Анатолий Галкин - Искатель. 2014. Выпуск №1
Михаил Селиванов, находясь в отпуске, всю неделю отдыхал на даче в Подмосковье. В столицу приезжал только на субботу и воскресенье для посещения клуба фалеристов и нумизматов, членом которого состоял.
Как обычно, открыв входную дверь и ничего не подозревая, он прошел в свою комнату и не узнал ее. Комната, некогда плотно увешанная планшетами с орденами и старинными миниатюрами, выглядела пустой и унылой. Распахнутые дверцы шкафа, обнажили опустевшие полки.
В соседней комнате валялись веревки и крючья, напоминавшие альпинистское снаряжение, а также осколки разбитого стекла балконной двери, через которую пробрались похитители.
Коллекция, которую он собирал более сорока лет, пропала.
По вызову приехала дежурная группа следственной части МВД. Молодые ребята быстро осмотрели место происшествия, составили протокол, сняли отпечатки пальцев и зафиксировали следы, возможно, принадлежавшие преступникам.
Трехкомнатная квартира Селивановых находилась на пятом этаже старого кирпичного дома. Входную дверь воры не открывали — вероятно, боясь потревожить соседей по лестничной площадке, — и проникли в квартиру со стороны двора, через балконную дверь, выдавив стекло. На балкон прошли по карнизу на уровне пятого этажа, используя специальное снаряжение.
Действовали преступники по отработанному плану, видимо, имея точную схему размещения предметов. Работали спокойно, не торопясь, словно зная — помешать будет некому.
Следователи провели осмотр поверхностно, даже не обратили внимания на альпинистское снаряжение, оказавшееся в квартире и ставшее в дальнейшем важнейшей уликой. Его изъятие было произведено только через неделю.
Собственных следов пребывания районные сыщики оставили значительно больше, чем злоумышленники. При этом не придали никакого значения уникальности самой коллекции. Хотя такое богатое собрание раритетов Российской империи могло поразить воображение любого специалиста.
Коллекция насчитывала более двух тысяч предметов фалеристики. Прежде всего, это российские орденские знаки всевозможных типов — от ордена Святого апостола Андрея Первозванного до ордена Святой Великомученицы Екатерины, среди которых особенно выделялись звезды и кресты орденов Святого Георгия и Святого Владимира 1-й степени, выполненные в мастерской Карла Фаберже.
Золотые и серебряные медали конца XVII — начала XX веков, которыми награждали за азовские походы, времен правительницы Софьи, за Полтавское сражение, за победы в Северной войне, за суворовские походы и сражения с Наполеоном, за Крымскую, русско-турецкие и русско-японскую войны.
Обширное собрание знаков императорской России было гордостью Селиванова. В нем были представлены всевозможного типа знаки, выполненные в золоте и серебре, практически всех полков русской армии, академий, военных училищ и кадетских корпусов.
Удивительной ювелирной работой и тонким художественным вкусом поражали знаки гвардейских полков и памятные офицерские жетоны.
Имелось большое количество наград периода Первой мировой войны, и особенно выделялся знак отличия Святой Ольги 2-й степени. Подобный знак получила Вера Николаевна Панаева, мать троих офицеров — георгиевских кавалеров, погибших в сражениях.
Редчайшая подборка камергерских ключей времен императрицы Елизаветы Петровны, императоров Александра I, Николая I, Александра II, Александра III и Николая II.
Особое место в коллекции занимал наградной серебряный ковш, пожалованный боярину Федору Годунову в 1696 году царями Иваном и Петром Алексеевичами.
На дне ковша был изображен герб России, вокруг которого выгравирована надпись: «Божией милостью великие государи и царь и великие князи пожаловали сим ковшом гостиной сотни Федора Годунова».
По своей уникальности коллекция была бесценна, и все же сам коллекционер оценил ее всего в один миллион долларов.
Собрать такую коллекцию можно было только в результате упорного труда, благодаря знаниям и самопожертвованию.
Несмотря на глубокое потрясение от потери, Михаил Селиванов уже на следующий день в воскресенье был в клубе нумизматов. Видя его удрученное состояние, многие коллекционеры подходили и, узнав о краже, выражали свое сочувствие.
Одним из первых к Михаилу подошел его давний знакомый Дмитрий Петерс. Это был человек среднего роста, слегка сутулый, с маленькой птичьей головой. На смуглом продолговатом лице выделялись хищный с горбинкой нос, похожий на клюв, и глубоко посаженные буравчики близоруких глаз. Он напоминал грифа-стервятника, который в ожидании своего часа внимательно высматривает добычу.
— Что случилось? — участливо осведомился он.
Услышав в ответ рассказ о краже, он разволновался и с возмущением стал осуждать совершенное преступление.
Чувствовалось, что факт кражи воспринят им необычайно близко к сердцу.
Следует сказать, что Петерс имел авторитет среди коллекционеров.
— А как ты думаешь, Михаил, — продолжал он интересоваться у Селиванова, — можно ли будет опознать твои медали, ведь они все тиражированы одним штампом? Наверное, отличить их будет трудно?
Михаил отвечал ему, что хорошо помнит и знает свои предметы и, конечно, сможет их опознать.
Михаил Селиванов был личностью уникальной, он мог опознать практически любой предмет из своей коллекции — помнил каждую вмятину, скол эмали, любой дефект, присущий предмету, когда-либо проходившему через его руки. К роме того, он точно знал вес медалей и монет, изготовленных Государственным монетным двором, и отлично разбирался в именных и пробирных клеймах.
Именно эти его способности помогли выйти на след преступников.
К работе по розыску коллекции приступили сотрудники Московского уголовного розыска. Но проходил день за днем, и результатов все не было.
Но примерно через месяц в клубе нумизматов появились медали и знаки, похожие на те, что были похищены.
Самым удивительным было то, что предлагал их на продажу Дмитрий Петерс. Несколько человек эти предметы все же приобрели и показали Селиванову. Тот узнал среди них свои украденные раритеты.
Об этом сообщили сыщикам МУРа и с помощью одного из коллекционеров была назначена встреча с Петерсом у магазина «Нумизмат» на Таганке с целью возможного приобретения у него оставшихся вещей.
В результате намеченной операции Петерс был задержан по подозрению в сбыте краденого. У него было изъято 38 медалей. Позднее в ходе опознания, проведенного следователями, эти предметы были опознаны как похищенные и возвращены Селиванову.
Но буквально через три дня Петерса освободили из-под стражи, а в деле возникла фамилия рецидивиста Александра Белолипецкого.
Петерс и Белолипецкий дружили с детства. Оба туляки, учились в одном классе, затем в одном институте на историческом факультете. Правда, Белолипецкий так и не доучился — увлекся криминалом.
В преступном мире Тулы Александр Белолипецкий был фигурой примечательной. Имел круглое лицо, широкий лоб с большими залысинами и короткие волосы. Вся его наружность выдавала в нем крепкого крестьянского парня. Но этот крепыш не был лишен любви к «прекрасному».
Из своих сорока двух лет он успел отсидеть больше десяти и почти четыре года провел на исправительных работах. Все сроки получал за кражи антиквариата. В перерывах между отсидками зарабатывал на хлеб реставрацией и оценкой икон. Работу свою любил, знал тонкости письма, с легкостью мог определить возраст иконы, авторство и, главное, ее стоимость.
Особенно большим авторитетом он пользовался на антикварном вернисаже в Измайлово в Москве.
Предложение о краже частной коллекции исходило от Петерса, причем рассматривались варианты ограбления ряда других известных коллекционеров. Остановились на более безопасном. Петерс прекрасно знал подробности семейного быта Селивановых, расположение комнат, предметов коллекции и точные дни отсутствия хозяев, то есть обладал всеми качествами классического наводчика.
Проникновение в квартиру организовали двое — Фридман и Белолипецкий. Для перевозки награбленного использовали «Жигули» Михаила Фридмана, которого подбил на кражу Белолипецкий. Знакомы они были по совместному пребыванию на зоне.
Несостоявшемуся спортсмену Фридману хронически не везло. Он постоянно был в долгах. Чтобы хоть как-то рассчитаться, согласен был на все. Смешно сказать, но Фридману Белолипецкий обещал только двести долларов, да и то после реализации предметов.
В краже принимал участие еще один человек, но тогда ему удалось скрыться. Задержали его только в 2000 году.
Разделив добычу, подельники договорились не засвечивать предметы по крайней мере полгода. Петерс, забрав свои десять процентов, не выдержал первым и засыпался.
После опознания все изъятые у Белолипецкого предметы были возвращены Селиванову. Не удалось только вернуть около двухсот предметов, среди которых особую ценность представлял наградной серебряный ковш XVII века.
