Владимир Кашин - По ту сторону добра (Справедливость - мое ремесло - 5)
Кто знает, видел ли в эту минуту подполковник Таисию Григорьевну, сад, гладиолусы - весь окружающий мир. Какая-то новая, еще не очерченная достаточно мысль осветила его напряженное лицо. Механически вынул из пачки папиросу и сунул ее в рот не мундштуком, а табаком. Выплюнул табак.
- Что? - переспросил.
- Еще придется судиться с Олесем, - вздохнув, повторила Таисия Григорьевна.
- Претендует?
- Приходил, ругался. Сказал: через полгода, когда войдет в законные права, выдворит меня отсюда.
- Это еще надо продумать, - ответил Коваль, лишь бы не молчать - он ломал голову над новой догадкой.
- Да, в конце концов, без Бори зачем она мне, - женщина тяжело вздохнула. - Комната у меня есть... А там, кто знает, может, и ее брошу...
- А где жить? - Подполковник потер пальцами лоб, словно ловя ускользающую мысль.
- Пока еще не знаю, ничего не знаю, Дмитрий Иванович. Возможно, к Катеньке поеду...
Коваль чуть не присвистнул. И вдруг спросил:
- Бонифаций ваш выпивохой был?
Таисия Григорьевна не поняла его.
- Что вы спросили?
- Любил вино Бонифаций? Может, Борис Сергеевич приучил?
- Нет, нет, что вы!
- А чего он так на стол карабкался, даже стакан перевернул? Мясных и рыбных блюд на столе не было?
- Нет. Только сладости, которые привезли Катенька и Андрей Гаврилович.
- Вашей сестре, кажется, стало нехорошо в тот вечер?
- Да. У нее разболелось сердце. Когда Боря отчитывал Андрея Гавриловича, она нервничала.
- Ей нужна была помощь?
- Андрей Гаврилович сам врач. Он и занялся ею. И дочь тоже...
- Она что-нибудь принимала? Какие-нибудь лекарства?
- Не припомню...
- А валерьянки вы ей не давали?
- Ой, давала! Точно! Нашла ей валерьянку.
- В рюмку накапали?
- Рюмки у нас давно поразбивались, - грустно улыбнулась Таисия Григорьевна.
- Возможно, пролили на стол или осталось на стакане... Коты дуреют от запаха валерьянки... А тот пузырек сохранился?
- Есть. Если не всю выпила. Сейчас посмотрю.
Таисия Григорьевна поднялась на второй этаж. Коваль, не отставая, шел за ней. Они почти одновременно оказались в комнате, и подполковник, сдерживая нетерпение, наблюдал, как хозяйка шарит в тумбочке возле кровати.
Она нашла закупоренный пузырек, на дне которого было немного лекарства. Подняв его в руке, оглянулась, высматривая стакан. Коваль ее понял.
- Не нужно.
Женщина протянула ему пузырек. Подполковник открыл и понюхал. Потом снова крепко закупорил и положил себе в карман.
- Не возражаете, Таисия Григорьевна?
- Пожалуйста.
- Я вам свежую валерьянку пришлю.
Коваль быстро спустился по ступенькам.
4
Лейтенант Струць нашел подполковника в лаборатории научно-технического отдела. Струць приехал в министерство прямо с аэродрома, и поэтому его обычно щеголеватый костюм и "дипломат" еще хранили на себе следы песчаной бури, пролетевшей над Краснодаром, когда он садился в самолет.
Подполковник и судмедэксперт Забродский беседовали с симпатичной женщиной - начальницей лаборатории. Увидев на пороге Струця, Коваль приветливо кивнул ему и показал на свободный табурет.
Забродский объяснил подполковнику, что настойка, которой пользовался для лечения Крапивцев, действительно помогает при радикулите и ревматизме. В ее составе ряд компонентов растительного происхождения, известных своей ядовитостью, - таких, как чемерица, мачок желтый. Есть также и адамов корень, как называет его местное население Кавказа. Жидкость эта сильного действия, может вызвать ожог кожи, поэтому пользуются ею очень осторожно.
Струць внимательно прислушивался к разговору, одновременно осматриваясь вокруг: белые шкафы с многочисленными ящичками вдоль стен, высокие и такие же белые лабораторные столы, заставленные стеклянными колбами, разными банками, фарфоровыми чашами, пробирками, в которых даже при дневном свете флюоресцировали жидкости разных цветовых оттенков - от соломенно-желтого до густо-фиолетового. В углу стояли почерневшие электроплиты, напоминавшие задымленные жаровни алхимиков, а дальше за ними - неизвестные Струцю какие-то сложные приборы. Все это невольно вызывало чуть ли не мистическое почтение к сотрудникам лаборатории. Ведь здесь, еще до суда, сами вещи - свидетели и участники преступления объявляли приговор.
Коваль взял у Забродского заключение медэкспертизы.
- Значит, настойка, изъятая у Крапивцева и отправленная на экспертизу, и была тем ядом, от которого погиб Залищук? В вашем письменном выводе прямого ответа на это нет, - сердито проговорил подполковник.
- Видите ли, Дмитрий Иванович, это не исключено. Но в составе отравы, обнаруженной у Залищука, есть еще и не совсем выясненные компоненты... Я даже сказал бы, что он отравился, глотнув слишком большую порцию сердечных лекарств. Известно, что одно и то же вещество в малых дозах является лечебным, а в больших может стать причиной смерти.
- Мне необходим точный вывод, а не домыслы.
- Вполне резонно, - поддержала Коваля начальник лаборатории. - Мы подтверждаем и уточняем наш предварительный вывод. В лаборатории уже определили эти компоненты, Дмитрий Иванович. Кроме следов очень ядовитого переступеня белого, брионина у Залищука обнаружена большая доза дигитоксина, наперстянки, входящей в состав сердечных медикаментов.
- Вот почему наш эксперт и ошибся вначале, - добавил Забродский. - Он обнаружил в крови погибшего дигитоксин, обычную наперстянку. И этого ему было достаточно. Тем более что при алкогольном опьянении лекарства могут действовать как яд.
- Адамов корень также имеет брионин, Евгения Григорьевна? - спросил Коваль.
- Да. Имеет вещество, похожее на брионин. Химически это растение еще не до конца исследовано.
- А как брионин действует на организм?
- Вызывает отравление с рвотой, боль в брюшной полости, судороги. Боль такая сильная, что наступает шок, который в свою очередь ведет к параличу и остановке сердца.
- Так... так... - задумчиво проговорил Коваль.
- Переступень также мало изучен, брионин в алопатической медицине почти не используется. Только гомеопаты применяют его в очень мизерных дозах при изготовлении лекарств против ревматизма, воспаления легких и тому подобное, - объясняла тем временем начальник лаборатории.
"Животик у него еще был тепленький... - вспомнились подполковнику слова Таисии Притыки. - Один, брошенный, корчился на мокрой земле...". Выходит, смерть Залищука наступила от брионина... А у Джейн тоже... рвоты, боли в желудке...
- Евгения Григорьевна, а переступень растет на Кавказе, как и адамов корень? - поинтересовался Коваль.
- Да, Дмитрий Иванович, на Кавказе. На базарах южных городов часто продают его корни, желтоватые сверху и белые на изломе. Их покупают, чтобы натирать поясницу при ревматизме... Но не только на Кавказе. Растет еще в Средней Азии и за границей - в Скандинавии, например...
С ума можно сойти с этими экспертами, подумал Струць. Ему не терпелось узнать: имеет ли найденный им стакан следы той же настойки, которая была у Крапивцева, и в конце концов он решился вмешаться в разговор.
- Товарищ подполковник, разрешите, - и повернул голову к Евгении Григорьевне: - А стакан, обнаруженный во дворе? Он что-нибудь прояснил?
- В нем сохранились следы той же настойки, - ответила женщина, которую изъяли у Крапивцева. Плюс дигиталис. Мы уже сообщили об этом своем выводе, - она кивнула в сторону Коваля. - Ареал растений, из которых приготовил свою жидкость Крапивцев, - эндемы Кавказа. Заросли крестовника встречаются только высоко в горах, чемерица растет на горных пастбищах и на Кубани, мачок желтый распространен на Западном Кавказе и частично в Крыму, вдоль моря, на каменистых обрывах...
- То-то и оно! - удовлетворенно произнес Струць и победно взглянул на Коваля.
- Значит, собрать все это зелье можно только там, - задумчиво сказал подполковник, постукивая пальцами по столу.
- Или самому собрать, или купить на местном рынке, - ответила женщина.
- Скажите, а наперстянки в настойке Крапивцева нет?
- Нет.
- А на стенках найденного стакана?
- Есть, Дмитрий Иванович.
- А валерьянка, которую я вам принес?
- Самая обычная. Никаких примесей.
- Ясно, - вздохнул подполковник, хотя по выражению его лица было видно, что ему не все еще ясно.
Закончив беседу в аналитической лаборатории, Дмитрий Иванович вместе со Струцем вышли из министерства.
Молодой инспектор спешил в райотдел, где хотел как следует отряхнуть дорожную пыль и спокойно написать рапорт о командировке. Надеялся, что поедут с Ковалем машиной, и обежал взглядом несколько черных "Волг", стоявших возле подъезда, угадывая, какая принадлежит уголовному розыску. Однако подполковник спокойно миновал их, прошел и мимо вездехода, скромно прижавшегося к кромке пешеходной дорожки, и направился к выходу со двора.
Следуя за Ковалем, лейтенант еще надеялся, что машина ждет их за воротами. Тщетность своих надежд понял, как только выглянул на улицу, здесь не было ни одного автомобиля.
