что погода этому прекрасно соответствовала. Рене захлопала в ладоши и пригласила Лолу послушать песню вместе с ней. Она широко распахнула окно гостиной, вдохнула напряженный воздух и предложила Лоле подождать луча света с Эйфелевой башни, силуэт которой угадывался вдали. Невозмутимая Лола, державшая руки в карманах своего пальто из толстого коричневого драпа, поймала взглядом луч света и признала, что зрелище это восхитительное. Рене Кантор ушла поискать бутылку мадирана. Она налила Лоле, а потом пустилась танцевать с закрытыми глазами, держа пульт в руке. Когда «Оседлавшие грозу» закончились, она нажала на кнопку, и мелодия полилась вновь.
— Я сейчас вернусь, — бросила Лола.
И она направилась к комнате Кантора-младшего. Ее освещали лишь блики экрана, и она повернула выключатель. Он проворчал:
— Что там еще, мама? — и обернулся.
Легкое удивление быстро рассеялось. Он слегка кивнул ей и снова взялся за игру.
— Однажды ты сказал: «Грег был моим лучшим другом, но, думаю, вам это ни о чем не скажет». Ты ошибся, Патрик.
— Как только я пойму, о чем вы говорите, я вам скажу.
— Грегуар Марсан был немного старше тебя и работал в вашем лицее классным надзирателем. Он был твоим другом, старшим братом или заменял тебе отца, поскольку Родольф Кантор никогда особо не стремился играть эту роль.
— Люблю, когда полицейские ударяются в психологию. Вот уж поистине не разочаруешься!
— Короче, Марсан стал для тебя очень важен. Но злой судьбе было угодно, чтобы он влюбился в кокетку, красивую и беззаботную Ванессу Ринже. А у девушки уже был возлюбленный. Трудный юноша по имени Фарид Юнис. Хулиган, которого выгнали из лицея «Бомарше». Юнису не понравилось, что Марсан ухаживает за Ванессой. Поэтому он нанес ему четыре удара ножом и сбросил тело в шлюз канала Сен-Мартен.
— Вы неплохо осведомлены, но все это глупости.
— Ты направился в комиссариат. Тебя принял капитан Груссе. Ты сказал ему, что подозреваешь Фарида Юниса. Поскольку у Груссе было недостаточно упорства и желания во всем разобраться, Юнис ускользнул. Тогда ты поклялся, что отомстишь сам. Даже если это займет годы. Ванесса и ее подруги по-прежнему жили в десятом округе. От потрясенной смертью Марсана, за которую она чувствовала себя ответственной, Ванессы осталась лишь тень прежней веселой кокетки. Но Фарид Юнис все равно не мог забыть ее.
— Вас тоже не забудешь!
За его насмешливостью чувствовалась нервозность. Лола подошла поближе и продолжила:
— Она порвала с ним, напуганная его жестокостью, но он надеялся, что снова сможет завоевать ее сердце. Ты выжидал, подкарауливал Юниса. Безрезультатно. Тогда ты решил спровоцировать его. Убив его Ванессу.
Он снова криво улыбнулся, но его броня дала трещину. Она подошла еще ближе.
— Проблема заключалась в том, чтобы пустить следствие по ложному следу, — продолжала она. — Максим Дюшан идеально подходил на роль виновного. Ты выдумал, что у него был роман с Ванессой. Ты ловко убедил мать пойти и рассказать об этом Груссе. Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю.
Он повернулся к ней. Он пытался держать себя в руках, но это давалось ему нелегко. Она постепенно завоевывала его жизненное пространство. Ему это не нравилось. Его рука судорожно сжимала мышку из серого пластика.
— Ты уничтожил Фарида Юниса так же, как уничтожаешь своих компьютерных солдат. Не запачкав рук и не рискуя навредить самому себе. Я не знаю, как тебе удалось обнаружить его логово в Сен-Дени, но ты появился там вовремя. Ты дождался, пока Юнис и его товарищи отправятся на последний налет, и сдал их Отделу по борьбе с бандитизмом. Правильно, чисто, безупречно. Что ты на это скажешь, мой мальчик?
— Что ваше воображение столь же огромно, сколь ваше тело, мадам Жост. Замечательно.
— А твое действительно оставляет желать лучшего. Ты решил скопировать «Отаку». Твоя идея создать образ убийцы, одержимого лицеистками, идет именно оттуда. Благодаря своей матери ты постоянно находишься в атмосфере работ Ринко Ямады-Дюшан. Ты точно знаешь, что у Максима есть куклы, которые вдохновили Ринко на создание этой серии «манга».
— Вы нисколько не боитесь быть смешной. Если бы все не было так грустно, это было бы просто потрясающе.
— Идея ритуального убийства показалась тебе неплохой. Обнаружив в квартире Максима Дюшана кукол Ринко, полиция сочла бы его сумасшедшим фетишистом. Именно поэтому ты подбросил куклу фирмы «Брац» со сменными ножками в комнату Ванессы. А для особо тупых, кому и этого намека недостаточно, ты отрезал ей ноги. Жаль. Тебя погубило твое стремление к точности, Патрик. Ты перестарался. Полиция сгибалась под гнетом пикантных подробностей. Жизнь не бывает похожей на сценарий манга или видеоигры, мой мальчик. Так все и выяснилось.
Кантор сделал вид, что собирается продолжить игру. Он попытался придать голосу уверенности:
— Ваши выдумки так и останутся версией. У вас нет никаких доказательств.
— Да что ты говоришь!
— И вы уже не служите в полиции. По какому праву вы приходите сюда и мучите меня? Да-да, именно это вы и делаете, и я буду жаловаться.
— Кто тебе сказал, что я больше не служу в полиции? Я и не думала уходить в отставку. Только что закончился мой годичный отпуск.
— Полицейский вы или нет, но вы начинаете всерьез меня утомлять. Законное время для визитов уже давно закончилось.
Она схватила мышь и сильно дернула. Мышь исчезла в руке Лолы, маленькое звериное тельце и длинный пластмассовый хвост. Когда Кантор поднялся, Лола увидела, что у него от ярости сжаты кулаки, а по лицу струится пот. У старых меховых ботинок Лолы были довольно высокие каблуки. Голова Патрика едва доходила ей до груди. Безвылазно сидя в своей комнате, он как-то совсем забыл о том, что физические кондиции противника могут представлять проблему для него: Ванесса-то была очень хрупкой. Лола напоминала солидную матрону, наказывающую юного шалопая, но его действия застали ее врасплох. Он схватил ее за пальто и сильно дернул. Ткань пальто собралась вокруг шеи. Это было очень неприятно. Она отвесила ему пощечину. Он попытался ответить тем же, но она перехватила его кулак и вывернула ему руку. Он издал пронзительный крик. Лола связала ему руки проводом мыши. Когда дверь открылась, она как раз заканчивала красивый узел, которому научилась на мысе Фрель.
Волосы Рене Кантор прилипли ко лбу после танца с призраком Джима Моррисона. Вытаращив глаза, она кинулась к живописной группе, состоявшей из ее сына и Лолы.
— Я все слышала! Но что ты собираешься делать, Лола? Ты хочешь пожертвовать Патриком, чтобы спасти своего Максима, этого негодяя!
Лола задумалась. Она уже упрекала себя за то, что пришла сюда одна. Ее неспособность вытягивать признания снова сыграла против нее. Ох, сюда бы Бартельми или Ингрид! А так она была просто безоружной одиночкой против матери и сына, который оказался более упрямым, чем она ожидала. Компьютерные игры развили в нем умение действовать продуманно. Лола заставила Патрика повернуться, чтобы мать увидела выражение его лица. Попытки взять себя в руки не слишком ему удавались. И она решила блефовать.
