Мэри Стюарт - Лунные прядильщицы
«Знаю. Но как узнаешь? Как только я уйду отсюда, остается принять это за аксиому».
«Не принимаю ничего на веру, что касается твоей безопасности».
Как ни странно, его ответственность за мою безопасность не рассердила меня ни чуточки. Все, что я чувствовала, был предательский жар где-то в груди. Я пробежала рукой по колонне, потерла свежее отверстие от пули. «Не знаю как».
«А я знаю. Слушайте план. Лэмбис сейчас идет с Никола до полей. Колин и я ждем Лэмбиса в церкви. Я… я отдохну. Затем мы втроем спустимся к каяку и немедленно отчалим. Скоро наступят сумерки, поэтому мы двинемся вдоль берега далеко в море, пока не достигнем западной части Агиос Георгиос. После наступления темноты мы подойдем поближе и немного побудем у берега. Море как стекло, и похоже, таким и останется по воле Божией. Лэмбис, знаешь что-нибудь о побережье западнее деревни?»
«Только немного. Оно похоже на эту местность, маленькие заливы у подножья скал, как и здесь. Возле деревни есть мелкие бухточки, песчаные».
«Где-нибудь можно поставить каяк, если понадобится?»
Лэмбис нахмурился, раздумывая. «Не знаю. Я заметил бухту немного к западу…»
Я сказала: «Думаю, что есть. Есть бухта, которую дети называют бухтой Дельфинов, за вторым мысом от деревни. Там скалы уходят прямо в глубокие воды. Я видела их издали. Это что-то вроде низкой гряды, выступающей, как дамба. Там глубоко, дети говорили, что с этих скал можно нырять».
Лэмбис кивнул. «Думаю, это та бухта, которую я видел. За вторым мысом на запад от деревни? Да, я заметил это место, когда мы плыли мимо».
«Сможешь поставить туда лодку, если понадобится?» – спросил Марк.
«Могу зажечь фонари, как только между нами и отелем будет мыс?»
«Конечно».
Лэмбис кивнул. «Тогда при такой погоде будет очень легко. Все в порядке».
«Хорошо. – Марк повернулся ко мне. – Ну, а как насчет этого? Если, когда ты вернешься туда сегодня вечером, хоть что-то будет не в порядке, возникнет небольшое подозрение, любая опасность… Ну, понимаешь… Другими словами, если почувствуешь, что вам следует выбираться оттуда, и быстро, не дожидаясь утра, мы ждем у входа в залив Дельфинов до, как бы сказать, до двух утра. Нет, до половины третьего. Это даст вам время. У вас есть электрический фонарь? Хорошо. Ну, любое время между полночью и половиной третьего утра, мы будем наблюдать. Договоримся о сигнале… скажем, две длинные вспышки, затем две короткие, затем полминуты пауза и повторение. Мы ответим. Подойдет?»
Я улыбнулась ему. «Мыльная опера».
«Это да. Можешь придумать что-либо лучше?»
«Нет».
«А если залив будет полон рыбаков?» – спросил Колин.
«Не будет, – сказала я. – Там есть ловушки, и их к тому времени убирают. Нет, этот план прекрасен. Я уже с нетерпением жду».
«Человек, о человек, это страшно». – В Колине бурлил дух детского приключенческого рассказа.
Марк засмеялся. «Это довольно глупо, правда, но это самое лучшее, что можно сделать, если не заходить в Агиос Георгиос и не распугивать всех птиц на много миль вокруг».
«В любом случае, этого не понадобится, – сказала я. – Это только фантазия, подходящая к пиратскому настроению. А теперь я ухожу. Кто-нибудь идет, Колин?»
Мальчик осматривал склон горы через бинокль Джозефа. «Никого».
«Тогда ухожу. Дай Бог, чтобы я попала в отель к обеду, на большее я не способна. А какое оправдание я смогу дать за пребывание вне отеля до такого позднего времени? Нет, не беспокойтесь, просто скажу, что осматривала церковь… Стратос сам предложил совершить эту прогулку, поэтому будет доволен. Когда врешь, нет ничего лучше правды».
«Ты говорила, – сказал Колин сверху, – что предполагается, что ты собираешь цветы».
«О Боже, да! Ну, схвачу одну или две охапки по дороге вниз».
«Ну, тогда это для начала… и это… и это… – Колин уже наугад надергал множество сорняков на камнях выше его. – И я уверен, что этот цветок так редок…» Он потянулся, чтобы сорвать растущие одиноко цветы в высокой вертикальной трещине.
«На Фрэнсис произведет очень большое впечатление такое количество цветов, – сухо сказал Марк. – И на Стратоса тоже, если дойдет до этого».
«А почему бы и нет? Все они, возможно, редки в Англии».
«Включая одуванчик? Не забывай, Стратос там жил двадцать лет, а Тони англичанин».
«Ну, лондонцы… – Колин сполз, ничуть не смущенный. – Они знают не лучше вас. Можно сказать, что это критская разновидность, растущая только здесь на высоте двух тысяч футов. И посмотрите на этот пурпурный цветок, к черту, клянусь, они такого не видели. Вот, Никола… – и он бросил в меня букет экзотических сорняков. – И не забывай, что этот одуванчик называется волосатый Лэнгли, и это чрезвычайно редкое растение».
«Ну, я не видела ничего лучше. Большое спасибо, я уверена, они Фрэнсис понравятся».
«Я позвоню в „Астир“, – сказал Марк. – И дам знать, как идут дела. Затем, надеюсь, мы встретимся в Афинах?»
«Если предварительно не соберемся сегодня вечером в заливе Дельфинов, – сказала я жизнерадостно. – Ну а пока до свидания. До встречи в Афинах. Будь добр, Колин, заботься о Марке. И перестань беспокоиться обо мне. Со мной все будет в порядке».
«Знаменитые последние слова», – весело сказал Колин.
«Заткнись, дурак», – сказал Марк, уже сердито.
Глава 17
But having donewhate'ershe coulddevise,
And emptiedall herMagazine of lies
Thetimeapproach'd…
Dryden: The fable of iphis and lantheЛэмбис оставил меня у ручья, и очень хорошо. У святилища ждал Тони. Сидел на камнях среди цветов вербены и курил. «Привет, дорогая. Приятно провели день?»
«Прекрасно, спасибо. Полагаю, моя кузина сдалась и вернулась к чаю?»
«Да. Она вполне счастлива и спокойна, но я пытался заставить себя пойти и поискать вас. Это не те склоны, где можно лениво бродить одной».
«Думаю, нет. – Я села рядом с ним. – Но я оставалась все время на тропе, и если поднимаешься высоко, видишь море. Я никак не могла потеряться».
«Вы могли вывихнуть ногу. Сигарету? Нет? Тогда нам пришлось бы провести всю ночь в поисках. Беда!»
Я засмеялась. «Надо полагать. Но нельзя прожить всю жизнь, ожидая худшего, а я так хотела посмотреть церковь».
«О, вот где вы были?»
«Да. Мой датский друг рассказывал о ней, и мистер Алексиакис сказал, что ее легко найти, если придерживаться тропинки, поэтому я и пошла. Это далеко, но поход того стоит, правда?»
Тони выдохнул кольцо дыма и изящно наклонил голову, наблюдая, как оно расширяется, расплывается и уменьшается в солнечном свете. «Что касается меня, дорогая, то не знаю, никогда не был дальше этого места. Горы совсем не моя стихия, вовсе нет».
«Нет? Это также и не стихия Фрэнсис. То есть была, но однажды она вывихнула ногу и немного хромала, поэтому сейчас много не ходит». И я сказала чистую правду.
«Да, именно так она говорила. А эти цветы для нее?»
"Да. – Я позволила себе с сомнением посмотреть на цветы в руке. Лэмбис и я добавили, что могли, по дороге, но даже доверчивый взгляд едва ли назвал бы это коллекцией, способной восхитить ботаника. Я намеревалась отбросить явно неподходящие экземпляры, прежде чем доберусь до отеля. А так оставалось только надеяться, что Тони не заметил, что большинство жемчужин моей коллекции растут на деревенской улице. «Не знаю, захочет ли она что-то из этого. – Я с надеждой посмотрела на него. – Вы понимаете что-нибудь в цветах?»
«Могу отличить розу от лилии и орхидею от них обеих».
«О, ну, я сама не разбираюсь в цветах. Только принесла то, что видела. Птицы меня больше интересуют, но Фрэнсис говорит, что и в них я не очень… – Я повернула букет. – Возможно, эти цветы встречаются не реже, чем грязь, большинство из них».
«Ну, для начала, это одуванчик. Правда, дорогая».
«Отхаркивающая трава, совершенно другая вещь. Разновидность волосатого Лэнгли, который растет только на высоте двух тысяч футов. Я же знаю этот цветок. Фрэнсис говорила, где его искать».
«О? Ну, кажется, вы не зря потратили день. Видели кого-либо наверху?»
«Ни души. – Я улыбнулась. – Вы сказали, что мы выбрали правильное место, если желаем мира и тишины. Я не встретила ни признака живой души, если не считать птиц. При этом даже их представляли только серая ворона, две пустельги и стая щеглов возле перехода через ручей».
Оказалось, Тони не имел в виду птиц. Он встал. «Ну, отдохнули? Пойдемте вниз?»
«Боже мой, вы поднялись сюда только для того, чтобы встретить меня?»
«Хотел погулять. Лимонные деревья хорошо пахнут, да?»
Мы пошли из лимонной рощи вдоль края поля рядом с мельницей. Дверь наглухо закрыта, с замочной скважины не свисает ключ. Я отвела взгляд, лихорадочно размышляя. Действительно ли Тони поднялся, чтобы встретить меня, разузнать, где я была и что видела? Или он шел к мельнице? Знал ли он, что Колина там уже нет? Если так, подозревал ли он Софию, или предположил, что Джозеф отвел мальчика в горы и убил? Вполне возможно, что София сама ему доверилась. Он был против дальнейших убийств. Я украдкой взглянула на него. Ничто в его лице или поведении не говорило, что он думает о чем-нибудь более серьезном, чем помет мулов на тропинке. Конечно, нет и намека, что он играет со мной в словесные шахматы. А если играет, пока каждый из нас пошел, как захотел. И если удастся, я не позволю ему сделать больше ни хода. Быстро я предприняла отвлекающий маневр. Я указала на падуб: «Посмотрите, сойка. Разве это не очаровательные существа! Дома они такие застенчивые, что их с трудом можно рассмотреть».
