Валерия Леман - Дело о лысой гимнастке
Я действительно первый раз обратил внимание на Соню, когда она стояла у окна. Разумеется, она не ковыряла в носу, но о чем-то сосредоточенно думала. Я подошел и осмотрел красавицу с ног до головы, небрежно облокотившись о подоконник.
— Привет, красотка! Хорошая погодка, не правда ли? Предлагаю познакомиться и отправиться в ресторан, чтобы обмыть знакомство и настроиться на ночь безудержного секса.
Мне казалось, что столь стремительным началом я мгновенно очарую симпатичную девушку.
Она перевела на меня синий задумчивый взгляд, в свой черед окинула взором с ног до головы и спокойно кивнула:
— Предлагаю для начала просто познакомиться. Сообщите мне ваши ФИО, рост, вес, вредные привычки.
Я ослепительно (как мне казалось) улыбнулся.
— Запросто! Ален Муар-Петрухин, рост — метр семьдесят шесть, вес — шестьдесят два кило, московская прописка, вид на жительство в городе Париже, вредных привычек не имею.
— Интересно, — протянула Соня. — Значит, вы — идеальный человек, раз без вредных привычек. И имя у вас интересное. Совсем как у меня. К вашему сведению, я — Софья Дижон. Живу в Москве, мое второе место жительства — город Женева.
Так с первых же слов выяснилось, что мы оба — полукровки, и этот факт нас немедленно сблизил. Разумеется, мы не поскакали ни в какой ресторан для обмытия знакомства, а просто целый день бродили по ВДНХ (пропустив последние пары), ели мороженое и делились воспоминаниями о светлом детстве в окружении любящих родителей. Ближе к вечеру я купил бутылочку шерри, которую мы распили в родном общежитии на Галушкина, в определенный момент перейдя от духовного общения к общению телесному.
Так началась светлая история нашей любви. Казалось, мы были созданы друг для друга. Засыпали и просыпались вместе, готовили друг другу кофе и банальные бутерброды, обещая «чуть-чуть позже» порадовать любимую — любимого грандиозным блюдом из шедевров мировой кухни.
Увы, это время так и не наступило и, каюсь, по моей вине. Я сам, кожей чувствуя, что юность — явление чрезвычайно короткое и скоро пройдет и что «надо пользоваться жизнью», однажды предложил Соне мировое соглашение: в ближайшие год-два не хранить друг другу отчаянную верность.
«Вокруг столько симпатичных девушек щелкает по асфальту каблучками, а я стараюсь на них не смотреть. Согласись, обидно! Ведь юность дается нам только раз, — объяснял я насупившейся подружке. — Пройдет немного времени, я женюсь — конечно же на тебе! — и уж тогда мне не придется погулять от души, я буду образцовым мужем и отцом. По этой причине предлагаю немедленно сделать перерыв, чтобы немного отвлечься друг от друга…»
Что и говорить, делая это не совсем пристойное предложение Соне, я в глубине души был уверен, что уж она-то все равно сохранит мне преданность и верность, предоставив возможность погулять налево мне, юному и прекрасному. Ан нет! Получилось все с точностью до наоборот.
У меня толком и приключений-то не было, а вот Соня кинулась в омут свободы с головой. Она меняла поклонника за поклонником, притом на первых порах находя извращенное удовольствие представлять каждого лично мне. В конце концов я смирился и молча страдал, в какой-то момент осознав, что буду любить эту взбалмошную девушку до конца своих дней…
Лирика вперемежку с грустью! Я свободно откинулся на спинку сиденья и, держа руль одной рукой, принялся напевать со слезой в голосе:
— Не сыпь мне соль на раны, не говори навзрыд…
И тут за моей спиной раздался смех — по сути дела, то был самый настоящий истерический хохот. От неожиданности я содрогнулся, что есть сил вдавив ногой педаль тормоза. Машина взвизгнула и замерла, а я с бешено колотящимся сердцем резко развернулся назад.
Она сидела, сжавшись в дальнем углу салона, — маленькая хрупкая девчонка, чье лицо в темноте было плохо различимым.
— Мать твою, ты кто такая? — крикнул я, быть может, тоже не без истеричной нотки в голосе. — Как ты сюда попала?
Я включил свет, и она тут же вскинула обе руки к лицу. Ее светлое платье было не первой свежести и порядком измято, как будто она неделю спала, не раздеваясь. Волосы и того хуже — они торчали во все стороны, как у Эйнштейна на известном фото. Тонкое бледное лицо, похоже, было все перепачкано размазанной косметикой, а крупный рот сводило судорогами.
— Простите, простите меня, мне плохо, — забормотала странная незнакомка, беспрерывно ломая руки и нервно смеясь.
Ее истерический смех перешел в глухие рыдания. Поначалу мне показалось, что у меня в машине — явная сумасшедшая. Попытайтесь представить себя на моем месте: среди ночи вдруг обнаружить в салоне собственного автомобиля странную незнакомку, не понятно каким образом и с какими намерениями материализовавшуюся на заднем сиденье. В пору запаниковать.
Пару минут я молча разглядывал ее, и это постепенно вернуло меня в норму. Я глубоко вздохнул.
— Ты кто такая? — Этот вопрос я задал уже вполне спокойно. — Первый раз тебя вижу. Откуда ты взялась?
— Простите меня, — в очередной раз пробормотала она и бесчувственным кульком свалилась на сиденье.
Опущу подробности той дивной ночи. После выставки человеческих внутренностей кошмар повторялся — на этот раз я реально пытался вернуть к жизни в своем роде живой труп.
Я хлестал бледную девицу по щекам, яростно тряс за плечи — все было бесполезно, она не подавала и малейших признаков жизни. Тут я очень вовремя вспомнил про фляжку с остатками коньяка, что всегда валялась у меня в бардачке, и попытался влить его этой ненормальной в рот. Это возымело моментальный эффект: девица сразу же пришла в себя, поперхнулась и долго не могла откашляться.
— Тебя подвезти к ближайшей станции метро? — как можно вежливее предложил я, весь сотрясаясь от злости.
Она посмотрела на меня с отчаянием, и я впервые заметил, что девчонка совсем не дурна. Если ее, конечно, отмыть.
— Помогите мне, пожалуйста, — прошептала бедняжка дрожащими губами. — Меня хотят убить…
— Кто тебя хочет убить — мафия? Коза ностра? Какого черта ты залезла в чужой автомобиль?!
— Я боюсь…
— А меня ты не боишься?!
— Меня хотят убить.
— Тебя заело? Могу подвезти к отделу полиции, пусть они там разбираются, кто тебя желает убить.
Несколько секунд ночная гостья смотрела на меня в полном отчаянии, трясясь всем телом, как в лихорадке.
— Я так устала, так устала убегать от смерти! — выкрикнула она наконец звенящим голосом. — Я всю жизнь одна, никому не нужна. Для чего тогда жить? Все правильно: выбрасывайте меня из своей машины!
Выкрикнув эту тираду, она плашмя рухнула на сиденье и зарыдала в голос. Сами подумайте, что мне оставалось делать?
На полной скорости я газанул домой. Приехав, обнаружил, что рыдающая девица благополучно отключилась в мирном сне; матерясь и спотыкаясь, я был вынужден на руках затащить ее в дом и заботливо пристроить на собственной роскошной кровати в спальне второго этажа. Только не подумайте, что я такой уж благородный рыцарь — просто в спальне я мог запереть незнакомку на ночь, дабы не проснуться утром в абсолютно пустом доме.
После этого, практически валясь с ног от усталости, я спустился в гостиную и успел еще вяло подумать, не сварить ли мне кофе. Весь дом был погружен в священную тишину майской ночи, лишь откуда-то из сада доносился беспрерывный стрекот сверчка.
После всех треволнений этого дня я ощущал себя чертовски злым и усталым. Скулы выворачивало от зевоты. С закрывающимися глазами я достал из тумбочки и кинул на диван подушку, плед, рухнул сам, не имея сил даже на то, чтобы раздеться.
Пару секунд спустя я мирно спал.
Глава 5
Великолепные сны
С детства мне совершенно точно известно: лучший помощник в самых, казалось бы, тяжелых и безвыходных ситуациях — спокойный, мирный сон. Недаром в русских народных сказках столь часто повторяется поговорка «Утро вечера мудренее». Кроме банального отдыха сон порою дает неожиданные ответы на самые сложные вопросы.
Так было и на этот раз. Первые часы сна я находился в некой черной бездне — меня просто «выключили» для основательной подзарядки. Ближе к рассвету какая-то часть меня очнулась и, потянувшись, неторопливо направилась путешествовать в волшебном измерении сна.
Я снова был ребенком в бесконечном солнечном лете, в деревне под Тамбовом, утопающей в зелени и цветах, где жила моя любимая бабуля Варя. На этот раз мы с ней бродили по лесу, слушая пение птиц, неторопливо беседуя и собирая нереально огромные грибы с яркими шапочками.
— Аленчик ты мой, гляжу на тебя и не нарадуюсь: и ладный ты у меня, и складный, — напевно говорила баба Варя. — Всем удался: и умом, и статью. Только вот с ушками проблема.
Это неожиданное замечание про мои до сих пор вполне благополучные уши меня удивило. Остановившись на месте, я требовательно дернул бабушку за ее длинную юбку.
