Валерия Вербинина - Замок четырех ветров
– Но зачем? – спросила я, не выдержав. – К чему столько усилий?
Чиннов посерьезнел и передал поводок пса одному из полицейских.
– Полагаю, что ответ надо искать на тех страницах, которые исчезли из рукописи, – сказал он. – Прошу вас, Эгон Артурович. Вы славно потрудились, и что приятнее всего – ваши усилия увенчались полнейшим успехом.
Эгон Артурович выступил вперед и откашлялся.
– По вашему поручению я произвел розыски второго экземпляра, разослав по телеграфу срочные запросы во все известные мне библиотеки Курляндии. В течение дня я получил утвердительный ответ из библиотеки дворянского собрания в Митаве. Там хранится, как сообщил библиотекарь, схожий по объему манускрипт с идентичным названием. Так как я не был уверен, что номера страниц в обоих экземплярах совпадают, я объяснил проблему, описал главу, о которой идет речь, и запросил краткое содержание фрагмента, которого у нас нет. – Эгон Артурович перевел дыхание. – Через два часа я получил ответ из Митавы. Судя по всему, на четырех страницах, которые кто-то вырвал из известного нам тома, речь идет о кладе Рейтернов.
– О кладе? – машинально переспросила я.
– Ну да, – кивнул Чиннов. – Все произошло из-за графини-католички, которую убили во время охоты, а точнее, из-за ее мужа, Конрада Рейтерна. После убийства жены вдовец проявил такую жестокость, что против него восстали окрестные жители. Они подступились к замку, грозились сжечь его и истребить всех Рейтернов. Тогда граф Конрад собрал значительную часть своих богатств и спрятал, чтобы они не достались врагам. Через несколько месяцев он умер, и нам известно, что его брату достались только замок и земли. То есть старший брат не успел сообщить младшему, где он спрятал сокровища. Несколько поколений искали их, но так ничего и не нашли и в конце концов махнули на них рукой. В середине прошлого века один дотошный историк, которого наняли, чтобы он написал историю рода Рейтернов, в своем рукописном труде пересказал все известные ему факты. А потом рукопись попалась на глаза Теодору, у которого, если вы помните, репутация человека, ради денег готового на все. И он решил найти клад, используя те немногие данные, которые стали ему известны. Верно, Теодор?
– Вы хорошо говорите, герр следователь, – ответил слуга, недобро кривя рот. – Только вот эти проклятые деньги были нужны мне, чтобы поставить Эмилию на ноги. За деньги врачи творят чудеса, и даже доктор Мюллер сказал, что в хорошей лечебнице, при должном уходе моей жене стало бы лучше! Но так как я был нищим, никто из господ докторов не стал бы даже разговаривать со мной!
– Так или иначе вы не могли искать клад в одиночку, – заметил Чиннов. – Конечно, некоторые обстоятельства облегчали дело – к примеру, то, что владельцы много лет не приезжали в замок, и прислуги в нем осталось мало. Но все же, если бы кто-то увидел, чем вы занимаетесь по ночам, вас бы немедленно уволили. Поразмыслив, вы решили привлечь на свою сторону остальных слуг. Фердинанд, Вильгельм и Марта согласились вам помочь, но оставался дворецкий, строгий старик, договариваться с которым было бесполезно. Тогда вы и организовали первое явление призрака убитой графини Рейтерн, роль которого сыграло светящееся платье. Его появление так подействовало на бедного Вебера, что вскоре его хватил удар.
– Я рад, что вы признаете, что мы не убивали дворецкого, – спокойно заметил Фердинанд.
– Физически – нет, но вы способствовали его смерти, вы, если угодно, спровоцировали ее. Вам и вашим сообщникам было нужно, чтобы по ночам никто не ходил по замку и не мог вам помешать. Легенды о привидениях Фирвиндена – о Белой даме, об убитой графине Рейтерн и воющей собаке – оказались как нельзя кстати. Смерть предыдущего управляющего от воспаления легких и паралич Эмилии также сыграли вам на руку. Вы стали утверждать, что в замке нечисто, что призраки приносят беду. То, что Эмилия якобы кого-то видела до своей болезни, известно только от вас, и то, что управляющий Блуменау столкнулся с призраком, тоже известно только от вас. Вы искусно нагнетали панику, время от времени организуя появление привидений и разные странные явления вроде клавесина, который играл сам по себе. Вы испугали новую горничную так, что она отказалась от места, и это позволило вам внедрить в замок вместо нее вашу сестру Лизу, которая была в курсе поисков клада. Теперь в Фирвиндене оставались только четверо людей, не участвующих в заговоре – управляющий с женой и кучер Арнольд с женой, но Арнольд жил вне замка, при конюшне, и не мог вам помешать, а герр Креслер и его супруга боялись ночью выходить из своих комнат.
– И все эти ночные шумы, шаги и стуки… – не выдержала я.
– Да, – кивнул Чиннов, – вы слышали, как ломают стену неподалеку от библиотеки в поисках потайного хода, в конце которого, как вычислил Теодор, должен находиться тайник с сокровищами. Работа была тяжелая, потому что к утру надо было уничтожать все следы и завешивать лаз гобеленом. Но Теодор и тут нашелся: под тем предлогом, что он боится призраков, он поставил на свою дверь мощные засовы и уносил крупные камни к себе, после чего незаметно вывозил их из замка и избавлялся от них. Лиза, как я понял, подметала полы и уничтожала все следы ночной работы.
– А клад? – спросила я. – Они все-таки нашли его?
– О, – протянул следователь, – все оказалось не так просто, как они думали. Потайной ход, который им в конце концов удалось обнаружить, расходился в две стороны. Коридоры от старости обрушились, и надо было расчищать завалы, но хуже всего оказалось то, что было неизвестно, куда именно надо пробиваться, чтобы найти клад. Наши заговорщики потратили немало времени на ту часть хода, которая – как в конце концов стало ясно – вела за пределы замка, туда, где прежде находилась отдельная часовня. И мало того, что долгое время они работали вхолостую, – Креслеры, устав бояться, если можно так выразиться, пригласили вас с отцом пожить в замке. Заговорщикам пришлось отвлечься на то, чтобы устроить еще несколько представлений с привидениями, и своей цели они достигли: вы все были так испуганы, что ночью не покидали своих комнат. После этого сообщники начали расчищать другой ход и добрались-таки до небольшой комнаты в толще старой башни, где Конрад Рейтерн спрятал свои сокровища. Той ночью, когда вам устроили явление Белой дамы, чтобы отбить у вас охоту путаться под ногами, слуги наконец-то проникли в тайник и вынесли оттуда около половины того, что там хранилось.
– Почему только половины? – вырвалось у меня.
– А думаете, легко перетаскивать сундуки с золотом? – насмешливо сощурился Чиннов. – И речь идет не только о золотых монетах, но и об украшениях, о графской короне, которой нет цены, о дорогих мехах – эти от старости, конечно, уже испортились, но вот с золотом ничего не случилось. Теперь вы понимаете, почему Теодор сегодня утром заперся в своей комнате и отказывался выйти, пока мои люди не сломали дверь… Он до последнего не хотел подпускать нас к сокровищам, которые перетащил к себе из тайника.
Теодор дернул нижней челюстью и отвернулся. Он неловко погладил безжизненную руку своей жены, лежащую на подлокотнике, но его пальцы дрожали.
– У меня только два вопроса, – сказала я, стараясь не выдавать свое волнение. – Что случилось с графом Рейтерном? И зачем надо было стрелять в мою рысь?
Чиннов обернулся к сообщникам, словно предоставляя им право ответа. Но все молчали, угрюмо глядя мимо меня.
– Это чертово животное следило за нами, – наконец нехотя выдавил из себя Теодор. – Оно оказалось умнее людей. И оно стало шипеть и бросаться на нас, когда вы были рядом. Ваша рысь изо всех сил старалась привлечь к нам внимание… а нам оно было совсем не нужно.
– Это вы стреляли в нее? – спросила я.
И тут, к моему удивлению, подала голос Марта.
– Нет. Рысь не подпустила бы его к себе с ружьем. Это я подстерегла ее, когда она была в лесу, и выстрелила. Она убежала, скуля от боли, и я решила, что она сдохнет в лесу, но не вышло. Теодор велел мне не волноваться, мол, сокровища уже близко и надо думать о них, но я боялась, что рысь нас выдаст…
– Хватит нести чушь, – одернул ее Теодор. – Я тебе с самого начала говорил, чтобы ты поменьше думала о рыси! А ты велела Вилли напустить на нее пса – зачем? Только все усложнила…
– У меня еще один вопрос к вам, Марта, – вмешалась я. – Это вы забрались в мою комнату и ударили меня по голове?
– Ну я. Но я совсем не желала вам зла. Я просто хотела прикончить это чертово животное, чтобы оно больше нам не мешало.
У нее было туповатое веснушчатое лицо со вздернутым носом, огромные крестьянские руки, широкие покатые плечи и голос, почти лишенный эмоций. До сегодняшнего дня я говорила с ней от силы раз десять, и сейчас я пыталась понять, почему ничто в ее поведении меня не насторожило, почему, ежедневно общаясь с Теодором, Лизой, Вильгельмом, Фердинандом, я так и заметила ничего подозрительного. Ведь тогда, когда я сидела у пруда в день своего прибытия, и Теодор подошел ко мне, он хотел вызнать, как долго мы с отцом пробудем в замке. Но мы, как и Креслеры, вовсе не были крепкими орешками, и нас оказалось так же легко напугать, как и их.
