Анна Данилова - Аромат желания
Вера снова спросила, кто же все-таки к ней приходил.
– Не знаю… Молчат за дверью…
В дверь снова позвонили. Уже не отключая телефона, в наушниках зачем-то, словно для того, чтобы вести переговоры с поклонником, ей могут понадобиться руки, Светлана подошла к двери.
– Кто там? – спросила она в надежде увидеть в глазок знакомое лицо, увидеть человека, который скрасил бы ее одиночество и подбодрил ее, успокоил. Любви в ее жизни не было уже давно, а потому рассчитывать на нежные чувства человека, с которым ее связывали бы теплые человеческие и любовные чувства, не приходилось.
И тут вместо ответа в обзоре возник большой букет поздних бело-розовых хризантем. Нехорошая мысль, что букет самый дешевый, а это значит, что ее поклонник беден, проскользнула холодной змеей. Она и сама не поняла, когда, в какой момент своей жизни цинизм заменил ей объективную, здравую оценку людей и событий. Быть может, в тот момент, когда Игорь с присущим ему природным цинизмом объяснил ей на пальцах, что такое хорошо в жизни, а что плохо. И что все следует мерить деньгами, тогда будет легче жить. И страданий будет меньше, как ни крути.
Вера в телефоне тоже замерла, словно услышала звонок, и, пробормотав «ладно, потом», тактично сбросила вызов.
Следующая порция настойчивых звонков озадачила Светлану. И в тот момент, когда возникла ясная, как солнечный луч, мысль о том, что ей надо срочно позвонить Глафире Кифер и рассказать об этом странном визите поклонника с дешевыми хризантемами (а что, если это маньяк, и тогда его схватят, и все, история будет закончена, а его посадят, и надолго!), она услышала, как на лестнице кто-то плачет…
ГЛАВА 26
Вернувшись из Аткарска, Мирошкин сначала отвез Ольгу к Лизе, затем, созвонившись с Глафирой, отправился по адресу, где проживала Лиля Самарцева. И вот тогда-то ему позвонили и сообщили, что обнаружены трупы еще двух женщин – Катерины Ратмановой и Натальи Охотниковой… Их тела обнаружили снова на том же месте – возле крыльца салона. И это при том, что там был выставлен пост милиции!!!
Когда он увидел Глашу, то по ее взгляду и заплаканным глазам понял, что она уже все знает.
– Сережа, думаю это мое последнее дело. Это ужас какой-то! И маньяк этот… Он вовсе не маньяк, а очень опытный и умный преступник! Он словно издевается над нами!
Глаша нервничала, не находила себе места, и пока они поднимались, не расставалась с телефоном – все пыталась дозвониться до Самарцевой.
– Ты зачем звонишь? – удивился Сергей. – Мы же уже пришли! Может, все-таки лучше позвонить в дверь?
– Может, оно и лучше… – голос у Глафиры дрожал. – Но ты пойми…
– Боишься, что ли?
– Я же не ты. Я всего лишь помощник адвоката… Я могу говорить о трупах, могу вычислять убийцу, но вот так, чтобы войти в квартиру и увидеть… Уф…
– Думаешь, она мертва?
– Сережа!
– Хорошо, я сам позвоню и войду первый.
– Это если тебе откроют…
Так они стояли, перешептываясь, пока дверь не распахнулась и они не увидели пышнотелую женщину с уложенными наверх волосами, румяную, но с очень сердитым лицом. Глафира прямо обомлела. Ну, никак не ожидала она увидеть в квартире с предполагаемым трупом Лили Самарцевой такую вот источающую здоровье мадам.
– Вы кто? – строго спросила женщина, оглядывая растерявшихся Мирошкина и Глафиру с головы до ног.
Глафира потянула носом и уловила запах алкоголя.
– Вы извините, может, мы что-то перепутали… Лиля Самарцева здесь живет?
– Ну, здесь, и что? А вы ей кем приходитесь?
– Мы из прокуратуры, – сказал Сергей.
– Из прокуратуры? Господи, с ней что-нибудь случилось? Проходите, пожалуйста! Вы уж извините, что я вас так встретила… Знаете, хотят тут всякие… Нет, я не к тому, что я так на вас подумала, просто испугалась… так что с Лилечкой? Вы проходите сюда, вот сюда…
Глафира хотела войти в кухню, где краем глаза увидела накрытый, с красивыми бутылками и закусками, стол, а за ним – женщину с такими же, как и у дамы, открывшей дверь, румяными яблочными щеками. «…Валентина и Тамара. Повариха и служанка… Он не знал, что в квартире еще две женщины… Валентина и Тамара», – вспомнила Глафира свой недавний разговор с Баксановой, та рассказывала, как эти две женщины, обслуживающие Лилю Самарцеву, помогли ей избавиться от напавшего на нее маньяка. Как говорил известный герой Машкова, «картина маслом»: две кумушки, повариха и домработница, в отсутствие своей хозяйки наслаждаются жизнью, пируют! Выпивают, закусывают. Конечно, в кухню гостей не пригласят, только под пытками. Зачем посторонним, да еще и из прокуратуры, знать, чем потчуют себя дамочки. Икорка, семужка, свининка…
Гостей усадили за огромный, сверкающий красным деревом стол в гостиной.
– Так что с Лилечкой? – спросила женщина.
– Это мы вас хотим спросить… Как вас там… Тамара или Валентина? – ухмыльнулась Глафира. Ее предчувствие беды улетучилось, едва она увидела эту подвыпившую мадам.
– Меня зовут Валентина… А она, Лиля… того, с женихом укатила в санаторий… Очень хороший санаторий. Телефон отключила, как мы ей посоветовали…
В комнату тихо вошла вторая кумушка.
– Вот, Тамарочка, это люди из прокуратуры, спрашивают, где Лиля.
– Здравствуйте. – Тамара, очень опрятная, в белом передничке женщина с аккуратными кудельками на круглой голове, осторожно присела на край стула. – Лиля отдыхать уехала. А что, что-нибудь случилось?
– Дело в том, что ее знакомый, имени которого мы не знаем, вполне вероятно, охотится за ней… – начал Сергей, но его тут же перебила Тамара:
– Это Женька, что ли? Вот идиот! Говорили мы с Валей…
– Говорили, так она никого не слушает… Пригрела змею на груди…
– Видно же было, что он больной. Ну и что, что он напоминал ей ее бывшего? Она что, слепая совсем была, когда привела его в свой дом в первый раз?
– Конечно, парень влюбился…
– Да и как не влюбиться в нашу красотку? К тому же, как вы понимаете, она не бедная. Мы же говорили ей, что он и ограбить ее может. Он – нищий!
– Так, стоп! – Мирошкин даже хлопнул по столу. – Давайте по порядку. Как звали этого парня? Кто он?
– Женя. Фамилию мы не знаем. Вроде поэт. Бедный. Вечно голодный и какой-то неприбранный. Волосы у него еще такие…
– У него себорея, Лиля говорила. Она сама ему даже шампуни покупала. Дорогие… Но это не помогало.
– Понимаете, она очень добрая. А когда ее бывший бросил, она чуть руки на себя не наложила, а этот Женя вроде как спас ее, привел в кафе, напоил чаем или чем там… Словом, помог ей, она могла в этом парке простыть, подхватить воспаление легких и умереть…
Теперь Сергей уже их не перебивал. Они с Глафирой ловили каждое произнесенное женщинами слово. В сущности, все, что женщины говорили, полностью совпало с рассказом Светланы Баксановой о Лиле и ее ухажере.
– Кто-нибудь знает, в каком именно санатории ваша Лиля? – спросила Глаша.
– Нет, никто. Даже мы не знаем. Но это можно узнать…
– В смысле?
– Она оставила нам номер телефона своего жениха…
– Что за жених?
– Григорий Денисов, брат того самого Игоря Денисова, известного бизнесмена, который и бросил нашу Лилечку, связался с какой-то прохиндейкой французской, да и смылся за границу…
– Он был женат, но ради нашей Лилечки уже подал на развод… Раньше-то у них отношения были не очень, она тоже плакала по ночам, расстраивалась, что встречается с женатым мужчиной… Иногда прямо-таки ненавидела его… А потом, после того как она дала от ворот поворот этому Жене, так сразу изменила свое отношение к Грише…
– А я вот думаю, что она забеременела…
– Вы телефончик его дайте, – сказал Мирошкин.
Он позвонил Денисову, тот быстро откликнулся. Сергей, представившись, задал ему всего несколько вопросов, и тот спокойно объяснил ему, что он в курсе того, что происходит в городе, что ему сама Лиля все рассказала, а ей не так давно дозвонилась Светлана, ее подруга… Они не в санатории, а живут на частной даче, и что они благодарны прокуратуре за такую заботу. Нет, нового номера телефона Жени она не знает. А старый – не отвечает.
Сергей, стараясь не обращать внимания на иронию Денисова, понял главное:
– Лиля жива, а это самое важное. Пойдем, Глафира…
– Но ведь она могла бы помочь нам составить его портрет!
– А мы на что? – спросила Валентина.
– Да, и мы тоже можем… А что случилось-то?
– Ваш Женя – очень опасный преступник, уважаемые дамы. Вот, взгляните… – Мирошкин положил перед ними фоторобот, составленный Викторией, секретаршей Ирины Аленькой.
– Да. Это он.
– Точно он…
«Что и требовалось доказать, – подумал Сергей. – Вот только как его на самом деле звать? Юрий или Евгений?..»
Мысли об Ольге мешали ему сосредоточиться на своем блокноте, в котором было все – и списки жертв, и подозреваемых, намеченные дела, встречи, линии расследования, многочисленные версии. Он долгое время изучал их, морща лоб, пил кофе, курил и все думал и думал, где ему искать этого проклятого «поэта», маньяка по имени Женя.
