Сергей Владимиров - Бог жесток
— О каких убийствах ты говоришь?
— Не притворяйся. Ты же давно понял, что у меня большие связи. Я, как и ты, подозреваю, что Елена умерла насильственной смертью, я знаю, что ее сын похищен и, наконец, только вчера стало известно: убит и отец.
— У тебя хорошая агентура…
— Из всего этого следует, — продолжал г-н Пастушков, — что найдутся люди, мои конкуренты, которые на основании всего этого попытаются выставить меня в дурном свете и очернить мою репутацию. Я хочу опередить этих людей. Я верю, что ты сможешь провести расследование тихо, не предавая огласке моего имени. Что, кстати, не под силу милиции и падким до сенсаций журналистам.
— А с чего такая уверенность во мне?
— У меня связи, — напомнил Олег Пастушков. — Не далее как вчера я разговаривал с твоими приятелями из милиции и бывшим начальством в Агентстве расследований. Отзывы меня устроили.
Школьный знакомец выдвинул ящик офисного стола.
— Пятисот долларов в день будет достаточно?
Я едва не закашлялся, но сдержался.
— Мне еще никто не платил таких денег, — ответил я тем не менее спокойно. — Однако давай оставим финансовые вопросы на потом. Что с меня требуется за эти бабки? Съездить на Канары, помалкивать в тряпочку или опекать твою жену? Вспомни, Олежек, последний раз мы виделись с тобой в сауне, и речь шла о моральном облике Светланы. Или тебя уже не интересует, кто по ее указке собирался вышибить тебе мозги?
— Во черт, — еле слышно выругался молодой бизнесмен и принялся мять ядовито-синий подбородок. — Я тогда так перебрал, что нес полный бред. Давай забудем эти сентиментальные излияния и поговорим как деловые люди. В конце концов, мои семейные дрязги касаются только меня и Светланы.
— Я не собирался лезть в твою личную жизнь, — сказал я. — И, несмотря на твои настоятельные просьбы, не стал заниматься этим делом. И, разумеется, не подозревал, что оно разрешится само собой. Однако каких чудес не бывает! Я и пальцем о палец не ударил, но выяснил о том покушении практически все. Ты мог выдумать про выстрел, а вот про оружие, из которого стреляли, придумать гораздо сложнее. Там действительно был гладкоствольный охотничий карабин. Неужели тебя совсем не интересует личность снайпера?
Из-под нежно-кофейного загара проступила меловая бледность.
— Хорошо, но пусть это останется между нами, — сдался Олег Пастушков. — Кого наняла Светлана?
— Все факты указывают на Александра Солонкова, — ответил я. — Именно его отпечатки были обнаружены на оружии. И именно он имел на тебя зуб. Даже если ты не был отцом ребенка, ты имел отношение к осуждению Александра. Согласен, твоей вины здесь нет, но Солонков почему-то считал по-другому. К сожалению, объяснить причину он уже не в состоянии.
Олег Пастушков стремительно пересек кабинет и возвратился назад со стаканом спиртного. Да, нервишки у него пошаливали…
— Что же получается?.. — пробулькал он, не отнимая стакана от губ. — Я каким-то образом вычислил снайпера вперед тебя и распорядился его убрать, чтобы обезопаситься на будущее. А заодно пристукнул и Федора Пырина, который оказался свидетелем. Но тебе не кажется, Шерлок Холмс, что и это обвинение против меня шито белыми нитками? Я бы многое дал, чтобы узнать, кто стоит за всеми этими подставами.
— Я бы тоже, — вздохнул я. — С одной стороны, услугами Солонкова могла воспользоваться Светлана, чтобы отделаться от тебя, но кто тогда нанимал его для похищения Саши Стрелкова и заплатил за это фальшивыми долларами? Я не верю, что это была твоя жена. Просто мне кажется, она не из тех, кто может причинить зло ребенку. Пусть в чем-то она испорчена, но определенной доброты и человечности у нее не отнять. А то, что Александр работал на двоих разных людей, маловероятно. Скорее, и за покушением на тебя, и за похищением стоял один и тот же человек, а исполнителем в обоих случаях являлся твой однокурсник. Правда, и заказчик не был профессионалом. Он оставил свои отпечатки на кейсе с баксами за похищение. И отпечатки удалось идентифицировать. Если ты здесь ни при чем, может быть, ответишь, чего хочет добиться Мила Горина? И где она в данный момент?
Олег Пастушков стиснул челюсти до такой степени, что заскрипели мелкие фарфоровые зубки. Точно лунатик, подплыв к столу, опустил на него стакан с остатками коктейля, обернулся ко мне, едва ли не позеленевший от злости. Ни от былого смешливого кореша, ни от крутого бизнесмена не осталось и следа, вся его маленькая нескладная фигурка обернулась нервным комком раздражения и ненависти.
— А я тебя недооценил, — медленно проговорил он. — Еще немного, и ты поведаешь мне, в какой позе я предпочитаю заниматься любовью. Но твоя хватка заслуживает восхищения. Горина так Горина. Надеюсь, что этот разговор, как и все прочие, останется между нами. Когда она пропала полтора года назад, я имел разговор с людьми в погонах. И достаточно ясно дал понять, что к ее исчезновению не имею никакого отношения. Она демонстрировала моды в моем клубе, показывала стриптиз, иногда, исключительно по собственному желанию, обслуживала клиентов в кабинке наверху. Этим занимались и другие девушки, работавшие у меня по контракту. Они все совершеннолетние, и за их нравственное разложение я ответственности не несу. Мила отработала смену и ушла отдыхать, может, одна, может, с кем-то из поклонников, я не в курсе. Потом я узнал, что дома она так и не появилась. Никаких свидетелей, как сквозь землю провалилась. Хотел оказать материальную помощь ее родителям, но они категорически отказались взять деньги. Почему-то посчитали, что к исчезновению их дочери я имею непосредственное отношение. На этой почве и тронулись.
— Почему же ты ничего не рассказал о ней, когда мы разговаривали о краже Александра Солонкова? — поинтересовался я. — Ведь за тем преступлением тоже стояла она.
— Ты ошибаешься, — незамедлительно отреагировал г-н Пастушков. — Я не имел и в мыслях выгораживать Горину. Просто не хотел осложнять тебе работу. Людмила была лишь коротким эпизодом в жизни Александра, и я до твоего прихода и подумать не мог, что она окажется замешана в нынешних преступлениях. И совершенно непонятно, с чего ей желать мне зла и даже… смерти?..
Он был далеко не простой, не примитивный делец и человек. Он мог убедительно лгать и неубедительно говорить правду, и, слушая его, невозможно было распознать, где правда, а где ложь, как и невозможно было отличить мраморные плиты его особняка от их имитации. И все равно в его состоянии было что-то искусственное, неестественное. Он по-прежнему что-то хотел скрыть и чего-то боялся. Не дожидаясь наводящих вопросов, Олег Пастушков начал рассказывать сам:
— Я впервые увидел Людмилу на суде над Александром и, не буду скрывать, сразу заинтересовался ею. Но не в сексуальном плане, если ты вдруг подумал… Горина показалась мне такой невзрачной, непримечательной девицей, что впору было задуматься, почему Александр ради нее оставил Елену, с которой был уже несколько лет и на которой собирался жениться? Солонков очень серьезно относился к Елене, питал к ней скорее… отцовские чувства… и, думаю, не допускал даже мысли, чтобы ее обидеть… А тут — разрубил все одним ударом!
— И тебе удалось выяснить, чем Горина подчиняла себе мужчин?
Г-н Пастушков улыбнулся.
— Подозреваю, что да, — ответил он. — Людмила была разной. Одновременно — любящей и ненавидящей, холодной и страстной. Нельзя было даже предположить, какой фокус она выкинет в следующий момент. Вот только ее любовь и страсть были всего лишь мастерской игрой. Однако прямодушные, простоватые парни вроде Александра на такую удочку попадались. Если тебе интересно, поделюсь своими соображениями. — Олег Пастушков исследовал свой стакан на наличие в нем бодрящих терпких капель, щедро наполнил, сделал несколько глотков.
Я бы тоже не отказался сейчас промочить горло, но, видимо, мой одноклассник был не из тех людей, которые что-либо предлагают повторно. Я сглотнул и приготовился его слушать.
— Солонков был уже взрослым мужиком, а жизни толком не знал, — делился г-н Пастушков, расхаживая по кабинету. — Не знаю как раньше, но за пять лет учебы его опыт отношений с женщинами ограничивался одной Еленой. Прекрасная девушка, естественная, непосредственная, смотрит на предмет своего обожания с собачьей преданностью, извини, лучшего сравнения не подберу. Все предсказуемо и загадано на много лет вперед. Прекрасно, но определенно скучновато. В результате Елена Александру изрядно поднадоела. А с девицами вроде Людмилы всегда будешь с добрым зарядом адреналина в крови. Вот Солонков и решил кардинально изменить свою жизнь, пощекотать себе нервишки. Он ведь никогда не был домоседом, скорее романтиком.
Допив спиртное, бизнесмен закурил сигарету, тоже не предложив мне.
