Наталья Солнцева - Шулер с бубновым тузом
Лавров уписывал пирожные за обе щеки, но его похвала для Санты ничего не значила.
– Балуешь ты нас, – улыбнулась Глория, и слуга просиял. – Твои бисквиты лучше, чем пражские, потому что из натуральных продуктов.
Великан расплылся от удовольствия и, смущенно бормоча что-то себе под нос, удалился. В такие моменты он казался настоящим Дедом Морозом, у которого в мешке – подарки на любой вкус.
– Ты его осчастливила, – заметил начальник охраны, когда Санта скрылся за дверью. – И за что он тебе так предан? А бисквиты хороши. Я еще съем, пожалуй. Сладкое полезно для мозга.
Видимо, пирожные стимулировали его мыслительный процесс.
– Как ни крути, а трупы, судя по всему, реальные, – заявил он, насытившись. – Вряд ли господин Крапивин стал бы выдумывать. Он не совсем адекватен, однако…
– Про два убийства все правда, – перебила Глория. – Когда Крапивин говорил, я видела два мертвых тела… одно в земле, другое в воде.
– И можешь с точностью указать, где именно?
– Первое на кладбище… второе, кажется, на дне строительного котлована…
– Отлично! – Лавров отодвинул от себя пустую тарелку. – Я бы взял тебя в группу по расследованию особо тяжких преступлений. В какой-нибудь спецотдел, которые нынче охотно показывают в полицейских сериалах. Можешь конкретизировать место? Кладбищ-то много, и котлованов не меньше.
– Конкретизировать пока не могу, – вздохнула она. – Джо, похоже, уже похоронили. Чисто логически его могила должна находиться на старокрымском кладбище. А тело детектива видится мне в темной грязной воде… на окраине большого города.
– По логике вещей, это Москва, – саркастически изрек начальник охраны. – Тогда я тоже провидец.
– Каждый человек способен видеть не только глазами.
– Ну, положим, логику рано отбрасывать.
– На чистой логике далеко не уедешь.
– На чистом «видео» тоже, – парировал Лавров. – Ты ведь не знаешь, в каком именно котловане утоплено тело частного сыщика.
– Не знаю, – сдалась Глория. – Для определения места мне необходима хоть какая-то вещь погибшего. Сотовый, например, подойдет или зажигалка. Но даже при этом точные координаты я, пожалуй, не назову. Буду бродить по району поиска, улавливая сигналы.
– Какие сигналы? Типа на трупе установлен маячок?
– Вроде того. У тебя свои каналы информации, у меня – свои.
Они обменивались легкими уколами, будто дуэлянты, дерущиеся не всерьез.
– Как ты догадалась, что отец Крапивина ему не отец? – наседал Роман. – Ответ сверху спустили?
– Не совсем. Родственные связи я определяю безошибочно. Боюсь, я не сумею объяснить, как я это делаю.
– Кто же настоящий отец нашего клиента?
– Другой человек.
– Ха-ха-ха! – развеселился начальник охраны. – Звучит убедительно. Главное, не подкопаешься.
– Хочешь, чтобы я назвала фамилию? – возмутилась Глория. – Извини, не получится. Я не справочник и не паспортный отдел. Я вижу образы, причем далеко не всегда четкие. Могу обрисовать ситуацию… расставить акценты, сделать прогноз на будущее. В данном случае я могу утверждать, что у матери Крапивина есть… вернее был любовник, и он похож на ее мужа. Она понимала, что рожденный от любовника ребенок, будь то мальчик или девочка, должен хоть немного смахивать на ее законного супруга.
– Это не принципиально, кто на кого похож. Больше всего наш клиент обрадовался, что не вступил в кровосмесительную связь. Поскольку старший Крапивин был бездетным, Анна-Жанна тоже не его дочь. Жаль, нам эти факты ни к чему. Для расследования не имеет значения драма отцов и детей.
– Как сказать…
– Послу-ушай, – протянул Лавров. – А не мог карточного шулера и частного детектива убить сам Крапивин? Чем не рабочая версия? Он мутный, этот Николай. Как хочешь, но у меня он вызывает подозрения. Он одержимый. У него прогрессирует любовный психоз! Он не контролирует себя. В припадке ревности он убивает Джо… потом та же участь настигает сыщика. Я расскажу, как все произошло в Старом Крыму. Крапивин знает о предстоящем свидании Анны и Джо. Он притворяется пьяным, дожидается, пока Анна выйдет из дому, крадется следом за ней… потом опережает ее, врывается в дом к сопернику и убивает его. Джо беспечен и по-своему простодушен. Он ждет любовницу, поэтому оставляет дверь незапертой. Он, наверное, под хмельком и ничего не успевает сообразить. Зато Крапивин хладнокровно рассчитал каждый свой шаг. У него было для этого время. Итак… наш клиент беспрепятственно проникает в дом кутилы и игрока, хватает со стола нож и набрасывается на безоружного хозяина. Один удар, и тот падает замертво. Убийца выскакивает во двор и прячется в темном саду. Появляется Анна. Она обнаруживает в доме еще теплый труп. Барышня натурально в шоке. Она едва не лишается чувств. У нее тихая паника. Крапивин выжидает пару минут и «застает ее на месте преступления». Тело бедняги Джо еще не остыло, кровь не свернулась… Анна в ужасе, она не владеет собой, не в силах объяснить случившееся. У нее руки в крови, потому что она дотрагивалась до любовника, пытаясь определить, дышит ли он. Крапивин обвиняет ее в убийстве. Она плачет. У нее пропал дар речи. Спустя некоторое время барышня пытается оправдаться, но тщетно.
– Складно.
– А то! – воодушевился Лавров. – На том стоим. Я в розыске не новичок. Всякого насмотрелся и наслушался. Иной такого наплетет, мозги вскипают!
– Зачем, по-твоему, Крапивин убил детектива?
– По той же причине. Ревность! Небось, сыщик начал подбивать клинья к Анне, и Крапивин это засек. Либо взыграло больное воображение ревнивца, который часто искажает действительность и подтасовывает факты. Мы же выслушали только одну сторону.
– Ну… вторая вряд ли заговорит, – заметила Глория.
– К сожалению, детектив мертв, – кивнул бывший опер. – А к Ремизовой нас никто не подпустит. Клиент уже обжегся с сыщиком и не захочет рисковать снова. Он надежно спрятал подружку. И поскольку она не может ни слова сказать в свое оправдание, вешает на нее всех собак.
Глория усмехнулась, но спорить не стала. Ей было интересно, как Лавров выкрутится с убийством частного детектива.
– Ладно, объясни, как Крапивин умудрился расправиться с сыщиком?
– По той же схеме, что в случае с Джо, – без запинки выдал Роман. – Посуди сама, насколько это было просто. У Крапивина есть ключи от квартиры, где он поселил Анну. После перенесенной нервной горячки барышня спит, чтобы восстановить силы. Он тихо входит, берет на кухне нож и убивает сыщика. Тот не оказывает сопротивления. Он не ожидает, что Крапивин может напасть на него. Фактор внезапности сыграл на руку нашему клиенту.
– Допустим. А как сыщик оказался в квартире?
– Тому наверняка есть логическое объяснение. Например, Крапивин мог сам приказать ему охранять Анну в свое отсутствие. Причем непосредственно в квартире. Тогда… либо барышня сама впустила детектива, либо… его привел с собой Крапивин. И тут же прикончил, чтобы свалить вину на Анну.
– А та в это время спала?
– Почему бы нет? Далее. Барышня просыпается… например, от какого-нибудь звука.
– Какого?
– Сыщик мог вскрикнуть перед смертью или, падая, задеть что-нибудь. Раздается грохот. Крапивин поспешно прячется. Он заранее присмотрел укромное местечко, куда можно будет юркнуть после убийства. Анна вскакивает, бежит на звук и… застает жуткую картину. На полу бездыханное тело с ножом в груди…
– Все повторяется, – ввернула Глория. – Барышня в шоке. Она оцепенела от ужаса. Тут в комнату врывается ее так называемый брат, сперва набрасывается на Анну с обвинениями, потом разыгрывает спасителя.
– Кстати, при этом раскладе понятно, почему Крапивин в обоих случаях не звонит в полицию, а тщательно заметает следы и избавляется от улик. Он заботится о себе, а не об Анне. Крапивин все подстроил так, будто он вошел в квартиру и застукал барышню над еще тепленьким трупом. А той невдомек, откуда выскочил этот «чертик»!
– Выходит, Крапивин сознательно лгал нам?
– Сознательно или нет, но лгал. Может, он страдает раздвоением личности, – предположил Лавров. – И уверен, что убийца – кто-то другой. Этакий монстр, который вдруг бросается на людей с ножом, убивает их, а потом ничего не помнит. Сам Крапивин эту свою вторую ипостась не контролирует. Он придумывает себе «параллельную» жизнь, где нет места монстру, и искренне верит в нее.
– Ты себе же противоречишь. То Крапивин заранее все рассчитывает, то ничего не контролирует. То нарочно переводит стрелки на Анну, то не помнит, как все произошло. Ты уж остановись на чем-то одном, пожалуйста.
– Тебе что больше по вкусу? Анна-убийца или Крапивин-убийца? По сути, оба могли убить и картежника, и детектива. У обоих равные шансы быть виновными в этих преступлениях.
– Ты сам кого подозреваешь?
– Честно? Больше Крапивина. Анны я не видел, не слышал, но склоняюсь к выводу, что она стала жертвой мужской игры. Одного не пойму, зачем ей выдавать себя за сестру Николая? Ты уверена, что они – не родственники?
