Мэри Кларк - Ты меня заворожил
Алекс Бакли тепло приветствовал ее, но Регина была уверена, что он настроен враждебно. «Когда он предъявит мне предсмертное письмо моего отца?» – спрашивала она себя.
– Дубль первый, – сказал директор съемок и начал отсчет: – Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один…
Щелкнула хлопушка, и Алекс начал:
– Мы беседует с третьей из четырех героинь «Выпускного праздника», Региной Коллари. Регина, спасибо вам, что согласились принять участие в нашей программе. Скажите, ведь вы выросли в этом городе, не так ли?
– Да, именно так.
– И все же, насколько я понимаю, вы не возвращались сюда после вашего отъезда вскоре после «Праздника» и смерти Бетси Пауэлл.
«Попытайся говорить спокойно», – предостерегла себя Регина.
– Я уверена, что остальные уже сказали вам: к нам четырем отнеслись как к подозреваемым в убийстве. Кто бы захотел оставаться в таком окружении?
– Через некоторое время после указанных событий вы переехали во Флориду. Ваша мать последовала за вами туда?
– Да.
– Она ведь умерла в довольно раннем возрасте?
– Ей едва исполнилось пятьдесят.
– Какой она была?
– Она была одной из тех женщин, которые делают много добра, но ненавидят популярность.
– Какие отношения были у нее с вашим отцом?
– Они были словно единая душа.
– В чем заключался его бизнес?
– Он покупал прогорающие компании, приводил их дела в порядок, а потом продавал их с большой выгодой. Он был очень успешен в своем деле.
– Давайте вернемся к этому позже. Я хочу поговорить о ночи «Выпускного праздника», начиная с момента, когда вы все вместе сидели в комнате для отдыха.
Лори слушала и наблюдала, как Регина рассказывает ту же историю, что и остальные девушки. Они снова и снова наливали себе вина, обсуждали вечер, смеялись над платьями некоторых пожилых женщин. Точно так же, как и другие выпускницы, она описала момент обнаружения тела Бетси.
– Мы были молоды. Вы, должно быть, знаете, что у всех нас были свои обиды на Пауэллов, – говорила Регина. – Но в тот момент я просто отдыхала и наслаждалась общением с подругами. Мы пили вино, выходили во двор, чтобы покурить, и возвращались. Даже Клэр шутила насчет того, что ее отчим так строго относится к курению. «Пожалуйста, – сказала она, – не зажигайте сигареты, пока не окажетесь в дальнем углу патио. У него нюх, как у гончей». Мы обсуждали свои планы. Нина собиралась податься в Голливуд. Она всегда играла главные роли в школьных спектаклях, и к тому же ее мать была актрисой. Нина даже смеялась над тем, что Мюриэль по-прежнему шпыняет ее, поскольку именно она позвала к своему столу Клэр и ее мать, когда они оказались в одном ресторане, и так Бетси познакомилась с Робом Пауэллом.
– Как Клэр отреагировала на это? – быстро спросил Алекс.
– Она сказала: «Тебе повезло, Нина», – ответила Регина.
– Как вы думаете, что она имела в виду?
– У меня есть кое-какие подозрения, – честно сказала Регина. – Но я просто не знаю.
– Давайте углубимся немного в прошлое, – предложил Алекс. – Я видел фотографии вашего дома. Он был очень красивым.
– Да, был, – согласилась Регина. – Более того, это был теплый и уютный дом.
– Но потом, конечно же, все изменилось, когда ваш отец сделал инвестиции в хеджевый фонд Роберта Пауэлла.
Регина сознавала, к чему он клонит. «Осторожно, – предупредила она себя, – он выстраивает твои мотивы для убийства Бетси».
– Наверное, трудно было не возмущаться тем, что практически все средства вашего отца были потеряны на этих инвестициях.
– Моя мать была опечалена, но обиду не затаила. Она сказала мне, что у моего отца был характер охотника за золотом и что он несколько раз складывал в одну корзину слишком много яиц. С другой стороны, он никогда не был безрассудным.
– Но вы все равно продолжали дружить с Клэр?
– Да, мы дружили, пока не разъехались из Салем-Ридж. Полагаю, что по невысказанному согласию мы не хотели поддерживать друг с другом контакты после смерти Бетси.
– Что вы чувствовали, приходя в этот особняк после смерти отца?
– Я очень редко бывала здесь. Не думаю, что Роберту Пауэллу нравилось, когда подруги Клэр приходили к ней. Мы предпочитали встречаться дома у кого-нибудь еще из нас.
– Тогда почему он устроил «Праздник» для всех вас?
– Я полагаю, это была идея Бетси. Некоторые из ее подруг задали шикарные выпускные вечеринки в честь своих дочерей. Она хотела перещеголять их всех.
– Что вы думали в вечер «Выпускного праздника»?
– Я скучала по отцу. Думала, каким идеальным был бы этот прекрасный вечер, если бы он был с нами. Моя мать тоже была среди гостей, и я видела в ее глазах отражение своих мыслей.
– Регина, в возрасте пятнадцати лет вы обнаружили тело своего отца… – продолжила Алекс.
– Да, нашла, – тихо произнесла Регина.
– Быть может, вам легче было бы это пережить, если бы он оставил записку? Если бы он попросил прощения за самоубийство и финансовую катастрофу? Если бы он в последний раз сказал вам, что любит вас? Как вы считаете, помогло бы это вам и вашей матери?
Яркие воспоминания о том, как счастлива она была, катясь на велосипеде по длинной подъездной аллее, вдыхая соленый воздух, и как потом нажала кнопку открытия гаражной двери и увидела, что тело ее сорокапятилетнего красавца-отца покачивается в петле, одна рука сжимает веревку, словно он передумал слишком поздно, разбили хрупкое самообладание Регины.
– А что изменилось бы от существования этой записки? – спросила она, давясь словами. – Мой отец умер.
– Вините ли вы Роберта Пауэлла за то, что ваш отец потерял все свои деньги, вложив в этот хеджевый фонд?
Последние остатки ее хладнокровия рухнули.
– Я виню их обоих. Бетси принимала такое же участие во втягивании моего отца в это мошенничество, как и сам Пауэлл.
– Откуда вы это знаете, Регина? Не потому ли, что ваш отец действительно оставил письмо? – Алекс молчал, потом жестким тоном продолжил: – Он оставил письмо, верно?
Регина отчаянно пыталась прошептать слабым голосом: «Нет… нет… нет», – но адвокат не сводил с нее взгляда, сочувственного, но требовательного.
69
Восторг Бруно перерос почти в лихорадочное веселье, когда садовник прослушал разговор Лори с отцом. Он с радостью осознавал, что все встает на свои места.
Лео Фэрли останется в больнице до завтрашнего утра.
Лео и Лори будут разговаривать с Тимми по телефону из больничной палаты.
«Два часа спустя я заберу Тимми, – думал Бруно. – Лео уже сказал директору лагеря, что находится в больнице. Я буду в полицейской форме. Я смогу это сделать. Вероятно, после этого я даже смогу уйти. Но если нет, оно того сто́ит. Дело Синеглазого убийцы муссировали в газетах годами и муссируют до сих пор. Если бы они только знали, что я провел пять лет в тюрьме после того, как застрелил мужа Лори… И все из-за мелкого нарушения режима условно-досрочного освобождения. Но в каком-то смысле это окупилось. Лео Фэрли и его дочь все эти пять лет волновались и гадали, когда я нанесу новый удар. Завтра их ожиданию придет конец».
Бруно опустил свой телефон в карман и вышел наружу как раз вовремя, чтобы увидеть, как машина начальника полиции паркуется позади студийных фургонов. Должно быть, Пенн приехал на обед.
Бруно постарался побыстрее исчезнуть с линии взгляда начальника полиции и принялся приводить в порядок зелень. Так Пенн не сможет разглядеть его лицо.
Одно Бруно знал точно – у большинства копов долгая память на лица, даже если люди стареют или сбривают либо, напротив, отращивают бороду и усы.
Ну, или если кто-то настолько туп, чтобы размещать свое фото на «Фейсбуке».
При этой мысли Бруно рассмеялся вслух.
Час спустя, когда он тщательно изучал цветочные клумбы у бассейна, полицейская машина отъехала от дома. Это означало, что начальник полиции вернется не раньше завтрашнего утра.
«Как раз ко времени Большого Шоу», – ликующе подумал Бруно.
70
После обеда Нина и Мюриэль так и не поговорили друг с другом. Пожилая актриса явно попросила, чтобы ей подали машину, поскольку ее ждал автомобиль, припаркованный перед парадной дверью особняка.
Нина знала, что это означает. Дорогой новый костюм, который мать купила по своей кредитной карточке, она собиралась сменить на другой – тот, что приобрела по кредитке Нины.
Нина поднялась в свою комнату, пытаясь собраться с мыслями перед интервью.
Так же, как и всем остальным, ей отвели большую комнату с кроватью. В другой части комнаты, помимо того, можно было посидеть на диване или в кресле перед телевизором или за коктейльным столиком.
Нина села на диван, окидывая взглядом кремового цвета драпировки позади кровати и то, как их отделка соответствует окантовке оконных штор, и то, как гармонируют между собой коврик на полу и чехлы на подушках. «Грезы дизайнера по интерьеру», – подумала Нина.
