Памела Слейтер - Опасное дознание
А она ее получит. Клэр не была такой наивной, чтобы верить, будто существует какой-то безболезненный выход из сложившейся ситуации. Все ее чувства оказались связанными с Аланом, возможно, это стало неизбежным с момента их первой встречи. С тех пор прошло два года, а она так и не смогла забыть его!
Клэр знала, что будет смертельно тосковать по Алану, когда он уедет в свой Техас. Она тосковала бы и в том случае, если бы они никогда не занимались любовью. Но ведь занимались! Чудесно, неповторимо! За три ночи Клэр успела привыкнуть к присутствию Алана в своей постели. Стала любить просыпаться в полутьме и видеть его рядом. Стала любить звуки его глубокого дыхания и даже легкое похрапывание в утренние часы…
Жизнь, которая стала казаться ей полной и насыщенной, станет совсем пустой, когда он уедет. А в постели будет холодно и одиноко…
Боже, какая же я дура! — ругала себя Клэр, пока они ехали в мотель. Ужасная дура! Как я могла думать, что защищена от подобной опасности? Ведь чувствовала же, что соскальзываю в пропасть. Когда Алан заполнил все мои мысли, я убеждала себя, что сумею справиться с любым поворотом в наших отношениях. До определенного момента я искренне не понимала, что отъезд Алана будет ударом для меня. А ведь знала, что единственное мое спасение в том, чтобы держаться от него на расстоянии. И тем не менее позволила себе все больше и больше привязываться к Алану, пока наконец не пошла на такой риск, чтобы лечь с ним в постель. Это и решило мою судьбу. Алан сумел разбудить во мне женщину. Он хотел меня, заботился обо мне, оживил давно умершие мечты…
Как же можно было не полюбить его?!
И вот теперь Клэр любила, но у нее не было никакой надежды. Их отношения должны прийти к единственной развязке, которая не сулит ничего, кроме боли и печали. Ведь Алан ни разу даже не намекнул, что она для него нечто большее, чем приятная любовница. Впрочем, он предупреждал с самого начала, что не годится для женитьбы…
Протяжный вздох вырвался у Клэр, но Алан, кажется, не услышал его или не захотел услышать, и она была благодарна ему за это. Ей вовсе не хотелось делиться с ним своими горькими раздумьями. Лучше уж стараться выглядеть счастливой, пока он не уедет. Так хотя бы можно сохранить свою гордость…
Это, конечно, слабое утешение, но в подобной ситуации гордость остается единственной отрадой…
Алан заказал двухместный номер так непринужденно, как будто они давным-давно женаты, а Клэр пришлось переступить через еще одно “табу”. Она никогда бы не сделала ничего подобного: ей казалось неприличным останавливаться в гостинице с чужим мужчиной… Что, вероятно, говорило всего лишь о том, насколько ограничен был ее жизненный опыт.
Как только они вошли в комнату, Алан обнял Клэр так естественно и просто, будто делал это всю жизнь, и приник к ее губам жадным поцелуем.
— Дорогая, — произнес он мгновением позже, — ты сводила меня с ума весь вечер. Тебе, наверное, и в голову не приходило, насколько ты от природы сексуальна! Даже дышишь возбуждающе…
Блеск его глаз и мягкий юмор моментально сняли напряжение Клэр, она облегченно засмеялась. Тень грядущей боли отступила в дальний угол сознания, снова можно было чувствовать себя счастливой и свободной!
Казалось, вместе с ними в комнату вошло очарование ночи. Клэр переполняли чувства такие же свежие и незамутненные, как воздух за чуть приоткрытым окном. Алан начал расстегивать ее платье, а она, не испытывая ни малейшего смущения, стала помогать ему снимать рубашку и джинсы. Наконец оба упали обнаженными на постель, смеясь счастливым смехом. А потом их глаза закрылись, смех растворился во вздохах и нежном шепоте.
Клэр казалось, что каждая линия их тел совпадает, когда Алан прижимал ее к себе и нежно ласкал, уводя все дальше в страну любви. Она испытывала безумное чувство, будто просто создана для этого мужчины, для этого момента замершего времени…
Сумасшедшая! — твердила она себе. Сумасшедшая! Но собственное безумие ее не пугало, а радовало. Клэр отчаянно нуждалась в прикосновениях Алана, в его поцелуях, ей хотелось наполниться им — только так она могла удовлетворить свою жажду… Звук его голоса, хриплого от страсти, был таким же волнующим, как скольжение рук по ее коже, ставшей, казалось, сверхчувствительной. Его ласки создавали у Клэр ощущение, что она окружена Аланом со всех сторон и находится под его защитой…
Клэр знала, что это только иллюзия, но сейчас ей хотелось целиком раствориться в Алане и навсегда забыть про все опасности.
Страшно было подумать, как много времени прошло с тех пор, когда она в последний раз чувствовала заботу о себе. Но еще страшнее оказалось понять, насколько сильно она нуждается в этом. Прошедшие годы вдруг показались ей такими бедными, что хотелось заплакать, но и будущее ничего хорошего не сулило, потому что этот человек очень скоро уедет к себе домой, в Техас.
На мгновение нечто близкое к панике охватило Клэр, и внезапно, к собственному ужасу, она таки разревелась от невосполнимости предстоящей потери.
— Дорогая, что случилось? — Озабоченное лицо Алана склонилось над ней в полутемной комнате, и его объятия стали менее требовательными. — Сердце мое, что-то не так?
Клэр отрицательно замотала головой и зажмурилась, чтобы удержать слезы. Лучше она посмотрит в лицо демонам, чем признается Алану, что оплакивает его скорый уход из ее жизни!
— Успокойся, милая, — сказал он нежно, в его голосе звучало неподдельное огорчение. — Я обидел тебя? Тебя что-то беспокоит?
— Ничего… ничего… извини. Думаю, я просто устала…
Слезы высохли так же быстро, как и появились, оставив чувство неловкости Клэр захотелось отвернуться и спрятать лицо, но Алан не позволил ей этого сделать. Он прижал ее к своей груди и тихонько баюкал, словно в колыбели, поцелуями осушая слезинки, которые не успели высохнуть.
Несмотря на слабые возражения Клэр, ему казалось, что это он расстроил ее. Он знал эту женщину. Она была не из тех, кто чуть что ударяется в слезы. Что-то серьезное беспокоило ее, но, поскольку в последние несколько часов ничего не случилось, Алан мог предположить только одно: причина — в нем самом.
Но что же он сделал не так? Проигрывая в своем сознании весь прошедший день, он так и не смог найти ничего, что могло бы вызвать ее слезы. Алан вспомнил, как расплакалась женщина, которую он обнимал в последний раз, когда решилась сказать, что им нужно расстаться.
Так неужели Клэр просто-напросто решила порвать с ним?! Алан и не ожидал, какой болью отзовется эта мысль в его сердце. Конечно, все когда-нибудь подходит к концу, видимо, и этот конец неизбежен. Ему было ясно с первого дня, что она ни за что не бросит своей адвокатской практики, а он не собирался уходить из подразделения рейнджеров. Об этом и речи быть не может.
Но вместо холодной уверенности в правильности этого решения, которое он принял уже давно, Алана переполняло горькое чувство потери. Оно сдавило ему грудь, как тисками, а в горле застрял комок, едва позволяя вздохнуть.
Эта горечь временная! — сказал он себе. Недаром же благодаря жестокому жизненному опыту я научился не давать выхода своим эмоциям. Нет, это только мимолетное чувство, и я преодолею его завтра же…
Впервые Алан и Клэр уснули вместе, не поддавшись самому сладкому из соблазнов. Но всю ночь они не выпускали друг друга из объятий ни на мгновение.
12
Первое, что они увидели, когда вошли в офис на следующий день, была записка, прикрепленная на видном месте в кабинете. Нора сообщала, что Рой Полтхем собирается допросить Гила Дедрика и приглашает Клэр в прокуратуру завтра в девять утра.
Второе, что заметили, было разбитое стекло в комнате Норы. Кто-то швырнул в него большой камень. Он был завернут в кусок бумаги и лежал среди осколков стекла.
— Не трогай ничего! — быстро сказал Алан. — Пусть Том увидит все, как есть.
Сотрудники шерифа округа незамедлительно отвечали на вызовы, и Томас Уэдлок сам примчался уже через полчаса.
— Мне все это не нравится, Клэр, — сказал он, прочитав записку с очередной угрозой. — Может быть, все-таки приставить к дому охрану?
— Не нужно, Том, — ответила Клэр, мельком взглянув на Алана. — Охрана у меня уже есть.
Когда шериф ушел, Алан некоторое время задумчиво смотрел в окно, затем повернулся к Клэр.
— Мне нужно кое-что сказать тебе, дорогая. У меня тут возникли кое-какие соображения… Если я прав, то, как только мы схватим настоящего преступника, все эти отвратительные послания прекратятся.
Клэр удивленно взглянула на него.
— Ничего не понимаю. Ты что, начал подозревать кого-то конкретно? А если так, то почему не расскажешь мне?
— Потому что я хочу, чтобы ты понаблюдала кое за чем совершенно беспристрастно, ладно? Мы можем завтра повидать девочку Дедриков?
