Галина Романова - Зеленые глаза викинга
– А вот обладательниц красивых спортивных тачек раз два и обчелся, – заметил Топорков с таким видом, будто открывал Америку.
– Да ты что! – притворно ахнул Ванька. – А мы-то думали, с чего начинать поиски! Умный самый, да, Леша? Да я вот этот самый список уже наизусть весь знаю!
Ванька тряхнул бумагами, которые Даше вручила Вика. Список выглядел изрядно потрепанным. В самом деле, видимо, напарник Даши его внимательно изучал.
– И пройти почти по всем адресам успел. – Ваня замялся и виновато вздохнул: – Ну не по всем, конечно, а по пяти выделенным прошелся. Потом еще три адреса проверил, остальным звонил. Нет, ну тут дураку понятно, что красный джип никак нельзя принять за низкую спортивную машину. Те вообще проверять не стал, каюсь. Но их немного. Но вот остальных обзвонил, все обстоятельно записал. Бесполезно, господа! Никому владельцы-мужчины руль не доверяли на тот момент, когда наша незнакомка охмуряла Михаила Лихого. А владельцы-женщины и женщины, ездившие по доверенности, либо в возрасте уже преклонном, либо в длительных командировках, либо с детьми на летнем отдыхе. Короче говоря, либо алиби у них стопроцентное, либо машина не подходит.
– А вот по этому адресу, что подчеркнут маркером? – Топорков поставил палец на подчеркнутую строку. – Кстати, почему он подчеркнут?
– Мне сказали, что по этому адресу даже соваться не стоит. Машина очень подходящая, но хозяин умер, и на машине никто не ездит, – пожала Даша плечами.
– Откуда такая уверенность?
– Оттуда, что техосмотр эта машина не проходила, никто не оформлял страховку. И не видят ее инспектора в городе, машина-то приметная.
– Ага... – Топорков уставился на подчеркнутую строку так, будто пытался уловить скрытый смысл неведомого послания под бумагой. – Не оформлял, не ездит... А если, не оформляя, на ней кто-то ездит, а?
– Кто? – удивилась Даша.
– Вот смотри, хозяин умер, но у него могли остаться наследники. Есть наследники или нет? И как он умер? А вдова? Вдова есть?
– На месть намекаешь, – фыркнул Ванька и покачал головой. – Я ведь, невзирая на рекомендации, и по этому адресу смотался. Я в отпуске, на машине, времени мои объезды много не заняли. Да, вдова имеется, но ее уже полгода никто не видел. Как мужа похоронила, так и уехала куда-то к родственникам.
– Это кто сказал?
– Это соседи сказали. И в ЖЭКе подтвердили, что квартиру никто не занимает. Оплатили за обслуживание жилого фонда за год вперед, и все. – И заметив поощрительный взгляд Даши, Ванька горделиво покивал: – Да, я и туда ездил, чтобы уточнить. Единственное, чего не знаю, так это отчего помер господин Желтиков Игорь Андреевич.
– Значит, так его звать-величать? – Топорков снова уставился в бумаги. – Да, точно, Желтиков Игорь Андреевич... Остальные владельцы машин никак не могут быть заинтересованы в смерти Михаила Лихого?
– Нет, ну как ставится вопрос, ты подумай! – взревел Ванька. – Остальные не могут быть заинтересованы, а Желтиков Игорь Андреевич заинтересован! Так, что ли, по-твоему?!
– Да я не об этом, Ваня. Чего ты сразу сердишься? – миролюбиво хохотнул Топорков. – Просто вдова эта... Что-то царапнуло меня...
– Раз вдова, значит, должна иметь причины? – Даша задумалась. – Я вот теперь тоже как бы вдова, хотя мы с Витей были разведены два года назад. Но... И, знаешь, его страшная смерть, она, конечно, не побуждает меня к убийству, но не желать возмездия убийце я не могу.
– Вот! – оживился Топорков, заплатил вдруг за всех, подхватил их под руки, встав посередине, и потянул к выходу. – Вы разведены были с Виктором, и любовь уже прошла, чувств вообще никаких не осталось, и расстались наверняка по объективным причинам. И все равно желали, чтобы убийца был пойман и ответил за преступление! А представьте себе... Представьте себе, что семья идеальная! Все в ней просто замечательно: мир, покой, достаток, учитывая марку машины и ее приблизительную стоимость. Квартира, Вань, как?
– В центре, четыре комнаты по спецпроекту. Я уточнил по документам в ЖЭКе.
– Вот! – Топорков поднял палец кверху, выпуская Ванькину руку, Дашину так и держал бережно и уважительно под локоток. – Жили в достатке, возможно, очень счастливо. И вдруг муж умирает! Это же не просто горе, это... Это страшная трагедия!
– Ты куда клонишь, не пойму? – Ванька теперь уже сам вцепился Топоркову в рукав. Невзирая на жару, рубашку тот надел с длинными рукавами. – Хочешь сказать, что Мишу убила объятая жаждой мести вдова Желтикова?
– Я так не говорил! – пошел на попятный Алексей Сергеевич, заметив, как усмехнулась недоверчиво Дарья. – Это ты сказал!
– Нет, ты нам тут гнешь про вдову, которая готова идти до конца и мстить, мстить, мстить, а за что?! Мы даже не знаем, как именно умер господин Желтиков! Миша его не мог убить, это так?
– Конечно! – возмущенно вскинулась Даша. – Вы сейчас тут неизвестно до чего договоритесь! Он из дома-то никуда ни ногой, почти все время за компом сидел. Все его вылазки были всегда связаны с женщинами.
– Женщина его и погубила.
– Пускай так, но мужа этой женщины Миша никак не мог умертвить. Никак!
– А ДТП никакого у него не было с наездом на пешехода? Или лобовое столкновение?
– За руль он редко садился, – отрицательно помотала головой Даша. – Марина почти всегда возила его. Но и когда садился... Нет, никаких наездов и лобовых столкновений не было. К тому же я стопроцентно узнала бы, что у них что-то случилось. Марина в то время была со мной более чем откровенна. Это сейчас...
Сейчас она стала еще тише и незаметнее, чем в прошлый ее визит.
У Даши сердце даже болезненно сжалось, стоило ей увидеть подругу, визит к которой все же состоялся...
Захар не обманул, заехал за ней ровно в девять. Она даже к себе подняться не успела, только-только освободилась от Топоркова и Ваньки. Они так забили ей голову всевозможными доводами и версиями, что левый висок неприятно подергивало тупой невнятной болью. Решила подышать хоть горячим, но все же чуть посвежевшим к вечеру воздухом и подождать Захара на скамеечке возле подъезда.
Он подъехал без опоздания. Вышел из машины, быстро подошел к ней, без слов поднял со скамейки, на ходу приложился губами к ее щеке, пробормотав: «Привет». Усадил рядом с собой и тут же тронул машину с места.
– Ты чего такой, а? – спросила она, не выдержав его молчания.
Даша обеспокоенно несколько раз косилась в его сторону, отказываясь понимать перемену, случившуюся за сутки. Вчера уходил от нее страстным, нетерпеливым, порывистым. Сегодня как воды в рот набрал, молчит. На нее почти не смотрит. И поцеловал на ходу.
– Какой? – отозвался Захар и снова не посмотрел в ее сторону.
– Напряженный какой-то, почему? Что-то случилось?
– И да, и нет, – нехотя признался он через минуту. – Я в самом деле напряжен и озабочен.
– С чего? Проблемы? – разговор ей не нравился, но это было все же лучше, чем просто молчать. – Может, тебе не хочется ехать со мной? Ты бы сказал, я тогда...
– Дурочка, – хмыкнул он, перебивая. – Ты-то при чем? Вернее, ты-то как раз и при чем... А настроения у меня нет, как ты заметила, потому что я сердит на себя.
– То есть?!
– Не могу с собой справиться, как на себя не злиться! Весь день только и делаю, что думаю о тебе. У меня важные переговоры, а я твой домашний набираю! А он, черт побери, молчит! Я через полчаса опять набираю, опять молчание. Мобильный набрал, а там у нас, Даша, что?
Ох, как он глянул на нее в этот момент сердито!
– А там у нас разрядилось, – пробормотала она с виноватым смешком.
– Вот! Вот!!! А мне что делать? Бросать деловых партнеров и бегать по городу искать тебя?! А я не могу! И не могу сразу по нескольким причинам!
– По каким?
С души отлегло. Она повернулась к нему, дотронулась до его уха, провела пальчиком до плеча, скользнула к завиткам на затылке.
– Ну... – он прижал щекой ее пальцы к плечу, потерся. – Щекотно, не нужно, я боюсь... Ну, во-первых, переговоры в самом деле очень важные. Во-вторых, где искать тебя, не знаю. В-третьих, глупо как-то, будто не доверяю. Правильно?
– Правильно. – Она рассмеялась, дотянулась до его виска, поцеловала и шепнула: – А злился на себя почему?
– Хотелось, Даш, переговоры бросить к чертовой матери и искать тебя!
И снова ее накрыло невероятным запретным счастьем, которое ощущать сейчас – когда вокруг столько и своего, и чужого горя – кощунственно и неправильно. Но ничего не могла с собой поделать, ничего!
– Приехали. Выходим! – скомандовал Захар и поцеловал ее пальцы, обрисовывающие линию его подбородка. – Если сейчас не выйдем, то выйдем уже через час, не раньше.
– Почему?
– Потому что не выпущу. Брысь из машины, Дашка!
Она еле вывернулась от его ручищ, сильных и бессовестных. Сразу отбежала по дорожке подальше от машины. Остановилась, ждала, пока он выйдет и закроет машину.
– Что станем говорить? – уточнил Захар, ведя ее за руку к дому, где укрылось от всего мира со своей болью семейство Лихих.
