Фридрих Незнанский - «Заказ» на конкурента
А если не они, если Вюнш соврал? То встает вопрос, почему он соврал? Вариант первый: замминистра параноик, и рука спецслужб ему просто мнится в любом мало-мальски странном событии; вариант второй: он знает заказчика и либо уже с ним договорился о чем-то, либо надеется договориться, а следствие сознательно пускает по красивому, но безнадежному следу.
ГРИГОРИЙ ШАРАНИН
Звонка Семен Семеныча Шаранин совсем не ожидал, и тем не менее он позвонил и назначил встречу на их обычном месте — на Водном стадионе.
Шаранин шел на встречу и не понимал, что его ждет. Задание он выполнил, но доволен ли Семен Семеныч результатом, было неясно.
Когда Шаранин заметил бывшего шефа, Семен Семеныч, как обычно, дрессировал своего мраморного дога Лорда. Лорд, заметив Шаранина, завилял хвостом и, посмотрев на хозяина, побежал встречать гостя. Семен Семеныч обернулся.
— Ко мне! Лорд, ко мне!
Но собака радовалась приходу Шаранина и тыкалась мордой в его руки, прося погладить. И Шаранин погладил, хотя понимал, что это вызовет недовольство Семен Семеныча.
— Лорд, хорошая собака, — приговаривал Шаранин и гладил.
Семен Семеныч подошел и хлестанул Лорда поводком. Тот взвизгнул и отскочил в сторону. Шаранин понимал, что Семен Семеныч сорвался, и это было приятно.
Они пожали друг другу руки.
— Тупая скотина, просто до безобразия, — пожаловался Семен Семеныч.
— Зря вы так. Милый пес.
— Ему скоро год, а он как щенок бесится.
— Значит, хорошо живется.
— Это точно. Ну, я ему устрою веселую жизнь, — пригрозил Семен Семеныч.
— Себе, что ли, собаку завести?
Шаранин говорил о собаке и знал, что у него никогда ее не будет. Живое существо — это ответственность, а он уходит на целый день, иногда на неделю и даже месяц. Для того чтобы иметь собаку, нужно сначала завести семью, а с семьей у него проблемы.
— Вот прошлый дог у меня был, это собака, — с гордостью произнес Семен Семеныч. — А это так, барахло.
— Поумнеет еще, — неопределенно сказал Шаранин и пожалел Лорда. Его ожидала нелегкая жизнь.
Они прогуливались по безлюдной тропинке. Говорили о собаках, о способах дрессировки, одним словом, о чем угодно, только не о главном.
Наконец Семен Семеныч как бы невзначай поинтересовался:
— А вы уверены, что вас никто не видел?
— Сейчас?
Вместо ответа Семен Семеныч недовольно глянул на Шаранина.
Конечно же он говорил о том моменте, когда Шаранин был на стоянке Минфина и крепил пакет к красному «БМВ-850».
— Думаю, никто, — ответил Шаранин.
— Думаете или никто?
Шаранин задумался. Конечно же он помнил о том, что за ним следили, но до последней минуты он был уверен, что оторвался от «хвоста». Теперь, когда Семен Семеныч задал ему этот вопрос, Шаранин засомневался.
Еще больше он сомневался, стоит ли говорить о своих сомнениях Семен Семенычу. Слишком хорошо Шаранин знал, чем ему могут обернуться его сомнения.
Он рассуждал, что если непосредственное задание выполнено, то никого не касается, или не должно касаться, как и какой кровью далось его выполнение. Но Семен Семеныч, по-видимому, придерживался иного мнения.
— Расскажите, как все прошло, — сказал он.
Шаранину показалось, что Семен Семеныч знает не только каждый его шаг, но и каждую его мысль. Понимая всю нелепость своих опасений, Шаранин не торопился отвечать, для начала он решил успокоиться и сосредоточиться.
Во-первых, если он действительно прокололся, то его в любом случае постараются убрать. При таком раскладе ему нечего терять и попытки спасти себя хоть и бесполезны, но практически ненаказуемы.
Во-вторых, он не может знать о том, что его водил Щербак, если только… Шаранина, как молнией ударило, если только Щербак не человек Семен Семеныча.
Если это так, тогда его слежка вообще бессмысленна. Зачем сначала давать задание, а затем мешать его выполнить? Может, его хотят подставить, а только потом убрать? Но зачем такая долгая цепочка? Шаранин понимал, что он не такая уж крупная птица, чтобы ради его ликвидации ФСБ городило такую долгую и сложную цепочку. Его убрали бы просто и без предупреждений, а задействовать Минфин… нет, не может быть.
Итак, если Щербак не человек Семен Семеныча, тогда каким образом он может знать о слежке? Или был кто-то третий, кого не видели ни он, ни Щербак? Это уже более вероятно. А может, этот третий и помог Шаранину оторваться от Щербака?
При этом раскладе было бы выгодно сообщить Семен Семенычу, что он видел и Щербака, и того третьего. Но если третьего не было, тогда говорить о Щербаке равносильно тому, чтобы копать себе могилу.
— Было чисто, — сказал Шаранин. — Я проверил.
— Вы не могли ошибиться?
— Нет.
— Будем надеяться.
— Я сделал несколько кругов. Если бы кто-то был, я бы заметил. Точно.
Семен Семеныч покачал головой. На тропинке появилась парочка стариков — мужчина и женщина. Тяжело дыша, они старались бежать трусцой, но их старания напоминали скорее странную ходьбу, чем бег. Одеты они были в выцветшие спортивные костюмы с олимпийской символикой «Москва-80». Рядом с ними прогулочным шагом шла такса, видимо тоже в возрасте.
Лорд заметно оживился и побежал знакомиться. Обнюхав новую знакомую, он принялся прыгать вокруг нее, игриво лаял и пытался ухватить ее зубами. Такса не проявила к нему никакого интереса и спокойно продолжала прогулку.
— Лорд, ко мне, — крикнул ему Семен Семеныч, но Лорд не реагировал.
Тогда хозяин отхлестал его и взял на поводок. Еще какое-то время Лорд поскуливал и оглядывался на таксу.
Когда пожилая чета скрылась за деревьями, Семен Семеныч остановился и посмотрел в глаза Шаранину.
— Я думаю, вам следует уволиться.
В первую секунду Шаранин не понял, о чем идет речь, ему показалось, что это означает, что Семен Семеныч никогда больше не выйдет с ним на контакт. Но тут же мгновенная надежда сменилась разочарованием.
— Из «Зари»?
— Скажите, что уезжаете.
— Деркачу?
— Всем.
Шаранин понял, что все-таки прокололся, прокололся окончательно и бесповоротно. Сказать всем, что уезжаешь, в его случае могло означать только одно — его собираются убрать.
— Когда? — спросил он.
— Постарайтесь не затягивать.
— С увольнением?
— С увольнением. И заведите себе собаку, — заулыбался Семен Семеныч, дружески потрепав Шаранина за плечо.
Видимо, он пытался показать, что Шаранина собираются оставить в покое. Но Григорий сам работал в ФСБ и научился понимать цену подобной улыбки и такого «дружеского» совета.
Тем не менее он тоже расплылся в циничной улыбке и чуть сдавленным от волнения голосом проговорил:
— Обязательно. Питбуля.
Семен Семеныч рассмеялся.
— Вы сейчас куда?
— Я? — растерялся Шаранин.
— Могу отвезти вас к Деркачу.
— Спасибо, если не трудно.
Шаранин принял это приглашение как неизбежность. Он уже смирился с мыслью, что придется увольняться, но он не предполагал, что это случится так скоро. У него нет ни часа времени, чтобы все осмыслить, взвесить и попытаться если не спастись, то хотя бы отсрочить гибель.
— Прошу, — сказал Семен Семеныч и указал рукой куда-то в сторону.
Шаранин обернулся. Сквозь мокрые ветки голых кустов чуть просматривался черный автомобиль. Надо же, как все рассчитал, даже маршрут продумал. Шаранин первым пошел по тропинке и через ми-нуту-полторы вышел к машине.
Она стояла боком, и Шаранин решил обойти ее, чтобы незаметно глянуть номерной знак.
— Хорошая машина, — сказал он, оглядывая старенький «форд».
— Не смешите меня, Шаранин.
Семен Семеныч посмотрел Шаранину прямо в глаза, давая понять, что он прекрасно понимает, что осмотр его машины — это только повод для того, чтобы увидеть номер. Он усмехнулся, будучи уверенным в своей недосягаемости для Шаранина, и открыл заднюю дверцу.
Одним прыжком Лорд забрался на заднее сиденье и улегся, высунув морду в окно.
Затем Семен Семеныч сел в машину и приоткрыл дверцу для Шаранина.
— Садитесь, Григорий. Или вы передумали?
Ехали молча. Пару раз Семен Семеныч что-то говорил о собаках, Шаранин что-то отвечал, но так сухо и односложно, что разговора не получилось.
— Ну, удачи вам, — сказал Семен Семеныч, когда они остановились у крыльца «Зари».
— Спасибо.
Семен Семеныч сразу уехал, но Шаранина не покидало ощущение, что он где-то рядом.
Это «дружеское участие» напрягло Шаранина. Он прекрасно понимал, что дистанция с Семен Семенычем гораздо выгоднее и, собственно, приятнее.
Деркач оказался, как назло, на месте.
— А, это вы, Шаранин, — сказал он. — Заходите.
Шаранина удивило такое поведение Деркача.
Обычно он не любил, когда к нему приходили без предварительного звонка. Неужели они с Семен Семенычем играют одну игру? В таком случае нет смысла откладывать разговор.
