Галина Романова - Зеленые глаза викинга
– Ладно. – Сулейманов зажал ладони коленями, опустил подбородок на грудь. – Пишите, стану каяться...
Глава 15
– Он во всем сознался. Или почти во всем, – сказал Топорков. – В убийстве своего брата и членов его семьи сознался. Говорил долго и весьма подробно. Думается мне, его это сильно мучило. И рад был покаяться, если не перед богом, то хотя бы перед следователем. Заказ убийства Полукарова Виктора отрицает. Гнет, что братья Синюковы его не так поняли и перестарались. И на Дарью Дмитриевну он никак не хотел покушаться. Доказать будет сложно, особенно последний факт, но будем стараться.
– А с Мишей? Как с ним? В его убийстве Сулейманов не сознался?
Даша с надеждой уставилась на Топоркова, восседающего за своим рабочим столом с гордо задранным подбородком. Переглянулась понимающе с Ванькой.
Сидел бы он так, если бы не Витина флэшка с убойной информацией, которую они Топоркову в клювиках принесли. Бился бы еще сто лет, пытаясь что-то доказать, чтобы упрятать в тюрьму этого страшного человека.
Ну да ладно, не так важно, что Топорков теперь почивает на лаврах, выстеленных для него чужими руками, как важно то, что будет кому ответить за мученическую смерть ее бывшего мужа Виктора.
– К убийству Михаила Лихого Сулейманов не имеет никакого отношения, – с уверенностью замотал головой Топорков. – Он просто рассмеялся совершенно искренне, когда я задал ему этот вопрос. Вообще, говорит, ни разу не слыхал ничего про этого лоха. И не узнал бы никогда, кабы не закрутилась вся эта ерунда вокруг следачки Полукаровой и ее бывшего мужа. Ищите где-то еще. А искали?
– Искали, – покивали Даша с Ванькой в унисон.
– И что нашли? Круг подозреваемых определили? Мотивы убийства?
– Алексей Сергеевич! – не выдержала Даша и повысила голос. – Давайте не будем думать, что кто-то из нас умнее остальных, хорошо? Дедуктивный метод – это, конечно, замечательно, но когда он не находит поддержки и подтверждения в фактах, уликах, то он просто превращается в пустую говорильню!
– Не понял, это вы сейчас о чем? – оскорбленно вскинулся Топорков. – Если на флэшку намекаете, то... То я бы и без нее рано или поздно Сулейманова закрыл бы!
– Вот именно, что поздно!
Она махнула рукой и покосилась на Ваньку.
Чего притих, чего уставился на Топоркова, как на божество? Да, конечно, тот теперь герой дня. Шутка ли – закрыл Сулейманова, да еще и чистосердечное признание с него поимел.
А как же быть теперь со смертью Миши Лихого? Бессмысленной, глупой смертью, ничего не объясняющей, обрывающейся следами прямо на пороге их квартиры.
– Жена все отрицает, – внес все же свою скромную лепту Ванька в ответ на вопросительный взгляд Топоркова. – Участие свое, меркантильный интерес. Говорит, что никогда не мечтала жить в этой квартире в одиночестве. Не для того все мужу прощала, чтобы остаться одной.
– Он гулял от нее? – уточнил Топорков. – Вот вам и мотив – ревность!
– Это не про Марину. К Мишкиным романам она относилась более чем терпимо, – заступилась за подругу Даша.
И тут же снова в голову полезло: а ведь он собрался уходить от нее, собрался разводиться, она ударилась в панику, ее горе было велико.
– А что это за последняя загадочная любовница, о которой никому, кроме нее самой – жены то есть, – не известно? – спросил Топорков. – Так вы выяснили – это вранье или правда?
Даша рассказала, что опросила Маринкиного соседа, что тот видел Сашу Косого в день убийства, но вот про похождения покойного Мишани говорить отказался. Более того, когда следователь вызвал Станислава Сергеевича для беседы, отрекся от всего. И бандитской машины он никакой будто бы не видел. И вообще, мало ли что он наболтать мог под три кружки пива уволенной следовательше. Налила бы еще, не то наболтал бы.
Короче говоря, посмеялся и Дашу полной врушкой выставил. Идти к нему сейчас смысла не было. Он ее даже на порог не пустит. Не простит, что слила подробности их разговора следователю, что вел теперь дело об убийстве Михаила Лихого.
– А Марина продолжает настаивать, что дама эта жила в соседней с ними квартире?
Топорков изо всех сил старался показать всем, что он мудро мыслит и что он один умеет рассмотреть то, что ускользнуло от других. Он и губы трубочкой складывал, и угукал, и пальцами по столу барабанил, сводя брови к переносице. Одним словом, вовсю демонстрировал серьезный мыслительный процесс.
– Ну да! Настаивает!
– А об этом никому не известно? – канючил Топорков, хотя говорено ему об этом было не раз и не два. – Соседи даму не видели. Риелторы никому квартиру не сдавали?
– Так точно!
– Ага!.. Но при этом загадочную красотку на красной спортивной машине видел коллега Марины. Когда ее муж с этой самой красоткой приехали забрать Марину с работы. Значит, красотка все же была...
– Думаю, была. Более того, я уверена, что она была.
Даша в самом деле много думала и пришла к выводу, что Марина про соперницу ей не соврала.
– Но вот как она все-таки ухитрялась жить в тридцать восьмой квартире, что никто об этом не знал? Ни соседи, ни хозяева квартиры, то есть риелторская компания, являющаяся владельцем этой квартиры, – никто не знал! А... а вообще-то особой ловкости тут и не надо. – Топорков поглядел на них с вызовом, покрутил на столе простой карандаш, похрустел шеей, разминая. – Было у нас одно дело, помню, лет пять назад. По городу был объявлен план «Прехват» в связи с серьезным грабежом, мы ходили по домам. Так вот в одной пустующей квартире – хозяева уехали на пару лет за границу – нами совершенно случайно было обнаружено семейство из двух человек, то есть муж и жена, о существовании которых вообще никто не подозревал. Ни соседи по лестничной площадке, ни соседи сверху, ни снизу, ни тем более отсутствующие хозяева. Спрашиваем, как же это вы так ухитрялись незаметно и тихо жить, что вас никто не видел? А они знаете что ответили?
– Что?
– А ответ совершенно бесхитростным оказался. Они сказали, мол, все, что для этого нужно было делать, так это стараться не попадаться никому на глаза и не шуметь. Что они и делали. Выходили из дома затемно, приходили так же. Не стучали, не гремели. Воду лили, когда кто-то начинал лить ее с верхних этажей. Окна были плотно занавешены, свет наружу не проникал. Все было продумано до мелочей. Продумано, понимаете!!!
– Хочешь сказать, Леша, что красотка эта намеренно не рисовалась нигде? Что никому своего присутствия не афишировала?
– Никому, кроме семейства Лихих. – Топорков удовлетворенно улыбался, заметив, что заставил напряженно размышлять своих коллег. – Какой-то интерес у нее имелся в этом семействе. И это не любовь, уж поверьте мне! Не просто так она явилась к бывшей жиличке и сняла слепок с ключей, а она ведь за этим туда явилась, и была это именно она, я не сомневаюсь! Не просто так ее никто не видел за то время, которое она там будто бы снимала квартиру. Никто, кроме супругов Лихих!
– Ну почему?!
– Если бы ее намерения были прямыми и прозрачными, то есть если бы она хотела элементарно закрутить роман, она сняла бы эту квартиру законным путем. Об отсутствии средств и разговора не может быть. Машина, по вашим сведениям, у нее дорогая. И уж точно она не пряталась бы от всего белого света. Кому неохота на красивой тачке порисоваться? Тем более женщине. Нет, дорогие мои коллеги, ей нужно было, чтобы ее никто, кроме Марины и Миши, не видел и не знал о ней.
– Почему? – тупо спросил Ванька.
– Потому что во всем этом крылась какая-то причина, – едва слышно встряла Даша. – Какая?
– Давайте думать сообща, – предложил Топорков, перестав корчить из себя умника.
Додумались до крика, до сипа в горле, до хрипоты.
Ванька надрывался больше других. Нагородил такого!..
Мишка был не просто хакером, с его слов, а хакером международного масштаба. Он проник в тайны счетов какой-нибудь триады, и они его и убили.
Даша только за голову хваталась.
– Нет, ну какой из тебя помощник, скажи?! Какая триада, Ваня??? Он просто вышел бы в магазин и не вернулся бы уже никогда, влезь он куда-то всерьез и по-крупному. Нет, тут что-то другое...
– Что? Вот что?! – носился тот взад-вперед по кабинету, вспарывая душный застоявшийся за день воздух. – Девка эта явно что-то хотела от них обоих.
– Спорить не стану.
– Но не хотела обнародовать свое присутствие. Ее видели и знали о ней лишь супруги Лихие, – снова начал корчить из себя мыслителя Топорков, хотя видно было, что подустал изрядно. – Для всех остальных ее просто не существовало.
– Ее видела и запомнила Наталья Викторовна. Они достаточно долго беседовали, к тому же в жизни стариков не так уж много событий и гостей. Всякого вновь приходящего они хорошо запоминают. А ее гостья была дамой яркой, – вспомнила рассказ Натальи Викторовны Даша.
– Сисястой! – подсказал с противной ухмылкой Ванька.
– Пусть так. Марина, кстати, тоже говорила, что у ее соседки выдающийся размер груди. Так вот я к чему... Наталья Викторовна сможет опознать эту даму, если что.
