Анатолий Безуглов - Прокурор
- Сказал слепой: побачим, - неопределенно ответил тот.
* * *
Вопреки опасениям жены на следующий день Захар Петрович уже мог самостоятельно передвигаться по комнате. Благодаря приступу радикулита он сделал любопытное открытие для себя: почти все их знакомые в том или ином возрасте имели "удовольствие" испытать то, что испытывал теперь Измайлов. И у каждого было свое "волшебное" средство начисто и быстро избавиться от этой болезни. Чего только не предлагали: подвязывать к пояснице рубленую собачью шерсть, мазать больную область медом с горчицей, прикладывать кусок эбонита и просто висеть на руках, чтобы растянуть позвонки, зажавшие нерв...
В воскресенье вечером Межерицкий привез из Матрешек свое семейство и Володю.
- Ты молодец, - сказал он Захару Петровичу после осмотра. - Я уже собирался забрать тебя в больницу.
Измайлов воспрял духом. Но Борис Матвеевич охладил его пыл:
- Полежи дома. Хотя бы с недельку.
Захар Петрович выдержал только до вторника. Резкой боли не было, но делать все приходилось осторожно. Ехать на работу на машине он не рискнул - растрясет - и отправился пешком. Как пообещал Галине, всего на два-три часа.
Дело в том, что к десяти утра Ракитова пригласила в прокуратуру руководство машиностроительного завода. Нарушения, вскрытые в ходе проверки, были достаточно серьезными. Говорить с Самсоновым Измайлов предпочел лично сам.
К назначенному времени пришли главный инженер завода Гальперин, председатель заводского профсоюзного комитета Пушкарев и главный бухгалтер Фатхулина.
Предупреждая вопрос прокурора, Гальперин сказал, что Самсонов срочно выехал в область утрясать со строительными организациями вопрос о спортивном комплексе.
Никто из пришедших не отрицал, что на заводе есть отдельные недочеты. Их обещали исправить в кратчайший срок. Это была явная отговорка. Главный бухгалтер, правда, призналась, что по вопросам оплаты сверхурочных у нее часто возникают споры с директором. Но директор всегда настаивал на своем.
Измайлов понял, что без Глеба Артемьевича настоящего разговора не получится, о чем и высказался прямо. На этом беседа была закончена.
Захар Петрович был раздосадован - "героизм" проявил впустую. Но если уж он добрался до службы, то решил разделаться с неотложными делами. А когда собрался уходить, к нему вошла Гранская.
- Захар Петрович, разрешите взять машину?
- Пожалуйста. А что случилось?
Измайлов видел, что Инга Казимировна спешила.
- Не знаю, может, и ничего. Но надо проверить одного человека.
- Если будет что интересное, позвоните, пожалуйста, мне домой, попросил прокурор.
- Непременно...
А произошло вот что. Гранской позвонил Коршунов.
- Инга Казимировна, у Зубцовой был гость. По всей видимости, что-то взял у нее.
- Почему "по видимости"? - спросила Гранская.
- Зашел с чемоданчиком. Знаете, плоский такой?
- "Дипломат"...
- Вот-вот. А когда вышел, ребята поняли: в чемоданчике явно что-то есть.
- Интуиция? - усмехнулась Гранская.
- Наблюдательность.
- Кто этот гость, установили?
- Да. Некто Марчук. Приезжий. Останавливается всегда у родственников. Между прочим, эти родственники - соседи шофера Измайлова.
- Мая Соколова? - уточнила Гранская.
- Да. Соколов должен хорошо его знать... Так вот, этот Марчук от Зубцовой направился к родственникам, где у него стоит своя машина. "Жигули".
Голос у инспектора звучал спокойно, "протокольно", как назвала про себя Инга Казимировна, но за этой сухостью явно угадывалась напряженность.
- Дальше, - сказала следователь.
- Марчук сел в машину. Потом почему-то вышел и на автобусе поехал на вокзал. Купил билет до Южноморска с пересадкой в Рдянске. Его поезд уходит через час.
Гранская на минуту задумалась. Конечно, визит Марчука мог ничего и не значить. За время наблюдения за домом Зубцовой к ней никто не приходил, разве что пару раз разговаривала со старухой соседка, но даже во двор не зашла.
- Где сейчас Марчук? - спросила следователь.
- На вокзале.
- С чемоданчиком?
- Из рук его не выпускает.
И Гранская решилась.
- Сделаем так, Юрий Александрович. Вы подскочите к старухе, разузнайте, с какой целью посетил ее Марчух и откуда они знакомы. А я поеду на вокзал. С Соколовым. На месте, думаю, и выяснится, как подступиться к Марчуку.
- Хорошо, Инга Казимировна. А потом?
- Увидимся прямо на вокзале... Точнее, у дежурного...
- Кого встречаем? - поинтересовался Май у Гранской, когда узнал, что ехать надо на вокзал.
- Встречаемся. С твоим знакомым...
Шофер недоверчиво посмотрел на Ингу Казимировну: шутит или серьезно?
- Марчука давно знаешь? - спросила Гранская. - Ну, родственника ваших соседей?
- Гришуху, что ли? - удивился Соколов. - Порядком...
- Кем он работает?
- Точно не знаю. Говорит, на южноморской сувенирной фабрике.
"Южноморская сувенирная фабрика", - повторила про себя Гранская. Где-то с этим названием она недавно встречалась. А вот в связи с чем, припомнить не могла.
- Он часто наезжает сюда?
- Последнее время часто, - ответил Май и добавил: - По работе...
- Ну и как он? Какой человек?
Соколов ответил не сразу:
- Как вам сказать... Деловой. Вот помог достать противотуманные фары...
"Да, таких "деловых" теперь много развелось", - подумала следователь, но вслух ничего не сказала.
- Послушай, Май, он никогда не упоминал, что знаком с Зубцовым?
- Это который разбился? Радиомастер?
- Да.
- Вроде нет. - Шофер задумался. - Правда, раза два я видел "Жигуленок" Гришки... - Он поправился: - "Жигуленок" Марчука возле рынка стоял. Там, где Зубцов...
Гранская насторожилась.
- Марчук перстень не носит? - спросила она, вспомнив последний допрос Зубцова, который провел Евгений Родионович Глаголев. Радиомастер утверждал, что неизвестный, оставивший чемодан, носил перстень.
- Не видел я у него никакого перстня. - Он подумал и повторил: - Нет, нету. Только обручалка...
Они въехали на привокзальную площадь.
- Куда? - спросил Май.
- Можно на стоянку.
Шофер поставил машину. Выключил мотор.
- У меня к тебе просьба, Май. - Инга Казимировна улыбнулась: Считай, оперативное задание.
Соколов серьезно кивнул.
- Подойти к Марчуку. Ну, как будто вы случайно встретились. Поинтересуйся невзначай, куда он едет. Почему не на своей машине... Непринужденно, понимаешь?
- Как не понять...
- И постарайся проследить за его реакцией. Я буду недалеко. Потом подойди к комнате дежурного по вокзалу...
...Май отыскал Марчука на перроне. Тот пил воду у киоска с газированной водой. Пил медленно, изредка отставляя стакан. Он был в вельветовом костюме, в маленькой белой кепке с коротким козырьком. Импортный чемоданчик-"дипломат" в его руке сверкал никелем.
Гранская видела, как Соколов небрежно подошел к Марчуку. Они поздоровались. Май тоже взял газированной воды.
"Для начала неплохо, - мысленно похвалила следователь шофера. Разговор будет естественней".
Через десять минут они встретились у комнаты дежурного по вокзалу.
- Говорит, получил телеграмму от жены и срочно едет домой в Южноморск.
- А что случилось?
- Теща помирает.
- А почему поездом?
- Машина испортилась. Так и сказал: завести не мог. А копаться некогда...
- Не удивился, что ты подошел?
- Не до этого... Хотя и теща, а все же...
Инга Казимировна мучительно соображала, под каким бы предлогом заманить Марчука в комнату милиции. Не так просто подойти к человеку, который пока ни в чем не обвиняется, и потребовать документы, проверить его чемодан. Если он честный, значит, обидеть.
Гранская посмотрела на часы. До отхода поезда оставалось сорок минут. Вот-вот объявят посадку. Тогда придется "выковыривать" Марчука из вагона, а это намного сложнее.
У нее появилась идея.
- Зайдем, - сказала она Соколову, берясь за ручку двери комнаты дежурного по вокзалу. Хорошо, у того не было посетителей.
Предъявив служебное удостоверение, Инга Казимировна попросила разрешения воспользоваться телефоном.
- По какому точно адресу жил здесь Марчук? - спросила она у Мая. Ну, адрес твоих соседей...
- Лермонтова, четыре.
Гранская позвонила в отделение связи, назвала себя. Выяснилось, что никакой телеграммы на имя Марчука не поступало.
- Ну вот, - сказала Гранская Соколову, когда они вышли, - ложь первая. Посмотрим, что последует дальше.
Чтобы проверить Марчука (а у следователя теперь было на это моральное право), она решила прибегнуть к помощи работников железнодорожной милиции.
Маленький домик отделения милиции стоял в самом конце перрона. Буквально в трех шагах пролегали пути. Когда они подошли туда, дежурный, пожилой лейтенант, запирал дверь. Он узнал Гранскую. А вот она не могла вспомнить его фамилию.
