Яна Розова - Убийца в фамильном гнезде
– Да, – согласилась я покорно. – Он об этом именно умолчал.
Не останавливаясь, Илья провел рукой по каменным стенам тоннеля и разгадал загадку:
– Видишь, нашим предкам в шестом веке очень повезло. Они обнаружили природный ход. Возможно, когда-то, миллионы лет тому назад, здесь протекала речка. И этот ход спасал им жизнь. И нам спасет!
– Но у нас на поле яма, а не тоннель… – продолжала тупить я. – Хотя там одна сторона просто завалена камнями и землей. А пять лет назад у нас было землетрясение. Не очень большое, почти незаметное, но подземный лаз мог и обвалиться.
– Хорошо мыслишь, малышка! – весело сказал Илья и чмокнул меня в нос, как будто мы шли чудесным летним вечером по берегу моря. – А вот мы и под полем в поместье.
Тоннель закончился той самой, упомянутой мною, горой камней и земли.
– От входа в пещеру и до этого места мы шли пятнадцать минут, – заметил Илья, глянув на свои часы, стрелки которых имели обыкновение светиться в темноте. – Ты говорила, что Никитка не мог убить брата физически – он бы не успел за полчаса добраться от города до поместья?
– Я поняла, – ответила я. – Он мог добраться. Как-то узнал об этом ходе у археологов, потом воспользовался им, когда решил застрелить брата.
– А потом – еще раз, когда застрелил мать, – добавил Илья. – Эльвира узнала об этом ходе и смогла догадаться, кто убил ее сына. Про безумие Эльвиры Никита нам просто соврал. Да и предсмертную записку сам написал, но следователю ее не отдал, побоявшись, что специалисты по почерку распознают, что писала ее не Эльвира. А мы уже пять лет назад знали, что тот, кто написал записку, и есть убийца Кости. Все сходится: Никита убил и археолога, так как рано или поздно тот обнародовал бы свое великое археологическое открытие.
– Мы будем разбирать этот завал?
– Да, выберемся в яму, вылезем из нее и вызовем милицию! Все отлично, дорогая.
Илья вручил мне факел и оттащил пару крупных камней, преграждавших путь к завалу. Потом, опустившись на левое колено, задрал штанину на правой ноге, где на щиколотке обнаружились кожаные ножны. Он вытащил из них небольшой широкий охотничий нож и с его помощью стал подкапывать землю в самом верху, под каменной глыбой.
Я подобралась поближе, пытаясь дать Илье хоть немного света.
14
Не очень быстро, но дело у Ильи продвигалось. Помочь ему я не могла, потому что наш псевдофакел не желал освещать окружающее пространство, да и инструмента у меня не было. Моя помощь заключалась в том, чтобы без конца размахивать палкой с тлеющей на ней тканью, в надежде раздуть угасающее пламя.
Наконец Илья объявил, что он видит свет в конце тоннеля. Вскоре этот свет увидела и я. Бросив факел, я полезла на камни, чтобы скорее освободить путь к свободе. Светлеющее на фоне кромешного мрака отверстие все росло, а благодаря мудрости Ильи в этом месте, под каменной глыбой, не было земли, которая бы осыпалась.
Мы проработали еще немного, и тут стало ясно, что мы оба вполне сможем пролезть из тоннеля в яму. Илья высунулся наружу, осмотрелся, а вернувшись назад, уговорил меня лезть первой.
И я полезла.
Получилось не очень ловко. Перебравшись на ту сторону завала, я, как лягушка, вприсядку скатилась с насыпи, которая была почти вертикальной, ободрав себе в итоге коленки. Но сомнений не было, я находилась в той самой яме, где недавно Айземан и Руслана обнаружили тело бедного археолога. Изнутри она оказалась больше, чем выглядела сверху, – около четырех метров в диаметре.
Но самое главное – тут было светло и намного теплее, чем в тоннеле. Мой кошмар закончился.
Обернувшись к Илье, я сказала, что все нормально, и подняла голову вверх. Деревянный щит, которым еще студенты-археологи накрыли яму, был убран. Утреннее небо над моей головой оказалось небывало ярким, а к запаху земли, который теперь навсегда останется для меня самым пугающим запахом в мире, примешивались и другие ароматы – трав и леса.
Неожиданно где-то поблизости я услышала вой и скулеж, а над краем ямы появилась знакомая узкая морда.
– Бей! – обрадовалась я. – Ты тут, милый!
Он еще поскулил и потоптался на месте, словно бы соображая, а не спрыгнуть ли и ему вниз, раз там уже сидит хозяйка? Но высота стен, около двух с половиной метров, ему не показалась безопасной.
– Стой на месте, – сказала я ему, – не двигайся! Еще рухнешь вниз…
Илья все возился на той стороне тоннеля, а на дно ямы, рядом с моими ногами упала тень. Я повернулась в ту сторону, где, согласно законам физики, должен был находиться некто, отбросивший эту тень. И я увидела его силуэт, хоть утреннее солнце и пыталось помешать. Там, наверху, стоял Никита.
– Выбрались всего за сорок минут, – усмехнулся он. – Отличный результат. Тридцать минут в себя приходили и за десять оказались здесь. Вообще-то я не думал, что вы такие ловкие.
Он подошел к краю ямы и присел на корточки. Тем временем Акбей исчез.
– Никита, помоги нам, – попросила я, – Никита, мы все знаем, мы все поняли. Ты еще можешь уехать. Просто уехать из поместья, и мы…
Он провел ладонью по лицу, как будто убирал с него приставший песок или прядь волос. Потом посмотрел куда-то направо и сделал жест, будто просил подождать минутку.
Рядом со мной уже стоял Илья, а он соображал намного быстрее. Это было понятно хотя бы потому, что на разговоры с Никитой он времени терять не стал. Он даже не посмотрел на него.
Пару раз подпрыгнув на месте, Илья что-то увидел, там, за краем ямы. Потом, удивленно присвистнув, потянул меня к противоположной от Никиты стороне ямы, где тихо сказал:
– Сейчас я тебя подсажу, а ты сразу убегай, поняла?
– Нет, я боюсь его.
– Беги скорее, иначе мы не выберемся!
Никита наблюдал за нами сверху, опустившись на одно колено. Он слегка балансировал в своей неудобной позе, но не пытался подняться на ноги.
Илья снова зашептал мне на ухо:
– Ты должна выбраться очень быстро. Давай сейчас я подставлю руки, ты вскочишь…
– Нета, – вдруг позвал меня Никита негромко. – До смерти Кости мы с твоей сестрой любили друг друга. А потом она сказала, что любит только Костю, а я вроде как случайно подвернулся. То же самое повторилось и с тобой пять лет назад. Ты была со мной, а потом появился Илья и все разрушил.
Услышав свое имя, я обернулась, потому что звук его голоса всегда действовал на меня, в зависимости от обстоятельств, пугая или раздражая. А когда он заговорил, я медленно пошла в его сторону, пока не остановилась в середине ямы, как зачарованная внимая его словам. И я предчувствовала, что он говорит со мной в последний раз. Вот только в его или в моей жизни?
– Шестого апреля Веты не должно было быть дома. Она поехала в гости к подруге, за город, но не осталась там ночевать, а вернулась домой. Она вошла в тот миг, когда Костя упал на пол, и закричала. Я бросился к ней, хотел как-то успокоить, но она стала убегать. Я загнал ее в угол, в коридор, и выстрелил, потому что знал – она не полюбит убийцу своего мужа. Я проиграл.
– А почему ты отвез Костю в больницу?
Никита снова провел по лицу ладонью. Казалось, ему мешает что-то, от чего он все никак не может избавиться.
– Выстрелив в Вету, я вдруг увидел, что брат дышит. И тогда я решил, что должен дать ему шанс спастись. Если он выживет и я попаду в тюрьму, значит, так тому и быть. Но он умер… Вскоре в «Теремок» приехала ты, и у меня появился второй шанс. В какой-то миг я был счастлив – ты была со мной. И я нашел идеальный способ скрыть свое преступление, переложив ответственность за него на свою мать. Все было очень хорошо, но тут вмешался Илья, и, когда ты ушла к нему, я решил убить тебя. Убить изменщицу второй раз. Помнишь, я говорил, что остаюсь на ночь в городе? Дважды я приходил из города по тоннелю в поместье, но не находил тебя в комнате. И, знаешь, я подумал тогда, что это судьба, ведь я любил тебя…
Он снова посмотрел вправо и дал отмашку. Где-то совсем близко заработал двигатель какой-то мощной машины. Потом Никита опустил глаза на меня и произнес что-то, что заглушил звук работающего мотора. Но я догадалась. Он сказал: «Я люблю тебя».
Илья, который слушал признание убийцы, стоя за моей спиной, потянул меня в сторону.
Никита снова привстал с корточек, но, заметив, что мы внизу как-то засуетились, опять опустил колено на траву.
За спиной Никиты взвыл Акбей. Скорее всего, Бей лежал спокойно на травке, а звук мотора перебил ему сон. Рык машины слегка напугал моего борзого кобеля – Акбей не любил машин вообще и больших машин в частности.
Илья толкнул меня локтем, намекая, что пришло время действовать. Он подтащил меня как можно ближе к каменной стене ямы, немного присел, подставив мне переплетенные руки. Я наступила на них правой ногой, и тут же край ямы оказался перед моей грудью. Илья судорожно выдохнул – это была боль в спине. Тогда я поторопилась: немного подтянулась и, упираясь ногами в стену, вылезла наверх.
