Дарья Калинина - Мираж в обручальном кольце
— Ушла? — недоверчиво переспросила я. — Но куда?
— Этого ни я, ни милиция так и не узнали. Заявление об исчезновении гражданки Рюриковой, написанное ее мужем, лежало на столе участкового. Но поиски пропавшей гражданки ничего не дали. Ни на месте аварии, в которой погибли ее родители, ни на кладбище, где они были похоронены, этой женщины не видели.
— Дайте нам на всякий случай координаты Татьяниного психоаналитика, — попросила я. — Мы попробуем поговорить с ним.
— Пожалуйста, — согласился врач, что-то чиркнув на бумажке. — Вот его телефон. Домашний и рабочий. Позвоните, узнайте. Но уверяю вас, он ничем не сможет вам помочь. Он знает не больше моего. Даже сомневаюсь, что он сможет вспомнить такую пациентку.
Распростившись с врачом, мы отправились на улицу. Совещаться.
— Если сейчас поедем к этому Максиму Бурцеву, то наверняка не успеем вернуться в Рощино до приезда Сереги с Прапором, — сказала Катька.
Перед этим разговором каждая из нас по два раза попыталась дозвониться до своего любимого. Увы, то ли связь была такой негодной, то ли наши приятели вытворяли что-то немыслимое со своими трубками. Во всяком случае, дозвониться до них мы не смогли.
— Ладно, не мотаться же нам двадцать раз в город, — сказала Катька. — А Серега с Прапором если любят нас, то подождут. Ничего с ними не случится.
Я пробормотала, что сегодня вообще-то уже понедельник, а значит, у них рабочий день. И наверное, и Серегу и Прапора ждут в фирме.
— Вот и нечего по лесам мотаться за девушками! — заявила Катька вопреки всякой логике.
После этого мы позвонили психоаналитику. Максим оказался дома. Во всяком случае, телефонную трубку снял он сам.
— У меня все часы расписаны, — сообщил он нам, как только мы заикнулись, что хотели бы к нему приехать. — На месяц вперед.
— Ну, пожалуйста, — заныла я. — Очень трудный случай. И не терпит отлагательства. Дело, может быть, идет о жизни и смерти человека.
— Хм, — послышалось в трубке. — Если и в самом деле все так серьезно, то я бы мог выкроить для вас полчасика. Но вы сами понимаете, придется оплатить двойной тариф.
— Разумеется, мы согласны! — закричала я, даже не собираясь выяснять, сколько это «двойной тариф». — Куда подъехать?
— А почему у вас нет моего адреса? — внезапно насторожился Максим.
— Я его потеряла, — стыдливо соврала я.
— Ладно, пишите, — распорядился Максим.
Психоаналитик жил в просторной двухкомнатной квартире на Петроградской стороне в старинном доме. Сам Максим нам не понравился. Редкие волосики на черепе, выдающиеся вперед зубы и маленькие глазки никого не способны украсить. Но, кроме всего прочего, у него была еще и какая-то бледная кожа, щедро припорошенная юношескими угрями, которые серьезному человеку иметь вроде бы уже не полагалось. Из юношеского возраста он вышел лет двадцать назад. Как минимум.
— Чем могу помочь? — спросил он, проведя нас с Катькой в гостиную.
Вообще-то я понятия не имела, из чего складывается беседа психоаналитика со своими пациентами. Но подозревала, что человек, которого ничего не тревожит, не пойдет к врачу. Поэтому я принялась вдохновенно придумывать себе проблемы. А заодно придумала их и Катьке. Чего уж там, раз все равно вместе пришли.
Я рассказала про свои отношения с Серегой, Катька рассказала про свои с Прапором. Время от времени психоаналитик задавал нам ничего не значащие вопросы. Но неожиданно для самой себя я вдруг поняла, что, несмотря на все его заскоки и неуемную ревность, Серега необыкновенно дорог мне. Я и раньше догадывалась, что терплю его выходки не просто так, а ради чего-то великого. Но теперь я осознала истину так явно, словно меня залили ослепительным светом, в котором ничего не возможно было скрыть. Кажется, Катька испытывала нечто похожее.
— Вот и отлично, — заявил нам психоаналитик. — Рад, что смог вам помочь. Как видите, ваша проблема на самом деле не была никакой проблемой. Просто вам нужно было разобраться в самой себе. А теперь я хочу с вами попрощаться. У меня на сегодня намечены и другие дела.
— Постойте! — воскликнула Катька. — У нас к вам есть еще один вопрос.
— Какой вопрос? — немного раздраженно осведомился Максим, которого мы явно задерживали.
— Вы знаете эту женщину? — спросила Катька, протягивая ему портрет Татьяны.
Максим развернул его и изменился в лице. Да что там! У него даже прыщи побледнели. Он молча рассматривал лицо Татьяны.
— Ну так что? — спросила я.
— Да, — через силу выдавил из себя Максим, опускаясь в кресло, — я лечил ее. Кто вы такие?
— Эта женщина замешана в убийстве, — соврала Катька. — Вероятно, даже в двух.
— Не может быть! — решительно возразил Максим. — Она пропала больше двадцати лет назад. Скорей всего, она мертва.
— Ничуть не бывало, — заявила Катька. — Во всяком случае, ее муж считает, что она жива.
— Ее муж? — едва слышно переспросил Максим. — Нет, уверяю вас, эта женщина не может быть виновной ни в чем.
— Почему вы так в этом уверены? — спросила я.
— Потому что я наблюдал ее лично в течение нескольких месяцев, — сказал Максим. — Она не способна причинить вред кому-либо.
— За двадцать лет в ее сознании могли произойти кое-какие изменения, — заявила я.
— Да, но… — замялся психоаналитик.
— Что «но»? — набросилась на него Катька. — Вы виделись с Татьяной в течение этих двадцати лет?
— Нет, нет, — почему-то испугался Максим. — Не виделся. Не видел я ее! Я знать не знаю, где она и что с ней случилось!
— А мне вот кажется, что вы, напротив, прекрасно осведомлены, где сейчас находится эта несчастная, — сказала я.
— Отстаньте от меня! — сорвался на крик Максим. — У меня дела. Можете это понять? А вы тут сидите и своими глупыми бреднями отвлекаете меня.
После этого он вскочил со стула и помчался в переднюю. Распахнув входную дверь, он выжидательно уставился на нас. Так как это не помогло, он указал рукой на лестницу.
— Уходите! — велел он нам.
Пришлось встать и уйти. Все равно по выражению лица Максима мы поняли, что больше он нам ничего не скажет.
— Как тебе это нравится? — спросила у меня Катька, когда мы оказались на лестнице, а дверь за нами с грохотом захлопнулась.
— Что-то он, безусловно, про Татьяну знает, — ответила я. — Но как нам из него это выцарапать?
— Можно проследить за ним, — предложила Катька.
— Да, — оживилась я, — в самом деле.
И мы, начисто позабыв, что у нас на сегодняшнее утро намечалось свидание с нашими парнями, бросились вниз, где и уселись в Толину «Мазду».
— Не самая подходящая для слежки за этим типом тачка, — сказала Катька.
— Почему? — удивилась я.
— Если они с Толей общались, то психоаналитик наверняка мог видеть Толю за рулем этой машины, — объяснила мне подруга.
— Но другой машины у нас все равно нет, — возразила я. — И денег на такси тоже. Не говоря уж о том, что неизвестно, как долго придется следить за Максимом.
Однако Катькины опасения подтвердились. Стоило Максиму выйти из дома, как его глаза сразу же принялись шарить по сторонам. Мы с Катькой предусмотрительно поставили Толину красную «Мазду» так, чтобы ее не было видно. Но всю жизнь прятаться невозможно. И как только мы сели на хвост Максиму, он увидел нас в зеркало заднего вида. После этого он судорожно увеличил скорость. Проскочил на красный свет на втором перекрестке, выехал на встречную полосу и по ней ушел от нас. Нам помешал прорвавшийся поток встречного транспорта.
— Все! — простонала я. — Ушел!
— Ничего, — попыталась утешить меня Катька. — Зато теперь совершенно ясно, что Максим общался с Толей. И сравнительно недавно. Ведь эту «Мазду» Толя купил только в прошлом году.
— Но мы не смогли проследить, куда он поехал, — сказала я. — Это провал!
Но делать было нечего. Нужно было возвращаться обратно в Рощино.
— Ваши приятели еще не приезжали, — радостно проинформировала нас Галина.
А между тем на часах была уже половина первого. Как я и предполагала, утро у Сереги с Прапором начиналось после полудня.
— Хороши бы мы с тобой были, если бы остались их ждать! — возмутилась Катька.
— Где пропадали? — спросила у нас Галина.
— У психоаналитика. Пытались разобраться в себе, а заодно выяснить, что случилось с женой Толи, — доложила я.
— Да? — удивилась Галина. — Хороший специалист?
— Не сказала бы, — пожала я плечами. — Очень невежливый.
В это время зазвонил мой сотовый.
— Слушай, приезжайте сейчас в город! — закричал знакомый Сережин голос.
— Мы только что оттуда, — ляпнула я и тут же прикусила язык.
Но Сережа, как ни странно, пропустил мои слова мимо ушей.
— Значит, не приедете? — спросил он. — Тогда мы сможем увидеться только вечером.
