Диана Бош - Все совпаденья не случайны
Вернувшись из больницы домой, он обнаружил в двери своей квартиры новые замки, в самой квартире – новых хозяев, а бывшая жена исчезла в неизвестном направлении вместе с деньгами со счетов и фамильными драгоценностями. Он же оказался выписанным в деревню Погановку Пензенской области. Профессор попытался судиться, но, так ничего и не добившись, запил по-черному. На работе его сначала терпели, учитывая прошлые заслуги, однако терпение в конце концов лопнуло, уволили: никому не нужен сотрудник, который может внезапно исчезнуть и не появляться в течение двух недель. Оставшись без работы и сбережений, Калемков оказался на улице – хозяин съемной квартиры выставил его вон. Идти было некуда, друзья от Ивана Ивановича отвернулись еще в период его женитьбы на ветреной студентке, а к тем знакомым, что остались, он бы и сам не пошел. Лучше уж бомжевать, чем видеть презрение и жалость в их глазах.
В Сочи Иван Иванович стремился неспроста: во-первых, там зимой практически нет морозов, поэтому бродяге выжить легче. Во-вторых, у него была тайная надежда найти свою первую любовь, которая, по доходившим до него изредка слухам, жила одиноко где-то у горной реки, выращивая сад.
Может быть, то были враки, но проверить очень хотелось. Иван Иванович так часто представлял себе, как найдет свою Анечку и что ей скажет, что почти поверил: именно так и случится. Вот только заработать денег, чтобы добраться туда, все никак не выходило.
И вдруг – такая удача! Подошел к нему какой-то мрачный гражданин и предложил хорошо заплатить только за то, чтобы он, Калемков, передал в офис конверт.
– У тебя есть мечта? – спросил мрачный.
Тон его был фамильярный до невозможности, но у Калемкова так давно никто не интересовался его мечтами, что он не придал ему никакого значения.
– Есть, – зачарованно произнес Иван Иванович. – Я очень хочу уехать в Сочи.
Он мечтательно посмотрел в свинцовое московское небо и перевел глаза на лицо гражданина.
– Я заплачу. Много. Хватит на билет до Сочи и еще останется, – заявил тот.
– За что?! – не поверил в реальность происходящего Калемков.
– За то, что ты сделаешь все в точности, как я скажу, не допустив никакой самодеятельности. Слышишь? Никакой!
Иван Иванович кивнул, взял конверт и поплелся по указанному адресу. Постепенно сомнения начали одолевать его: не могут платить за работу курьера такие деньги. Не имеют права! Значит, его после запросто могут убить. Хотя это и пугало, но расставаться с так некстати проклюнувшейся надеждой осуществить мечту было больно.
– Эх, была не была, – махнул рукой Калемков, – или пан, или пропал. Все равно жизнь катится под откос. Да и не жизнь у меня, а гадость. Что ж, помру, так помру. А не помру – так, даст бог, вырвусь из дерьма.
Он отнес конверт по указанному адресу и пошел обратно, к назначенному месту за обещанным вознаграждением. Но мрачного гражданина не оказалось, и Калемков решил, что его обманули. Когда он уже смирился с тем, что его мечта не осуществится никогда, перед ним как из-под земли вырос нечаянный работодатель. Слегка запыхавшийся и растрепанный, он выглядел не таким лощеным, как в первый раз, и в его костюме был заметен легкий беспорядок – одна манжета на рубашке была застегнута не до конца, а галстук немного сбился набок.
– Вот, держи, – сунул он в руки Калемкову конверт с деньгами и, изобразив улыбку краешками губ, достал из сумки бутылку водки. – А это маленький бонус, то есть премия, по-нашему.
Калемков хотел сказать, что знает английский, и сингальский, и немного тамильский, но передумал. Рассыпаясь в благодарностях, он старательно изображал из себя дурачка, хотя сердце замирало от ужаса. Вдруг Иван Иванович случайно коснулся рукой «благодетеля», и тот брезгливо отшатнулся.
– Ну, хватит паясничать, – процедил мрачный гражданин сквозь зубы. – Выпей водочки и расслабься. Заработал.
– Пренепременно, да, пренепременно, – залепетал Калемков, кланяясь в пояс, – за ваше здоровьице пропущу.
Давно бывшему профессору не было так страшно. Пожалуй, последний раз лет двадцать назад, в Гоа, когда к нему в номер ворвались – по ошибке, приняв за другого, – какие-то люди и приставили ко лбу пистолет. Тогда он успел не только всю жизнь свою за мгновенье просмотреть, но и у всех, кого когда-то чаянно или нечаянно обидел, мысленно прощения попросить. Но тогда понятно – реальная возможность была пулю в голову получить. А сейчас-то чего? Вроде бы не делает ничего плохого человек, денег вот дал, а жуть от одного его присутствия берет…
Мрачный гражданин, резко развернувшись, скрылся из глаз. А Калемков, повертев бутылку в руках, аккуратно опустил ее в стоявшую рядом урну. Но едва Иван Иванович отошел, наблюдавший за ним бродяга всунул туда руку по локоть и достал бутылку. Покрутил пальцем у виска и отправился пить.
А уже вечером в городской морг был доставлен его труп с признаками отравления неизвестным ядом. При вскрытии особенно заморачиваться идентификацией вещества не стали. Действительно, кому какая разница, отчего умер никому не известный бомж…
Тем временем Калемков купил билет до Сочи в плацкартный вагон и отправился в ближайшее кафе радовать желудок давно забытыми яствами. Можно было, конечно, и в купе поехать, но Иван Иванович решил сэкономить – вдруг долго придется работу искать?
Насытившись и оставив официантке щедрые чаевые, профессор решил прошвырнуться по магазинам. В одной из продуктовых лавок он увидел плоды карамболы, и в памяти вдруг отчетливо всплыло, как с первой женой они когда-то, отдыхая в Шри-Ланке, каждый день покупали и ели сладкие мясистые плоды. В груди разлилось ностальгическое тепло, и Калемков, плюнув на экономию, купил все, что нашлось в маленькой лавчонке. Правда, отыскалось не так уж много: всего пять штук, так что существенного урона его бюджету покупка не нанесла.
Иван Иванович разглядывал золотистые плоды и вспоминал, как счастлив был в то безоблачное время, как дьявольски молод. Тогда он еще считал, что не расстанется с любимой женой никогда, что они вместе вырастят детей и внуков, а потом будут доживать свои дни на даче в Подмосковье. Но поди ж ты, развелись.
Куда все ушло? Почему не удалось сохранить любовь? Как-то вдруг опостылело все, вкус к жизни пропал, вот тут-то и подвернулась молоденькая студентка. А когда и брак с ней распался, образовалась тошнотворная пустота. Иван Иванович долго колебался, прежде чем отправиться к бывшей жене просить прощения, но все-таки пошел. А та выгнала его. Как шелудивого пса прогнала.
«Так ты и есть пес шелудивый», – неприятно царапнула совесть. Но Калемков прицыкнул на нее: танго танцуют двое. Если что-то не сложилось, виноваты оба. Да и чего теперь вспоминать? Все, поезд ушел, не запрыгнуть даже в последний вагон.
Обидно, конечно: когда пришел с повинной, бывшая супруга даже не дала ему объясниться. По правде сказать, он и порога переступить не успел. Прям перед носом дверь захлопнулась.
Ну и пусть! Он все равно еще станет счастливым – назло всем, вопреки злодейке-судьбе! Что там говорят про карамболу? Витамина «С» в ней много? А витамин «С» повышает иммунитет. Значит, сейчас профессор Калемков сядет в свой вагон, будет методично поглощать плоды и уже только от этого чувствовать себя счастливым.
Вот ведь занятно как – карамболу еще иногда называют карамболь. А карамболь, как известно, такой удар в бильярде, когда шар, ударившись о другой, рикошетом попадает в третий. Кто бы ни был тот неизвестный «бильярдист» и в кого бы он ни целился, а Калемков пользу из партии извлечет. Хотя нет, для партии одного карамболя мало, а ему, Иван Иванычу Калемкову, и этого кульбита довольно. Спокойной жизни уже хочется, покоя. И покой, он чувствует, очень скоро придет…
Профессор счастливо вздохнул, расстелил газетку и, достав один из плодов, разрезал его. Звездчатые срезы засочились сладким соком, по вагону разнесся экзотический аромат, и тут же к столику Калемкова подбежали двое черноглазых детишек, уставившись на плоды глазками-сливами.
– Ну что, девчонки, пробовать заморское чудо будем? – подмигнул им Калемков.
– Я мальчик, – с достоинством произнес один из малышей. И, ткнув пальчиком во второго ребенка, добавил: – А она девочка.
– Ой, простите, сударь, подслеповат стал, не разобрал, – шутливо поклонился Иван Иванович и вручил обоим малышам по кусочку карамболы.
Тут же к его столику подлетели еще двое, постарше, и им тоже перепало по ломтику. Калемков взял в пальцы последний и принялся жевать, жмурясь от наслаждения.
– Ну вот, вроде бы и перекусил, – крякнул он и начал моститься спать.
Путь, как ни крути, долгий, а ему сейчас как никогда нужны силы…
Последние плоды Иван Иванович съел перед прибытием в Сочи. Детворы уже в вагоне не было – их семья сошла где-то еще ночью, так что делиться ни с кем не пришлось.
