Наталия Левитина - Блондинка в Монпелье
— Расскажите о каком-нибудь эпизоде.
Мы с Флораном развернули друг к другу плетёные кресла и теперь мило беседовали. Флоран не сводил с меня глаз — похоже, я наповал сразила его своей неземной красотой. Или он просто не знал, как убить время. Я тоже была не прочь поболтать. Надоело ощущать себя чуркой с глазами, не понимающей ни слова из речи собеседников. Хоть кто-то согласился поговорить со мной на понятном языке.
— Заказать вам ещё кофе?
— Нет, спасибо.
— А мохито хотите?
— М-м-м… Нет.
— А я, пожалуй, ещё выпью.
Флоран знаками показал официанту, что нужно повторить. Потом вновь повернулся ко мне:
— В Бордо трое злоумышленников проникли через вентиляционную решётку в подсобное помещение супермаркета, где стоял погрузчик. С его помощью выломали дверь в торговый зал и за пять минут, пока ехала полиция, загрузили несколько тележек бутылками шампанского, коньяка и виски. Мы смотрели записи камер наблюдения. Видно, как чётко и слаженно работают грабители. В ту ночь они украли алкоголя на десять тысяч евро, а учинённый в магазине погром оценивается ещё в тридцать тысяч.
— Придурки, если честно. Устраивать такую суету из-за жалких десяти тысяч евро!
Флоран умолк, удивлённо подняв брови. Вероятно, указанная сумма не казалась ему ничтожной. Или он удивился, что меня больше волнует не этическая сторона вопроса, а несопоставимость затраченных усилий с сорванным кушем.
«Овечка не стоит выделки», — как сказал мой дорогой Жан-Поль.
— Ладно, оставим грабителей, действовавших под покровом ночи, — продолжил рассказ режиссёр. — А что вытворяют внешне приличные и благополучные граждане средь бела дня!
— Тоннами выносят из супермаркетов неоплаченные товары?
— Да. Насколько я понял, это настоящее национальное бедствие. Подростки и старики, матери семейств, весёлая молодёжь, солидные мсье… Воруют все! Снимают с упаковок защитные наклейки, суют за пазуху флаконы с шампунем, перекладывают мясо из контейнеров в мешочки, выносят коробки в потайных карманах или в специальных сумках с алюминиевой подкладкой. А какие фокусы проворачивают на кассе, чтобы отвлечь внимание кассира!
— Да ладно! Неужели всё так плохо?
— Наверное, у вас в Америке дела обстоят ещё хуже.
— Не сомневаюсь… У нас в Америке ворья и бандитов хватает… Да и правительство убогое… Президент такой… как бы сказать помягче… своеобразный. И вообще, я не согласна с внешней политикой моей страны. США превратились в международного агрессора, помешанного на мировом господстве. Ну, это же полная хрень! Вы не согласны?
— О! — выдохнул Флоран, поражённый таким всплеском антипатриотизма.
Я поняла, что чересчур увлеклась. Надо сворачивать политические дебаты.
— Думаю, у вас получится интересный фильм.
— Я тоже на это надеюсь. Мы очень стараемся… Элен, а какие у вас планы на вечер? — Флоран уставился на меня испытующим взглядом. — Сходим куда-нибудь вместе? У меня ещё много занимательных сюжетов. Обещаю, вы не заскучаете.
— Это невозможно, — улыбнулась я. — Потому что здесь, в Эксе, я не одна.
— Путешествуете с подругой? Тогда берите её с собой, — не растерялся Флоран.
— Нет, с другом.
— М-м-м… Что ж, тогда предлагаю потусоваться втроём, — не моргнув глазом предложил бойкий мсье. — Мы приятно проведём время.
Ах, французы… Какие они!
— У нас деловая поездка. Вероятно, сегодня вечером мы уже уедем из города.
Флоран поднял вверх обе ладони.
— Никаких проблем! Жаль, конечно. Элен, вы очень приятная собеседница. Знаете, мне вдруг пришла в голову чудесная идея. А что, если мы с вами…
Чудесная идея так и осталась при режиссёре, мне не удалось узнать, что он придумал, потому что в этот момент я увидела Жан-Поля и помахала ему рукой. Шустрый мсье тут же умолк, проследив за направлением моего взгляда.
Жан-Поль приближался на всех парах, возбуждённый и радостный. Я поняла, что у него хорошие новости, и поднялась навстречу.
— Мне позвонила Шанталь! — сообщил он.
— Шанталь? Вы разве дали ей свой телефон?
И когда успел?
Я вспомнила, как увлечённо мой спутник беседовал с сотрудницей международного банка, снимающей стресс выступлениями на улице. Это было в среду в Арле. А сейчас суббота, и мы в Экс-ан-Провансе. Как поверить, что прошло всего три дня?
Если вы путешествуете, время растягивается. Если кого-то ищете — тоже. А если делаете и то, и другое одновременно, то оно и вовсе превращается в безразмерный мыльный пузырь, мерцающий радужными стенками и уничтожающий чувство реальности. Все происходит словно во сне, и этот сон никак не кончится…
Краем глаза я заметила удивление на лице Флорана. Ему было странно слышать, что мы с моим другом говорим по-русски… Бог с ним, с Флораном! Пусть думает что хочет. Если поймёт, что я его обманула, выдав себя за жительницу Алабамы, — меня это не колышет.
Кивнув на прощание удивлённому режиссёру, мы оставили на столе пять евро и покинули ресторанчик.
— Шанталь вспомнила, что мой сын говорил о Доминик из «Прэнтам».
— Кто он такой, этот Доминик? Что за «Прэнтам»? Знаменитый парижский универмаг? Я там была.
— Доминик — это девушка. Одна из подруг моего сына, если я не ошибаюсь.
— И что?
— Этьен сказал Натке, что в Эксе надо будет обязательно заехать в «Прэнтам» к Доминик.
— Чудесно! Ваша дорогая Шанталь не могла сообщить об этом раньше?
— Она только сейчас вспомнила и сразу же позвонила.
— Что у неё с памятью? — возмутилась я. — И как с таким склерозом она умудряется работать в крупном банке?! Почему её до сих пор не уволили?
— Лена, Лена, притормозите! Что вы разошлись? Шанталь, вообще-то, нам помогла. А вы, кстати, кокетничали в ресторане с каким-то типом, пока я занимался поисками.
— Он сам ко мне привязался, я не виновата.
Ревность и обида, прозвучавшие в голосе Жан-Поля, меня позабавили. Надо же, стоило провести несколько ночей в одной кровати, и вот он уже заявляет на меня свои права. Разве это не смешно?
— Вы настоящая ловеласка, — надулся Жан-Поль. — Ещё со мной не переспали, а уже строите глазки другим мужчинам.
— Ловеласка — так не говорят.
— Ну, тогда — донжуанка.
— Тоже нельзя. Ловелас и донжуан — исключительно мужского рода. Вот так-то!
— А, вспомнил! — хлопнул себя по лбу Жан-Поль. — Вы — ветрянка!
— Чудесно. Ветряной оспой меня ещё точно никто не обзывал, — вздохнула я. — Вы хотели сказать «ветреница».
— Наверное, как-то так, — согласился Жан-Поль. — Вы — ветреница!
— Но вернёмся к нашим баранам. То есть к Доминик. Вы хорошо её знаете? Она живёт здесь, в Эксе? Вы ей уже позвонили?
— Честно говоря, я сто лет уже не видел эту девушку. И её телефона у меня нет — откуда?
— Ну, телефоном Шанталь вы обзавелись в два счёта, — напомнила я.
— А вот телефоном Доминик не обзавёлся! Она дружила с сыном, а не со мной.
— Позвоните друзьям Этьена. Наверняка, кто-то знает номер девушки.
Пока Жан-Поль терзал мобильник и задавал вопросы друзьям сына, мы не спеша миновали бульвар Мирабо, свернули на другую улицу и в конце концов приземлились под оранжевым зонтиком кафе. Обед мы давно пропустили, и оба умирали от голода.
Когда официант принёс нам тарелки, Жан-Поль закончил телефонные переговоры и удручённо объявил, что Доминик не приблизилась к нам ни на йоту.
— Что, никакой информации? — удивилась я. — Не может быть! Кто она вообще? Чем занимается? Агент ФБР? Почему друзья Этьена ничего о ней не знают?
— Вроде бы она балерина. Если я ничего не путаю. — Жан-Поль откинул назад чёлку, норовившую нырнуть в тарелку с салатом.
— Вы, между прочим, говорили, что знаете всех подружек сына.
— Совершенно верно.
— Почему же вы не можете ничего сказать о Доминик?
— Но ведь я не составлял досье на каждую из этих крошек! Тут понадобилась бы бригада квалифицированных специалистов по переписи населения.
— Вы хотите сказать, что у вашего Этьена тысячи подружек? Миллионы?
— Их немало, скажем так, — вздохнул папаша херувима.
И моя беременная дочь путешествует в компании этого опасного серцееда!
Я прижала руку к груди, потому что внезапно заболело сердце.
— Не переживайте, — уловил мой страх Жан-Поль. — Он хороший парень.
— Надеюсь, — мрачно пробормотала я.
* * *— Будем искать Доминик через социальные сети, — объявила я, когда попытки Жан-Поля узнать телефон девушки не увенчались успехом.
Мы вернулись в отель.
— Давайте найдите нам какой-нибудь завалящий планшетик, раз не удосужились вовремя обзавестись нормальным смартфоном с выходом в Интернет.
— Только не начинайте опять попрекать меня!
— Так я уже это делаю! А что, я не права? Сидим тут, пронизанные насквозь волнами вай-фая, а воспользоваться этим богатством не можем. Хорошо, да? Каменный век!
