Джеймс Чейз - Мертвые молчат
Я осмотрел поверхность большого турецкого ковра. А может, то, что я искал, скрывалось под ним? Отодвинув диванчик, я закатал угол ковра. Моему взору открылись сосновые доски пола с узорами сучьев. На них не было заметно ничего подозрительного, но я ведь осмотрел еще не весь пол.
Быстро сдвинув мебель в уже осмотренный угол, я начал обследовать остальные доски. Правая сторона комнаты вознаградила мои усилия.
Темное пятно цвета старого красного дерева размером в квадратный фут испортило янтарную желтизну пола.
Я нагнулся и подсветил себе фонариком. Не оставалось никаких сомнений – это было пятно засохшей крови. Кто-то лежал на этих досках, истекая кровью от раны. У меня даже не оставалось сомнений, что кровь текла из тела Диллона. Я достал прихваченную мной отвертку. Внимательно рассматривая шурупы, державшие доски, я заметил, что некоторые их головки были поновее, не такие ржавые, как остальные. Бойко орудуя отверткой, я вывернул все новые шурупы. Они вышли на удивление легко. Острием отвертки я зацепил одну из досок и приподнял ее. Во рту у меня было сухо, сердце отчаянно билось в груди, когда я направил в темноту луч фонарика.
Хотя я нашел всего лишь то, что искал, но от вида оскаленного, чисто объеденного крысами черепа, уставившегося на меня пустыми глазницами, у меня перехватило дыхание.
Один взгляд на пыльную кожаную куртку подсказал мне, что передо мной все, что осталось от Теда Диллона.
Наверное, секунд десять я глядел на череп, затем, стерев с лица холодный пот, поддел другую доску и увидел остальное.
Передо мной в самом деле были останки Теда Диллона. Куртка, вельветовые штаны и лежавшая рядом раздвоенная палка с обрывками резинки подтверждали верность опознания трупа. Отверстие на левой стороне куртки со следами сгоревшего пороха по краям сказало мне, что выстрел произвели в упор. Рассматривая эту дырку, я размышлял, как случилось, что звук выстрела не был услышан в особняке, находившемся всего в сотне ярдов от домика.
Затем я торопливо поставил на место доски, привинтил их, раскатал ковер и расставил мебель по ее прежним местам.
Наконец я выпрямился и утер пот с лица. Я увидел то, что хотел, и далее оставаться здесь не было никакого смысла. Подходя к выключателю, я услышал, как где-то на веранде скрипнула доска. Я поспешно погасил свет и прислушался.
Ничего – только громкий стук моего сердца да легкие вздохи ветра в кронах деревьев.
Я неслышно двинулся через комнату к окну, отдернул штору и выглянул на залитую лунным светом поляну.
Видны были только темные деревья и еще более темные тени, достаточно густые, чтобы в них мог кто-нибудь скрываться незамеченным.
Я нащупал в кармане брюк пистолет Хуана, вытащил его и опустил флажок предохранителя. Я не был уверен, что снаружи кто-то есть, но предчувствие говорило мне, что это возможно.
Я стоял тихо, опираясь о стену и вглядываясь в темноту. Тянулись минуты, но все было спокойно. Я никого не видел и ничего не слышал.
Вдруг, как раз в тот момент, когда я решил рискнуть выбраться через окно на веранду, раздался испуганный крик фазана. Громко хлопая крыльями, он поднялся с ближнего дерева. Это испугало меня до безумия.
Я высунулся в окно, держа впереди себя пистолет. Сердце в моей груди глухо стучало. Снаружи кто-то есть, мелькнула у меня мысль. Кто-то пробирался к хижине и спугнул птицу.
Затем мое внимание переключилось с темных теней снаружи на слабый звук где-то рядом со мной. Прислушиваясь, я до жути ясно ощутил, как волосы у меня на голове встают дыбом. Звук был такой, как будто около меня кто-то наступил на шатающуюся доску, и она слегка двинулась.
Это было настолько внезапно, что я не мог заставить себя обернуться. Если кто-то находился в комнате, кто бы это ни был, он мог видеть на фоне окна мой силуэт, представлявший собой великолепную мишень для выстрела в спину.
Мне уже казалось, что я слышу чье-то дыхание, хотя, возможно, просто меня пугало мое распаленное воображение.
Вплотную ко мне стоял диванчик. Одним прыжком я попадал в укрытие, но я слишком долго откладывал.
Когда я напрягся для прыжка, Корнелия Ван Блейк произнесла из темноты:
– Не двигайтесь и бросьте пистолет!
В ее голосе была твердость, вынудившая меня подчиниться. Я поднял предохранитель и уронил пистолет на ковер. Вспыхнул свет, и я медленно повернул голову.
Она стояла возле стены, держа в руке автоматический пистолет 22-го калибра. Лицо ее было белое, как слоновая кость, пунцовые губы только подчеркивали ее бледность. Одета она была в черную шелковую блузку, черные брюки и в сандалии на матерчатой подошве.
Довольно долго мы созерцали друг друга.
У меня теперь не было сомнения, что она убила своего мужа и Диллона, и пока я не видел для нее оснований воздержаться от моего убийства.
Как она сумела попасть в домик так, что я не услышал этого, оставалось для меня загадкой. Но она была передо мной с пистолетом в руке, и если бы она узнала меня, шансы на спасение сразу упали бы до нуля. Моя жизнь теперь зависела от того, узнает она, кто я такой, или нет.
– Что вы здесь делаете? – спросила она, не двигаясь с места. Она смотрела на меня внимательно и подозрительно.
Я постарался несколько расслабить сведенные судорогой лицевые мускулы и изобразил достаточно глупую, как надеялся, улыбку.
– Прошу прощения, леди, – начал я. – Мне, конечно, не следовало здесь быть. Я это понимаю. Но я слышал, здесь есть что выпить, а при ваших деньгах, я полагал, вы и не заметите пропажи одной бутылки.
Я заметил, что это не та история, которой она ожидала, и, желая закрепить успех, продолжал:
– Вы ведь, наверное, не знаете, как невмоготу бывает, когда захочешь выпить, – я утер рот ладонью. – Я дал жене слово, что не буду покупать поддачу, но я ведь не обещал не брать ее там, где она плохо лежит. Мне сегодня необходимо было выпить. Я не думал, что сюда кто-нибудь зайдет. Когда меня обуревает эта жажда…
Я остановился. Если моя драма произвела впечатление, полезно было прерваться на самой высокой ноте.
– Кто вы? – требовательно спросила она.
Она уже не казалась столь враждебной, но пистолет все же был направлен на меня.
– Вам ведь не обязательно знать, как меня зовут, разве не так? – умоляюще проговорил я, стараясь создать впечатление, что стыжусь самого себя. – Если вы меня сейчас простите, я даю вам слово больше никогда сюда не приходить.
– Вы приехали на машине?
– Совершенно верно.
– Дайте ваши права.
– Я их не захватил с собой. Они остались в машине.
Она смотрела на меня, и в глазах ее промелькнуло озадаченное выражение, из чего я сделал вывод, что она пытается вспомнить, где она меня раньше видела. Я понял, что, если я быстро не уговорю ее меня отпустить, мой трюк не вышел.
– Сядьте! – резко сказала она.
– Но посмотрите: я здесь ничего не тронул, – торопливо заговорил я. – Я обещаю вам, что больше сюда не приду. Отпустите меня, неужели вы этого не сделаете?
– Сядьте! Я намерена позвонить в полицию.
Я двинулся к ней. У меня возникла отчаянная мысль, что, если я сумею достаточно к ней приблизиться, возможно, удастся выхватить у нее пистолет, но она отодвинулась, не отходя от стенки. Пистолет не дрогнул у нее в руке.
– Сядьте!
Я заметил, как побелел ее палец, нажимавший на спусковой крючок. Приходилось подчиниться.
Я не мог позволить ей звонить в полицию. Побывав однажды в лапах Ласситера, я сохранил воспоминание об этом на всю жизнь.
Она боком отодвинулась к бару, где стоял телефон, и сняла трубку.
– Я бы на вашем месте не стал этого делать, – спокойно заметил я. – Даже если Ласситер у вас на окладе, он ничего не сможет для вас сделать, если только взглянет на пол.
Она медленно положила трубку. Глаза ее превратились в темные, лишенные всякого выражения ямы на лице.
– Передо мной мистер Слейден, если я не ошибаюсь? – спросила она напряженным голосом, но вежливо.
– Совершенно верно. Кажется, мы оба попали в передрягу.
– Относительно себя я бы этого не сказала, – заметила она, облокотившись на бар. При этом ствол пистолета чуть от меня отвернулся. – А вот вы действительно попали, мистер Слейден.
– И все-таки мы оба.
– Вас разыскивают по обвинению в убийстве. Стоит мне только позвонить в полицию…
– Вы забыли о Диллоне.
Она обнажила зубы в безжалостной улыбке.
– Отнюдь нет. Кроме вас, никто не знает, что он там. Я скажу, что увидела свет в домике, взяла пистолет и пошла посмотреть, кто туда вломился. Я увидела, что там прячетесь вы – человек, подозреваемый в убийстве. Вы напали на меня, и я была вынуждена застрелить вас. Почему же сержант Ласситер должен догадаться вскрыть доски пола? Он будет слишком занят вашим трупом, чтобы додуматься искать другой.
– Надеюсь, вы не думаете, что я глуп настолько, чтобы прийти один? – спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал увереннее, чем я себя на самом деле чувствовал. – Вы попались, миссис Ван Блейк. У меня все необходимые улики. Рассказ уже написан, и если со мной что-нибудь случится, мой коллега перешлет эту писанину в «Крайм фэктс», а там ее напечатают.
