Ирина Градова - Последний секрет Парацельса
– А-а, вот и Лилечка пришла! – откровенно обрадовался Земцов, прямо-таки кинувшись навстречу заместительнице, словно добрый старый пес при виде хозяйки. – Может, она сможет нам помочь?
– Что-то случилось? – спросила Полякова.
Резкий тон безошибочно свидетельствовал о том, что она отнюдь не рада повторному визиту.
– Эта женщина – врач-офтальмолог, – вмешался в разговор Никита. Навалившись на трость всем телом, парень немедленно привлек внимание «королевы» к ее наличию. Выражение недовольства на красивом лице Поляковой мгновенно сменилось на сочувственное, она даже улыбнулась, пытаясь сгладить негативное впечатление. – У нас есть информация, что она выполняла работу для вашего учреждения – в области лечения катаракты. Ее зовут Людмила Агеева.
Полякова взяла фотографию в руки и несколько секунд напряженно вглядывалась в лицо Людмилы.
– Нет, – покачала она головой с явным сожалением. – Очень жаль, но мы не знакомы. Думаю, в противном случае я бы ее вспомнила: женщина заметная, согласитесь! А почему вы интересуетесь?
– Она погибла, – резко ответил Андрей.
– Какая жалость! – воскликнул Земцов, всплеснув маленькими ручками. – Такая молодая…
– Похоже, ее убили, а накануне гибели она приезжала в ваш институт, – добавил Андрей.
– Убили?! – потрясенно переспросила Полякова.
Никита поддакнул.
– Боже мой, но почему вы считаете, что бедняжка приходила именно к нам? – спросила женщина. – На нашей стоянке оставляют свои автомобили многие люди, в том числе и те, что приезжают в торговый центр – он как раз напротив. Может, она приезжала за покупками?
Андрей с Карпухиным уже и сами пришли к выводу, что такая возможность действительно существует, но в свете всего происходящего кажется маловероятной – оба не верили в случайности и совпадения. Однако делиться своими соображениями с Поляковой и ее боссом они не собирались.
– Вы не возражаете, если мой сотрудник поспрашивает ваших работников? – спросил он вместо этого у Земцова. – Возможно, она приходила к кому-то из них, или кто-то просто видел ее и сможет дать пояснения?
– Господи, разумеется! – с готовностью согласился Земцов. – Лилечка, вы поможете молодому человеку?
– Конечно, Егор Антонович, – кивнула женщина. – Я прослежу.
Она ободряюще улыбнулась Никите, который усиленно продолжал изображать инвалида.
– Вот и отлично, – сказал Андрей. – Спасибо за сотрудничество. – Затем, обращаясь к Никите: – Ну, я тогда поехал, а ты тут сам справляйся, договорились?
Выходя из дверей института, Андрей включил телефон, который вырубил перед тем, как они с Никитой входили. Тут же раздался звонок.
– Ну, Андрей Эдуардович, где вы ходите?! – недовольный голос Вики резко полоснул по барабанным перепонкам. – Я обзвонилась вся!
– Ладно, не бухти, – вздохнул он. – Что случилось?
– А новый труп, – уже более спокойным тоном пояснила девушка. – Позвонил один из наших «добровольных помощников»: больница №…, это на…
– Я знаю, где это, – прервал Андрей. – Прямо сейчас еду, но мне нужно получить ордер на изъятие. Пошли кого-нибудь вперед, а то, не ровен час, опять тело потеряем!
– Да я же пытаюсь вам сказать, Андрей Эдуардович, что я не смогла до вас дозвониться, поэтому вырвала Агнию прямо из магазина для новобрачных! В общем, она уже на пути в больницу, так что вы ее там и найдете. Она пока поговорит с нашим «кротом» и заведующим патологией, проверит, действительно ли подозрения оправданны, выяснит обстоятельства смерти.
– Молодец! – похвалил Андрей.
Эта девочка – настоящая находка для ОМР. Взяв ее инженером-программистом, Андрей ни разу не пожалел об этом. Вика умеет мыслить самостоятельно и принимать решения в отсутствие руководства. – Ты Кадреску вызвала?
– Э-э, тут, понимаете ли, неувязочка получается: я ему уже часа два трезвоню, но никто трубку не берет. Почему, думаете, мне пришлось Агнию от такого дела отрывать?
– «Такого дела»! – фыркнул Лицкявичус. – Подумаешь, не успела салфетки для свадебного приема выбрать…
– Да вы что, Андрей Эдуардович, побойтесь бога! – взвизгнула Вика. – Свадьба – это же так важно! У некоторых это вообще один раз всего в жизни случается. А у Агнии никогда настоящего торжества не было!
Ну вот: Вика нашла интересную тему, и теперь понадобится два извержения исландского вулкана, чтобы ее остановить!
– Она ведь даже платье себе еще не купила! – продолжала стенать Вика, жалеючи Агнию Смольскую. – Вернее, присмотрела одно, но такое дорогое – просто кошмар, зато красивое, как…
– Ви-и-и-ка, – простонал Андрей, – давай ты мне про ее платье как-нибудь потом расскажешь, ладно? А пока что займись делом: звони Леониду каждые десять минут, потому что мы без него как без рук, понимаешь? Нам срочно нужен патологоанатом, пока очередной покойник не растворился в тумане, как предыдущие.
– Так я ж и звоню, звоню! – обиженным тоном ответила Вика. – Как будто я ничего не делаю, да? Как будто ерундой маюсь…
– Успокойся, никто так не думает, – смягчил тон Андрей.
Господи, ну почему с женским полом так трудно вести разумную беседу? Почему женщины всегда так бурно реагируют на совершенно ничего не значащие фразы, на случайно брошенное слово?
– Ты для всех нас очень важна – поверь, так считаю не только я. А теперь, Вика, садись на телефон и звони, ладушки?
Повесив трубку, Андрей облегченно вздохнул. Взглянув на спидометр, он выжал девяносто: дорога практически пуста, путь неблизок, а время прямо-таки утекает между пальцев. Оставалось надеяться, что Агния, если успеет, не позволит трупу «потеряться».
Я здорово разозлилась на Вику за этот звонок: неужели я не могу заняться своими делами даже после работы? Я трачу на ОМР свои законные выходные, а он находит меня в любой точке города и заставляет мчаться за тридевять земель, бросив важные, между прочим, дела!
Еще полчаса назад мне казалось, что я нашла наконец подходящее платье. Конечно, оно не шло ни в какое сравнение с тем, что оставило неизгладимый след в моей памяти, но мечты – одно, а реальность заставляет включать разум. В больницу я ворвалась так, словно за мной катилась вулканическая лава. Выяснив в регистратуре, как найти патологоанатомическое отделение, направилась туда. К счастью, больница располагалась в типовом здании (сколько я таких повидала за свою жизнь!), и она мало чем отличалась от моей расположением отделений. Вот и патология находилась на первом этаже в правом крыле. Прежде чем идти к заведующему, я позвонила по телефону, который дала мне Вика: человек, который связался с ней насчет внезапной смерти пациента, ждал моего прихода.
На самом деле я впервые узнала о том, что в ОМР существует система так называемых «добровольных помощников», или «кротов», которые и сообщают Лицкявичусу обо всем, что творится в городских больницах. Мне раньше казалось, что информация поступает либо от вице-губернатора, которая официально курировала отдел, либо непосредственно от пострадавших – оказывается, я очень многого еще не знаю! Интересно, эти «добровольные помощники» получают вознаграждение за свою информацию, как милицейские информаторы, или действуют исключительно из соображений справедливости?
Моим «связным» оказался пожилой мужчина, звали его Антоном, фамилию назвать отказался. Судя по форменной одежде, он работал в больнице охранником, и тем не менее его осведомленность поражала.
– Надо же, – сказал он, представившись, – таких симпатичных еще не присылали!
– А что, уже не впервые с нами работаете? – поинтересовалась я.
Антон неопределенно пожал плечами: похоже, он не любит говорить лишнее. Что ж, оно и к лучшему, наверное.
– Никто не интересовался нашим покойником? – задала я следующий вопрос.
– Насколько я знаю, нет, – покачал головой Антон. – Пациент умер в ночь со вчера на сегодня. Когда утром его увидела медсестра, то орала на все отделение: никогда не видела такой обширной гангрены!
– Но как они допустили смерть? – недоуменно спросила я. – Ведь в реанимации круглосуточный уход?
– А он и не был в реанимации. Привезли мужика с разбитой мордой и парой ножевых ранений. Ничего опасного для жизни. Обработали и кинули в терапию «для бомжей» – чего на таких реанимационную палату тратить?
Да, это мне знакомо: частенько в терапии имеется два отделения, одно для «нормальных» людей, а другое для тех, кого привозят с улицы. Иногда случается, что «нормальные» попадают во второе отделение, потому что врачи не сразу разбираются, к какой категории их отнести. В таком случае несчастным приходится туго, по крайней мере в первую ночь, среди тех, кого, например, мучает белая горячка!
– А наутро он уже холодненький, – продолжал Антон. – Все отделение сбежалось посмотреть, даже я видел – зрелище, скажу я вам, не для слабонервных.
Это точно, ведь я прекрасно помнила свою первую реакцию, когда увидела тело Олега Ракитина.
