Харлан Кобен - Один неверный шаг
Майрон сидел тихо как мышь.
— Он меня толкнул, — сказала Брэнда.
— Настолько сильно, что вы захотели получить в суде ордер, ограничивающий его права на прямой контакт с вами, не так ли?
Майрон изо всех сил старался сохранять спокойствие, но последнее сообщение заставило его почувствовать себя жалким буем, который швыряет из стороны в сторону мощная океанская волна. Оказывается, Хорас применил насилие по отношению к собственной дочери, и вот теперь он мертв. Майрону срочно требовалось как-то упорядочить собственные мысли и чувства, а также не позволить полицейским проводить выгодную им линию.
— Прекратите давить на девушку, — сказала он, чувствуя, что его словам не хватает уверенности. — Перед вами на столе документ. Давайте сосредоточим внимание на нем.
— Брэнда, расскажите, пожалуйста, в деталях о том, как отец применил против вас силу.
— Он меня толкнул, — повторила девушка.
— Можете сказать, по какой причине?
— Нет.
— «Нет» — может означать: «не хочу говорить об этом» или «потому что не знаю».
— Потому что не знаю.
— Значит, он просто подошел и толкнул вас?
— Да.
— Подождите. Давайте разберемся. Итак, вы входите в его квартиру и говорите: «Привет, папочка». В ответ на это он неожиданно разражается бранью, а потом подходит и толкает вас… Вы именно это хотите нам сообщить?
Все это время Брэнда старалась держаться спокойно, по крайней мере внешне, но с этого момента Майрон заметил, что ее лицо начало подрагивать. Фасад готовился дать трещину.
— Достаточно, — сказал Майрон.
Но Маклафлин проигнорировала его ремарку.
— Итак, вы именно это хотите сообщить нам, Брэнда? Что применение по отношению к вам силы со стороны отца не было ничем спровоцировано?
— Она не скажет вам больше ни слова, Маклафлин. Придержите лошадей!
— Брэнда…
— Мы уходим… — Майрон схватил Брэнду за руку и буквально сдернул со стула. Тайлз шагнул к двери, чтобы блокировать им выход.
Маклафлин продолжала говорить:
— Мы еще можем помочь вам, Брэнда. Но это ваш последний шанс. Если вы уйдете отсюда, я отправлюсь к прокурору и потребую ордер на ваше задержание по обвинению в убийстве.
Брэнда, казалось, вышла из транса, в котором пребывала.
— О чем это вы говорите?
— Они блефуют! — воскликнул Майрон.
— Надеюсь, вы понимаете, как все это выглядит? — продолжала Маклафлин. — Ваш отец умер отнюдь не вчера. Вскрытие мы еще не делали, но я готова биться об заклад, что он мертв уже около недели. Вы же умная девушка, Брэнда, и, надеюсь, в состоянии сложить два и два? У вас обоих были проблемы. По крайней мере у вас, если верить этой бумаге, имелся целый список претензий к своему папаше по разным причинам, в том числе в связи с применением насилия. Девять дней назад он напал на вас, вы испугались и отправились в суд, чтобы выправить ордер, запрещающий ему приближаться к вам. Согласно нашей теории он не подчинился решению суда и нарушил этот запрет. Судя по всему, ваш отец обладал жестоким и необузданным нравом. Кроме того, его особенно распалило то, что он расценил как проявление нелояльности с вашей стороны. Ведь все случилось именно так, не правда ли?
— Не отвечайте, — сказал Майрон.
— Позвольте мне помочь вам, Брэнда. Похоже, ваш отец не воспринял постановление суда всерьез. И стал вас преследовать, не так ли?
Брэнда хранила молчание.
— Вы его дочь. Но отказались подчиниться ему и публично унизили его. До такой степени, что он решил преподать вам урок. И когда наконец разыскал вас и готовился осуществить свою месть — а не будем забывать, что это был мощный мужчина с бешеным характером, — у вас просто не оставалось выбора. И вы его застрелили. Это была самооборона, Брэнда. И в этом смысле я вас понимаю. Я бы на вашем месте поступила точно так же. Хочу, однако, ко всему вышесказанному добавить следующее: если вы сейчас выйдете из этого помещения, то я не смогу вам помочь. Оценки мигом изменятся, и эта трагедия из ужасного, но вполне объяснимого события, мигом трансформируется в хладнокровное убийство. Все очень просто.
Маклафлин взяла Брэнду за руку.
— Позвольте все-таки помочь вам, Брэнда.
В комнате установилось молчание. Веснушчатое лицо Маклафлин выражало доброжелательность, открытость и внушало доверие. Майрон посмотрел на Тайлза. Тот быстро отвел взгляд.
Майрону все это не понравилось.
Маклафлин сплела и пыталась воплотить в реальность простенькую, но правдоподобную теорию, в которой действительно имелось некое рациональное зерно. Усиливавшаяся с годами вражда между близкими людьми. Подтвержденная документами история жестокого обращения отца с дочерью. Нарушение постановления суда…
Майрон судорожно сжал в кармане сотовый и снова посмотрел на Тайлза. Тот по-прежнему старался не встречаться с ним глазами.
Неожиданно Майрону вспомнилась кровь на футболке, найденной в шкафчике Хораса Слотера. Копы не знали об этом, не могли знать…
— Она хочет видеть отца, — пробормотал Майрон.
Полицейские как по команде повернулись в его сторону.
— Что вы сказали?
— Я сказал, что она хочет видеть тело своего отца Хораса Слотера.
— Ну, такой необходимости нет, — произнесла Маклафлин. — Мы уже идентифицировали труп благодаря отпечаткам пальцев. Зачем девочке снова…
— Вы что — отказываете мисс Слотер в праве увидеть в последний раз своего родителя?
Маклафлин малость сбавила обороты.
— Разумеется, нет. И если вы действительно хотите этого, Брэнда…
— Она хочет именно этого.
— В данный момент я разговариваю с Брэндой…
— Я — ее адвокат, детектив Маклафлин. Поговорите со мной.
Маклафлин ничего не сказала, покачала головой и повернулась к Тайлзу. Тот пожал плечами.
— Хорошо, — произнесла наконец Маклафлин. — Мы отвезем вас к нему.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Офис судмедэксперта округа Берген напоминал здание начальной школы. Одноэтажное строение из красного кирпича, состоявшее, казалось, из одних прямых углов, было возведено без малейшего проблеска творческой мысли или какой-либо архитектурной фантазии. С другой стороны, что можно требовать от морга? В зале ожидания рядами стояли пластиковые стулья, не более комфортабельные, чем чугунные доски. Майрону уже приходилось бывать здесь — вскоре после убийства отца Джессики. Что и говорить, не самые приятные воспоминания.
— Думаю, теперь мы можем пройти к телу, — сказала Маклафлин, перемолвившись с кем-то парой слов.
Пока они шли по коридору, Брэнда жалась к Майрону. Он обнимал ее за талию, поддерживая в прямом и переносном смысле, и его прикосновения, похоже, приносили ей некоторое успокоение. Майрон, касаясь Брэнды, тоже чувствовал себя более комфортно, хотя считал, что при данных обстоятельствах подобного быть не должно. Как-то это неправильно, не ко времени…
Пройдя по коридору, они вошли в комнату, сверкавшую металлом и кафелем. Там не было практически никакой мебели. Все необходимое оборудование, накрытое белыми простынями, находилось в противоположном конце помещения. В центре комнаты стоял стол на колесиках, тоже накрытый простынями. Майрон сразу заметил под ними очертания большого и сильного мужского тела.
Прежде чем подойти к закрытой простынями каталке, они некоторое время топтались в дверях. Потом, когда все приблизились к столу, мужчина в белом халате, которого Майрон принял за судмедэксперта или его ассистента, без малейшей помпы или торжественности стянул ткань с тела.
В первый момент Майрону показалось, что копы ошиблись и неверно идентифицировали труп. Впрочем, эта мысль основывалась всего лишь на эфемерной, ничем не подтвержденной надежде, и Майрон это отлично знал. А еще он знал, что подобная мысль, вероятно, приходит в голову каждому человеку, которого приводят в прозекторскую для опознания тела, хотя посетитель почти всегда заранее знает правду. Просто человеку свойственно рассчитывать на чудо, так что ничего неестественного или болезненного в этом нет.
Увы, и на этот раз никакой ошибки не произошло.
Глаза Брэнды наполнились слезами. Она опустила голову, горестно скривила рот и, протянув руку, провела пальцами по неподвижной холодной щеке.
— Достаточно, — сказала Маклафлин.
Мужчина в белом халате начал было закрывать тело простыней, но Майрон взял его за руку и остановил. Потом опустил голову и всмотрелся в останки старого друга. Его глаза жгли слезы, но он усилием воли прогнал их и заставил себя успокоиться. Не время плакать. Ведь он приехал сюда совсем с другой целью.
— Пулевое ранение, — произнес он внезапно охрипшим голосом, — находится на затылке, не так ли?
