Антон Леонтьев - Восьмой смертный грех
Джей кивнула и ответила:
– Да. Кажется, девчонку украли ради выкупа где-то на Лазурном побережье. Но я не слежу за событиями.
– Ее украли не ради выкупа, – заявил я. – И затеял это все не кто иной, как Магнус Хаммерштейн. Потому-то я и прибыл в Рим. Чтобы разузнать как можно больше о Магнусе и подконтрольной ему косметической империи.
Джей нахмурилась. Мои слова поразили ее. Чтобы не выглядеть обманщиком, я подробно изложил все, свидетелем чему стал. Выслушав меня, она пробормотала:
– Я тебе верю! Что ж, я всегда знала, что Магнус – скотина и мерзавец, который ради прибыли способен пойти на все. В том числе и на похищение ребенка. Не понимаю только, для чего ему это нужно. Обычно он разоряет конкурентов, подкупает сенаторов, чтобы те лоббировали нужный ему законопроект, обманывает акционеров. Но то, что ты рассказал, Кирилл, очень и очень интересно.
Она, казалось, решалась на что-то. Затем Джей промолвила:
– Знаешь, как меня зовут?
– Джей, – не совсем понимая, произнес я. Она рассмеялась и ответила:
– Ну да, Джей, хотя это всего лишь сокращенное от Джозефины. Мне никогда не нравилось мое имя, слишком помпезное и аристократическое. Мое полное имя: Джозефина Селеста Хаммерштейн.
– Как?! – вырвалось у меня. Я едва не выронил чашку с кофе. – Ты – Хаммерштейн? Но этого не может быть. То есть я хотел сказать…
Джей улыбнулась и ответила:
– Ничего, я уже привыкла к такой реакции людей, когда они узнают обо мне правду. Да, да, моя фамилия – Хаммерштейн, и это одна из причин, почему я так ненавижу Магнуса. Магнуса Хаммерштейна, моего родного отца!
Я обалдело уставился на Джей. Ну конечно, все это время меня терзало смутное сомнение, казалось, что Джей кого-то напоминает мне. Как только она сказала, что Магнус – ее отец, я моментально понял, что она очень сильно похожа на Грегуару в молодости.
– Но как же так получилось? – спросил я. – Насколько мне известно, у Хаммерштейна есть только один ребенок, его сын и наследник Эдуард. А дочь… У него была дочь, если я верно помню генеалогию вашего рода, но она умерла несколько лет назад от передозировки героина. Об этом даже сообщали в прессе…
Джей горько вздохнула и ответила:
– Еще бы, Эдуард, мой старший брат, – надежда Магнуса. Тот наверняка уже составил завещание, в котором единственным наследником всего состояния признается именно он. Эдуард – кронпринц, плейбой, гений бизнеса. А кто такая я? Бунтовщица, неблагодарная девчонка, черная овца. Я рассталась с семьей, когда мне исполнилось восемнадцать. В день моего рождения я просто ушла из дома, и никто меня не искал. Они знали, что не смогут заставить меня вернуться. Я не поддерживаю с ними отношений. Я им не нужна. Эдуард – их надежда и гордость. А я, Джозефина, – пустое место. Я знаю: Магнус распустил слухи о том, что его младшая дочь погибла. Он в самом деле с радостью получил бы известие о том, что я умерла.
Я пораженно смотрел на Джей. Вот это да! Получается, что родная дочка Магнуса борется с ним самим! Как такое может быть! Впрочем, если судить по тому, что мне известно о Хаммерштейне, то он не был ни заботливым папой, ни верным мужем. Трагедия супербогатой семьи – душевное тепло заменили деньги.
– Как же я ненавижу Магнуса, – произнесла Джей, и в ее голосе послышались злость и обида. – Он всегда желал себе второго сына, так сказать, для подстраховки, если с Эдуардом что-то случится, он хотел быть уверенным, что его империя окажется в надежных руках. А я, девчонка… Он всегда пренебрежительно относился к женщинам. Моей матери пришлось пережить с ним многое. Он едва ли не каждый день напоминал маме, что он дал ей богатство, ведь она происходит из аристократического, но обедневшего рода. У него была и есть масса любовниц, и он не скрывает это от моей матери, зачастую приводит девиц прямо в особняк и развлекается с ними. Он чудовище!
Я понял, что Джей с детства ненавидела Магнуса. Или любила? Она тянулась к отцу, однако вместо ответных чувств получала упреки, оскорбления или, что хуже, равнодушие. Она росла, видя, как Хаммерштейн отдает предпочтение старшему сыну, которого всегда прочил в свои преемники. А дочь была для него глупой и недалекой девицей.
– Я не удивлюсь, если он опустился и до похищения детей, – говорила Джей. – Не могу понять, зачем они ему. Для какой-то садистской цели. Потому-то я с таким удовольствием и веду с ним борьбу по всему миру. Куда бы ни приехал Магнус, мы уже ждем его. Он знает, что я возглавляю группу, которая борется с такими, как он. Если бы ты только мог представить, сколько денег истратил мой папаша, чтобы уничтожить нас! Но пока у него ничего не получается.
Библейская история, подумалось мне. Ненависть рождает ненависть. Джей посвятила всю свою жизнь одной идее – отомстить отцу. Магнус заслужил ее месть, но стоило ли превращать себя в автомат, у которого одна цель: как можно больнее ударить Хаммерштейна?
– Он никому не доверяет, даже Эдуарду. Мой брат – копия Магнуса. Однако, мне кажется, Эдуард о многом не знает. Он готов ради прибыли на все, но у него в отличие от отца есть какие-то моральные убеждения. Вряд ли он пошел бы на похищение ребенка, хотя кто знает?..
Рассуждения Джей прервало появление одного из ее подчиненных. Он, задыхаясь, произнес:
– Джей, полиция подъезжает к ферме. Их так много! Они вычислили нас!
В комнату ворвался бугай-возлюбленный Джей, он кинулся на меня с кулаками.
– Старый боров, ты привел к нам полицию! – заорал он. – Джей, он работает на них, как пить дать! Около фермы полно копов! Они наверняка начнут штурм!
Джей произнесла командирским голосом:
– Успокойся. Если нам кого и надо винить, то самих себя. Он ни в чем не виновен. Значит, полиция все же напала на наш след? Этого и следовало ожидать. Может, среди нас завелся стукач?
Я посмотрел на присутствующих. Не исключено, что этот самый великан, который чуть было не расквасил мне нос, и является тайным информатором полиции. Вполне возможно! Мы ведь оторвались от копов, они не могли засечь нас.
– Посмотри, что я обнаружил в фургоне! – злобно сказал любовник Джей. Он разжал кулак, и все заметили небольшой предмет, черный кругляшок.
– Передатчик, – констатировал кто-то. – Значит, полиция так и засекла нас. Но кто подложил передатчик в фургон?
– Сейчас не время ломать над этим голову, – сказала Джей. – Нам нужно уносить ноги. Иначе мы все окажемся в руках полиции…
Словно в подтверждение этому, откуда-то сверху раздался усиленный мегафоном лающий голос:
– Вы окружены! Единственный выход – сдаться! У вас есть две минуты, чтобы сделать это! Потом начнется штурм! Выходите на поверхность по одному с поднятыми руками! Повторяю, у вас две минуты! Отсчет времени пошел!
Джей что-то крикнула, в бункере закипела работа. Я прислонился к стене и стал наблюдать за секундной стрелкой часов, которая отмеряла те самые две минуты, отпущенные нам на размышления. Группа действовала слаженно. В большом подземном помещении кроме фургона, на котором мы приехали, был еще один, а также приземистая гоночная машина. Откуда-то из стенных шкафов появилось оружие. Джей отдала приказ:
– Готовимся к прорыву. Мы уже репетировали подобную ситуацию. У нас есть еще минута…
Но она ошибалась. Несмотря на то что полиция вела речь о двух минутах, они передумали. В крошечное оконце, находившееся на одном уровне с землей, влетела шипящая граната, которая источала едкий белый дым. Нас пытались выкурить!
Помещение в считанные секунды стало заполняться дымом, который нестерпимо резал глаза и рвал глотку. Я чувствовал, что не могу дышать. Тем временем начался штурм, железная дверь дрожала от ударов снаружи, ее явно пытались сорвать с петель.
– Надень. – Джей сунула мне в руки противогаз. – И садись со мной в машину. Делай, что говорю! У нас имеется тайный тоннель, который позволит нам уйти от полиции!
Помещение погрузилось в белесый туман, он мешал хорошему обзору. Я на ощупь добрался до гоночного автомобиля, распахнул дверцу, и вдруг что-то отбросило меня к стене. Я заметил невоспитанного любовника Джей. Тот прошипел:
– Старый хрыч, ты работаешь на полицию. Пошел отсюда, я сяду с Джей в машину!
Его остановила сама Джей, которая нанесла возлюбленному удар в живот. Тот, охнув, согнулся пополам.
– Каждый сядет туда, куда я сказала, – произнесла она безапелляционно. – Кирилл займет место рядом со мной. Не сходи с ума, мы выберемся из этой передряги. Ну, живее, они сейчас окажутся в бункере!
Я занял место в автомобиле, и в этот момент дверь слетела с петель. Полицейские, облаченные в тяжелые жилеты и прозрачные каски, с оружием в руках ворвались в штаб-квартиру антиглобалистов. Джей взяла с места, машина полетела по длинному бункеру. Я видел, как полиция преследует нас и стреляет.
Автомобиль летел прямо в каменную стену. Что она делает, подумал я. Или Джей хочет решить так все проблемы? Мы со всего размаху врезались в кладку, но вместо катастрофы произошло чудо: стена, которая производила впечатление монолитной, прорвалась, это была декорация, машина оказалась в тоннеле, который вел куда-то вдаль.
