Алёна Белозерская - Изумрудный шифр
— Что не мешает ей разгуливать с друзьями по городу, в то время как она должна колотиться в страхе быть найденной, — усмехнулся Бруно.
— Луиза Фернанда думает, что находится в безопасности, что ее спасут поддельные паспорта и компания преданных мужчин, поэтому и расслабилась. Но ты не был рядом, когда она прижимала руки к струе крови, бьющей из шеи отца Джорджио. Она плакала. Это были чистые слезы горя и сожаления. Ты не слышал ее разговора с Рискони, когда она бросала ему в лицо страшные обвинения. Без страха и опасения. Я не думаю, что она с ним заодно. Луиза Фернанда любила своих друзей. Их гибель и смерть Альбицци стали для нее трагедией. Она не может быть настолько хорошей актрисой, чтобы так искренне играть глубокую печаль. Луиза Фернанда не хладнокровна. Нет, она жертва обстоятельств и вынуждена играть по незнакомым ей правилам. И, как новичку, ей пока везет. Но скоро полосе удач придет конец. Рискони должен получить все части кода, и, поверь мне, рано или поздно он этого добьется. Для Луизы Фернанды будет счастьем, если он сохранит ей жизнь, потому что это единственное, чего она добивается.
— Тебе не кажется, что ты многое приписал от себя? — с усмешкой поинтересовался Бруно, но не мог не заметить, что его тронула уверенность, с которой Массимо произнес этот длинный монолог.
* * *Вечеринка у соседей Райана была в самом разгаре. Массимо остался сидеть в машине, а Бруно направился к дому. Он перепрыгнул через невысокий забор и прошел по саду, наблюдая сквозь окна за происходящим в доме. Свет в комнатах был приглушен, и мало что можно было увидеть, лишь изредка в проемах мелькали человеческие фигуры. Бруно прислушался к тишине и мгновенно повернулся вправо, быстро спрятавшись за кустом. В десяти метрах от него стоял человек, одетый в черное. Он полностью сливался с темнотой ночи. От стены отделились еще двое, которые, бесшумно передвигаясь, исчезли за углом дома. Человек, стоящий рядом с Бруно, не заметил, что находится не один. Он смотрел в окна гостиной. Свет в комнате загорелся чуть ярче, осветив лужайку перед домом, и человек мгновенно ушел в тень. Но Бруно увидел улыбку на его губах и заметил прижатый к ноге пистолет.
Глава 24
— Не советую доставать телефон, — с сильным итальянским акцентом произнес мощный мужчина, пистолетом указывая на руку Филиппа.
Он сделал шаг вперед и остановился в напряженном ожидании, готовясь предупредить любое движение мужчины. Филипп медленно поставил чемодан на землю и отвел руки в стороны, показывая, что не собирается сопротивляться.
— Вам нужны деньги? — спросил он. — С собой у меня лишь пара сотен, но в доме есть немного.
— Открывай, — усмехнулся лысый мужик и кивком головы указал на дверь.
Луиза Фернанда вышла из тени.
— Мне нужно поговорить с вами, Филипп. Это только разговор, вам нечего опасаться, — и, видя сомнение в его глазах, повторила: — Не стоит бояться, мы не причиним вам вреда.
— Странные у вас методы вести беседу, — прокашлялся Филипп.
Он бросил быстрый взгляд в сторону веселящихся соседей, словно обдумывая возможность позвать их на помощь, но потом, к облегчению Луизы Фернанды, достал ключи из кармана куртки.
— Давайте войдем в дом, — спокойным, но настороженным тоном предложил он.
Луиза Фернанда и Маркус вслед за Филиппом быстро проскользнули внутрь. Тони на некоторое время задержался на крыльце. Он внимательно вглядывался в темноту. Внутреннее чутье говорило, что следует опасаться, и Тони верил этому чувству, потому что оно никогда его не подводило. Еще раз он пристально осмотрелся по сторонам и, войдя в гостиную, решительно произнес:
— Надо уходить. Поговорите в другой раз.
Луиза Фернанда бросила на него удивленный взгляд.
— Тогда для чего мы торчали здесь целую неделю? — Она автоматически перешла на родной язык, так как Тони обратился к ней на итальянском.
— Я не понимаю, зачем тебе вообще нужно было с ним встречаться? — Тони кивком головы указал на растерянного Филиппа, который в недоумении смотрел на своих странных гостей.
Он прекрасно говорил по-итальянски, потому что мама с детства обучала его, и с жадностью вслушивался в быструю эмоциональную речь, с нежностью вспоминая свою темпераментную мать. Девушка убедила здоровяка остаться, и тот нехотя процедил:
— Десять минут, потом уходим.
Девушка счастливо улыбнулась и, подойдя к Филиппу, протянула руку.
— Меня зовут Луиза Фернанда, — представилась она. — Еще раз простите за то, что напугали вас. Я должна была вас увидеть, потому что ваш дядя просил меня об этом.
Филипп облегченно вздохнул и улыбнулся.
— Но к чему такая таинственность? Мы могли бы устроить нашу встречу иным образом. И пистолет. Друзья не приходят с оружием.
— А я тебе не друг, — хмыкнул Тони, затем заботливо посмотрел на Луизу Фернанду. — Отойди от окна.
Филипп оглядел всю троицу. Его начала беспокоить нервозность, читающаяся в глазах девушки, и замечания неизвестно чего опасающегося огромного итальянца. Он устало сел на диван и расстегнул прилипшую к телу рубашку, мечтая лишь о холодном душе и мягкой подушке. За окном гремела музыка, и мощные басы отстукивали ритм в его голове.
— Чем могу вам помочь? Как я понимаю, разговор о моем дяде был всего лишь предлогом. Все-таки будете грабить?
Он внимательно посмотрел на молчавшую Луизу Фернанду, не отрывающую взгляд от его груди. Интуитивно Филипп дотронулся рукой до небольшого распятия. Девушка резко сорвалась с места, схватила крестик и с силой дернула на себя. Филипп почувствовал, как вместе с цепочкой рвется кожа на шее, и от боли дернулся в сторону.
— Что за черт! — выругался он.
— Это подарок Армандо?! — выкрикнула Луиза Фернанда, протягивая в ладошке распятие, усыпанное рубинами.
Филипп дотронулся до шеи и увидел на пальцах кровь.
— Могла бы просто спросить, а не рвать цепочку прямо на мне. Да, это подарок Армандо.
— Когда он его тебе подарил?
— Около месяца назад, — ответил Филипп и сморщился, потому что рана начала щипать.
Луиза Фернанда посмотрела на Маркуса.
— Что тебе нужно, чтобы проверить, есть ли в камнях цифры?
— Стоит ли это делать прямо здесь? — спросил парень.
Тони беспокойно всмотрелся в темноту за окном.
— Нет времени, — сказал он. — В отеле убедишься, те ли это камни.
— Нет, сейчас, — упрямо повторила Луиза Фернанда и повернулась к Филиппу: — Армандо дарил тебе еще какие-нибудь драгоценности?
— Только это распятие.
— Нам нужна лупа и щипцы. Ты же доктор, у тебя должно это быть.
— А если бы я был космонавтом, то у меня во дворе должна была бы стоять ракета? — ворчливо поинтересовался Филипп, но направился искать названные девушкой предметы.
Маркус с интересом разглядывал распятие, прикидывая в уме его стоимость. Он взял из рук подошедшего Филиппа инструменты и попросил, чтобы тот принес ему настольную лампу. Затем пристроился на полу и стал изучать камни.
— Расскажите мне все по порядку, — угрожающе проговорил Филипп, наблюдая за действиями Маркуса.
Луиза Фернанда подошла к нему и дрогнувшим голосом произнесла:
— Кардинала Альбицци, твоего дядю, убили.
— Мой дядя не кардинал. Он фермер.
На полу сконфуженно засмеялся Маркус. Он подхватил один из камней и начал рассматривать его в лупу.
— Фермер, который может подарить своему племянничку целое состояние? — весело спросил он. — Есть. Рубин пронумерован, Луиза. Цифра тридцать шесть. Похоже, братец, дядя-фермер подставил тебя, подарив этого боженьку. Распятие и рубины. Как символично, — хмыкнул Маркус. — Вера и кровь.
— Не философствуй! — прикрикнул на него Тони. — Мы убедились, что это нужные камни, остальные достанешь, когда уберемся отсюда. Чувствует моя задница, что если не сделаем это прямо сейчас, то не оберемся неприятностей!
— Вы за этим пришли? За распятием? — Филипп схватил Луизу Фернанду за руку.
— Нет. Я просто хотела поговорить с тобой, потому что он просил, чтобы я нашла тебя. Ты так похож на него.
Она прикоснулась пальцами к его щеке. У Филиппа было простое, немного грубоватое лицо, черные глаза светились добротой, густые волосы небрежно падали на лоб. Наверное, таким же кардинал Альбицци был в молодости.
— Но я думал, что Армандо был фермером, — пробормотал Филипп и присел на диван. — Мне так говорили, и он никогда не отрицал этого.
— Как можно не знать, что твой дядя — кардинал? — Маркус поднялся с пола и положил распятие в карман джинсов.
— Мы редко виделись, потому что мама была против наших встреч. Они были в ссоре, которая длилась много лет, и дядя даже не приехал на ее похороны. Я не знал, что он был кардиналом, как и того, что он умер.
