Эллери Куин - Кот со многими хвостами. Происхождение зла
— От чего?
— От удушения. Пуповина могла обмотаться вокруг шеи.
Старик уставился на него, потом поднялся:
— Давай-ка лучше пойдем спать.
* * *Они обнаружили белую медицинскую карту, озаглавленную «Абернети Сара Энн», через двадцать секунд после того, как выдвинули ящик с картотекой за 1905–1910 годы. Карта была одиннадцатой по счету. К ней была прикреплена голубая карта с надписью «Абернети Арчибалд Дадли, пол мужской, родился 24 мая 1905 г. в 10.26».
Каждый из двух старомодных шкафов орехового дерева содержал по три ящика. Нигде не было ни замков, ни щеколд, но помещение, в котором они находились, пришлось отпирать, что не без труда удалось сержанту Вели. Комната была заполнена реликвиями и безделушками Казалисов, но рядом со шкафами стояли стеклянный контейнер с акушерскими и хирургическими инструментами и старый медицинский саквояж.
Документы, касающиеся психиатрической практики доктора Казалиса, находились в современных стальных шкафах его кабинета и были заперты.
Однако Квины провели все время в тесной и пыльной комнатушке.
В карте миссис Абернети содержалась обычная история беременности. В карте Арчибалда Дадли — сведения о родах и начальном периоде развития. Очевидно, в упомянутый период доктор Казалис исполнял при новорожденных обязанности педиатра.
Через девяносто восемь карт Эллери наткнулся на белую карту с надписью «Смит Юлали», к которой были прикреплена розовая: «Смит Вайолет, пол женский, родилась 13 февраля 1907 г. в 18.55».
Еще через сто шестьдесят четыре карты обнаружились белая и голубая карты с надписями: «О'Райли Мора Б.» и «О'Райли Райан, пол мужской, родился 23 декабря 1908 г. в 4.36».
Не прошло и часа, как они отыскали карты всех девяти жертв Кота. Труда это не составило — карты располагались в ящиках в хронологическом порядке, а на каждом ящике были указаны годы, так что оставалось только просматривать карты одну за другой.
Эллери послал сержанта Вели за манхэттенским телефонным справочником и просидел над ним некоторое время.
— Когда имеешь ключ, все становится чертовски логичным, — заметил Эллери. — Мы не могли понять, почему каждая жертва Кота моложе предшествующей, хотя между ними нет никакой связи. Очевидно, Казалис просто следовал хронологии собственных записей. Он начал с первых дней своей медицинской практики и систематически продвигался вперед.
— За сорок четыре года многое изменилось, — задумчиво промолвил инспектор. — Пациенты умирали. Дети, которым Казалис помогал появиться на свет, вырастали и разъезжались по разным местам. Прошло минимум девятнадцать лет с тех пор, как он имел медицинский контакт с кем-либо из них. Большинство карт было для него бесполезно.
— Вот именно. Если Казалис не собирался предпринимать сложные и длительные поиски, он не мог рассчитывать на полный охват. Поэтому он сконцентрировал внимание на картах с именами, которые легко отследить. Так как его практика проходила в Манхэттене, в качестве указателя легче всего было пользоваться манхэттенским телефонным справочником. Несомненно, Казалис начал с первой карты в своем архиве. Это Сильван Сэкопи — мальчик, которого родила Маргарет Сэкопи в марте 1905 года. В нынешнем манхэттенском справочнике эти имена отсутствуют. Поэтому он перешел ко второй карте. Снова неудача. Я проверил первые десять имен — ни одно из них не фигурирует в справочнике. Первым там значится Абернети — он и стал первой жертвой. Я еще не проверил все имена на девяноста семи картах между Абернети и Вайолет Смит, но уверен, что Вайолет Смит стала второй жертвой Кота по той же причине. Хотя ее карта значится под номером 109, она имела несчастье оказаться второй из фигурирующих в телефонном справочнике. Не сомневаюсь, что то же относится и ко всем остальным.
— Мы это проверим.
— Теперь что касается необъяснимого факта незамужнего и неженатого семейного статуса всех жертв, кроме одной. Когда мы узнали, каким образом Кот подбирал их, ответ стал абсолютно ясным. Из девяти жертв шесть были женщинами, а трое — мужчинами. Из троих мужчин один был женат, а двое — нет, но Доналд Кац был молодым парнем, так что это вполне нормальное соотношение. Но из шести женщин ни одна не была замужем. Почему же все жертвы женского пола были незамужними? Потому что женщина, выходя замуж, меняет фамилию! Казалис мог разыскать по справочнику только тех женщин, которые сохранили фамилии, фигурирующие в медицинских картах. А разница в цвете шнуров, проходящая через все преступления? Это ведь был самый очевидный ключ из всех! Голубые шнуры для мужчин, оранжево-розовые — для женщин. Может быть, меня сбил с толку оранжевый опенок. Но розовый и голубой — традиционные цвета младенцев женского и мужского пола.
— Это сентиментальный подход, — возразил инспектор.
— Сентиментальный или нет, но цвет шнуров так же значителен, как цвет адского пламени. Это указывает на то, что в глубине души Казалис рассматривает свои жертвы как младенцев. Когда он затягивал на шее Абернети голубой шнур, он как бы душил новорожденного мальчика пуповиной, возвращая его в небытие. Пупочный символизм присутствовал с самого начала. А цвета шнуров — цвета деторождения в убийственном облике.
Где-то послышались звуки выдвигаемых ящиков.
— Это Вели, — сказал инспектор. — Господи, неужели шнуры хранятся здесь?
— А непонятный разрыв между шестой и седьмой жертвами — Битрис Уилликинс и Ленор Ричардсон? — продолжал Эллери. — До того разница в возрасте между убитыми не превышала трех лет. И вдруг — семь.
— Война…
— Но Казалис вернулся к практике в девятнадцатом или двадцатом году, а Ленор Ричардсон родилась в двадцать четвертом.
— Возможно, до нее ему не удалось никого разыскать в справочнике.
— Нет. Например, Харолд Марзупян, родившийся в сентябре 1921 года, имеется в справочнике. И Бенджамин Трейдлих, который родился в январе 1922 года. Я нашел там еще по меньшей мере пятерых, родившихся до 1924 года, и их, несомненно, больше. Однако Казалис проигнорировал их, перейдя сразу к Ленор Ричардсон, которой было двадцать пять лет. Почему? Ну что произошло между убийствами Битрис Уилликинс и Ленор Ричардсон?
— Что же?
— Быть может, это прозвучит нескромно, но между этими двумя событиями мэр назначил специального следователя по делу Кота.
Инспектор поднял брови.
— Подумай сам, — настаивал Эллери. — Реклама была колоссальная. Мои имя и миссия обсуждались в прессе как очередная сенсация. Назначение не могло не произвести впечатления на Кота. Должно быть, он спросил себя: как отразится этот внезапный поворот событий на его шансах безопасно продолжить игру в убийства? Как ты помнишь, газеты поработали на славу. Они пересказывали мои прежние дела, изображая меня суперменом. Что бы ни знал обо мне Кот до того, можешь не сомневаться — он читал все, что было тогда напечатано, и слушал все, что передавало радио.
— Ты имеешь в виду, что он тебя испугался? — усмехнулся инспектор.
— Более вероятно, что он обрадовался перспективе дуэли между нами, — ответил Эллери. — Помни, что мы имеем дело с безумцем особого рода — досконально изучившим науку о человеческом уме и личности, но в то же время законченным параноиком с систематизированной манией величия. Такой человек запросто мог рассматривать мое участие в расследовании как вызов, и это породило скачок в семь лет от Битрис Уилликинс к Ленор Ричардсон.
— Каким образом?
— Какой факт связывал Ленор Ричардсон с Казалисом?
— Она была племянницей его жены.
— Поэтому Казалис намеренно отбросил другие доступные жертвы, чтобы убить собственную племянницу, зная, что это абсолютно естественно введет его в дело. Зная, что он обязательно встретится со мной на месте преступления, зная, что при сложившихся обстоятельствах он легко может стать одним из участников расследования. Почему миссис Казалис настаивала, чтобы ее муж предложил свои услуги? Потому что он часто обсуждал с ней свои «теории» относительно Кота! Казалис тщательно подготовил почву еще до убийства Ленор, играя на привязанности к ней его жены. Если бы миссис Казалис не затронула эту тему, он бы сделал это сам. Но она избавила его от такой необходимости, как он и предвидел.
— В результате, — проворчал инспектор, — Казалис занял положение, позволяющее ему знать о наших действиях…
— И упиваться собственным могуществом. — Эллери пожал плечами. — Говорил же я тебе, что старею! Я все время сознавал возможность подобного хода со стороны Кота. Разве я не подозревал Селесту и Джимми в точно таком же мотиве? А Казалис постоянно был рядом…
— Шнуров нет.
Квины вздрогнули. Но это был только сержант Вели.
