Мэри Кларк - Папочка ушел на охоту
В первую очередь он увидел вовсе не медальон на потускневшей цепочке. Даже сквозь грязь он сумел прочитать гравировку на нем.
Трейси.
Длинные пряди волос, все еще прикрепленные к черепу, заставили его остолбенеть. Хосе не мог пошевелиться или кого-нибудь позвать. Неожиданные воспоминания с урока биологии в старших классах внезапно всколыхнулись в его сознании.
«Даже после смерти волосы и ногти продолжают расти», — говорил учитель.
Глава 62
Как обычно, Пегги Хотчкис посетила утреннюю восьмичасовую службу в церкви Святой Риты, куда ходили жители Стейтен-Айленда. И хотя она всю ночь не сомкнула глаз, ей и в голову не пришло отказаться от привычки, которой она следовала в течение сорока лет. Ежедневная месса стала важной частью ее жизни, и святая Рита, защитница утративших надежду и самых безнадежных грешников, была ее любимой святой. Но сегодня утром ее молитва звучала еще более ревностно:
— Пожалуйста, позволь им его найти. Я умоляю тебя. Позволь им его найти. Я знаю, что он нуждается во мне.
«Пожарные инспекторы были так добры, — думала женщина. — Когда они пришли ко мне в дом, то старались вести себя очень осторожно и сказали, что бездомный мог просто найти или даже украсть фотографию».
— Нет, — заверила их Пегги. — Я готова поставить свою жизнь на то, что Клайд хранил снимок. Я видела по телевизору, что случилось в Комплексе Коннелли. Вполне допускаю, что Клайд спал в фургоне во время взрыва. Конечно, он бросился бежать и не успел захватить с собой фотографию.
Она видела скептицизм на лицах инспекторов, но они вели себя очень вежливо. Миссис Хотчкис понимала, что они не хотели ее огорчать и высказывать предположение, что этим бездомным мог быть Клайд, но она пришла к ним на помощь.
— Я хочу его найти, — сказала Пегги инспекторам. — Сын хочет его найти. Мы его не стыдимся. Он отправился во Вьетнам и был горд служить своей родине. Он там не погиб, но из-за того, что с ним произошло, Клайд потерял остальную жизнь, которой мог бы наслаждаться.
Церковь Святой Риты находилась всего в пяти кварталах от ее дома, и если погода была приличной, Пегги проходила это расстояние пешком. Без четверти девять она уже сворачивала на свою улицу, когда на ее мобильный телефон позвонил пожарный инспектор Фрэнк Рамси.
— Миссис Хотчкис, — начал он, — только что в госпиталь Беллвью на Манхэттене привезли бездомного мужчину. В приемном покое его узнали. Его выписали только вчера. Он сказал, что его зовут Клайд Хастингс. Возможно, это ваш муж.
Пегги старалась говорить спокойно:
— Я немедленно приеду и позвоню сыну. Я знаю, что Беллвью находится где-то возле Двадцать третьей улицы, правильно?
— А где вы сейчас, миссис Хотчкис? — спросил Рамси.
— Я в одном квартале от своего дома.
— Миссис Хотчкис, идите домой и ждите. Полицейская машина заедет за вами через пять минут. Сожалею, но я должен сообщить вам, что человек в госпитале умирает от пневмонии. Если это ваш муж, мы надеемся, что даже после стольких лет разлуки вы сможете убедить его рассказать нам все, что ему известно о пропавшей девушке.
Час спустя Пегги уже находилась в приемном покое госпиталя Беллвью. Скип приехал через несколько минут.
— Ты в порядке, мама? — тихо спросил он.
— Да, Скип.
Фрэнк Рамси ее ждал.
— Его поместили в отдельную палату в конце коридора. Доктор сказал, что ему осталось совсем немного. Мы надеемся, он расскажет нам о студентке колледжа, которая пыталась взять у него интервью о жизни на улице.
У женщины пересохло в горле, и она бессознательно облизала губы, крепко держа сына за руку. Вслед за пожарным инспектором они вошли в маленькую палату.
Пегги сразу поняла, что это Клайд. Высокий лоб, «вдовий пик» [21], почти невидимый шрам на носу. Его глаза были закрыты, тишину в комнате нарушало лишь тяжелое хриплое дыхание. Пегги взяла его за руку:
— Клайд, Клайд, дорогой, я здесь.
Хотчкис вспомнил голос, добрый и нежный, — и открыл глаза. Иногда он видел Пегги во сне, но сейчас сразу понял, что не спит. Женщина, которая смотрела на него и плакала, была Пегги. Он сделал вдох. Он знал, что должен с ней поговорить. Ему удалось улыбнуться.
— Имею ли я честь обращаться к очаровательной Маргарет Монике Фарли? — тихим и усталым голосом спросил он, а потом добавил: — О, Пегги, как я по тебе скучал.
— И я по тебе скучала. Очень сильно скучала. И Скип здесь. Мы тебя любим. Мы тебя любим.
Клайд с трудом повернул голову, чтобы посмотреть на мужчину, стоявшего рядом с Пегги. Их лица он видел очень четко, но за ними сгущалась тьма.
«Мой сын», — подумал Клайд.
И услышал:
— Привет, папа.
— Мне жаль, — сказал Хотчкис. — Мне так жаль.
Рамси и Клейн шагнули вперед. До появления Пегги они пытались расспросить Клайда о Джейми Гордон, но он закрывал глаза и отказывался отвечать. Оба видели, что его смерть очень близка. Рамси наклонился над несчастным:
— Клайд, расскажи Пегги про блокнот. Расскажи ей, видел ли ты девушку.
— Клайд, все в порядке, дорогой. Ты бы никогда никому не причинил вреда, — прошептала Пегги. — Я хочу, чтобы ты рассказал, что произошло.
Ему стало очень хорошо и спокойно. Пегги держала его за руку.
— Девушка следовала за мной. Я говорил, чтобы она ушла. А она не хотела.
Он начал кашлять. И на этот раз дыхание к нему долго не возвращалось.
— Клайд, ты ее убил? Ты бросил ее в реку? — спросил Рамси.
— Нет… нет. Она не хотела уходить. Я ее ударил. И тогда она ушла. Я слышал, как она кричала…
Клайд закрыл глаза. Все стало погружаться в темноту.
— Клайд, она начала кричать, — продолжал Фрэнк. — Что произошло потом? Отвечай мне, — резко сказал он. — Отвечай.
— Она закричала: «Помогите мне, помогите!»
— Ты все еще находился в фургоне?
— Д…
Он не смог закончить слово. Этот вздох оказался последним. Несчастная жизнь Клайда Хотчкиса, мужа и отца, ветерана Вьетнама, героя и бездомного бродяги, подошла к концу.
Глава 63
В среду днем Ханна и Джесси встретились в маленьком ресторанчике в Швейном квартале [22], находившемся в одном квартале от ее офиса. С утра Ханна ненадолго зашла в больницу. Теперь, когда кризис миновал, Джесси понимала, что им с Ханной необходимо поговорить. Они заказали сэндвичи и кофе. Их сегодняшняя встреча не будет похожа на обеды в «Миндоро», где они потягивали вино, ели спагетти и рассказывали друг другу последние новости.
Джессика одобрительно посмотрела на подругу. Глаза Ханны блестели. Тени под ними исчезли. На ней был белый свитер с высоким воротом, на плечах лежал изящный синий шарф.
— Ты отлично выглядишь, — сказала Карлсон. — Похоже, прошлой ночью ты хорошо спала.
Ханна улыбнулась:
— Ты тоже прекрасно выглядишь, Джесси. И я рада, что уговорила тебя купить этот костюм. Зеленый твид превосходно сочетается с твоими рыжими волосами. Вчера вечером я заснула в восемь часов и проснулась сегодня утром в восемь. В больнице мне сказали, что Кейт крепко спит и у нее нормальная температура. На данном этапе о большем нельзя и мечтать.
Подруга не стала терять время на бесполезные выражения оптимизма:
— Да, конечно, то, что температура спала, — самая лучшая из всех возможных новостей.
— Ты права. Джесс, а как может повлиять на расследование тот факт, что кто-то находился в фургоне в момент взрыва? Это снимет подозрения с Кейт и Гаса?
— Это меняет ситуацию. Очевидно, вчера ты не смотрела новости?
— Нет, не смотрела.
— В фургоне нашли семейную фотографию. Об этом подробно рассказывали во всех средствах массовой информации. Они рассчитывают найти с ее помощью того бездомного.
К ним подошел официант.
— Два сэндвича с ветчиной, сыром, салатом и горчицей. Два черных кофе, — уточнил он и со стуком поставил на столик тарелки и кофейные чашки.
Джесси посмотрела на пятна кофе на блюдце.
— Обслуживание на четыре звездочки, — пробормотала она. — Да ладно, сэндвичи здесь всегда хорошие.
— Если они узнают, кто был в фургоне, как это может повлиять на подозрения о причастности к взрыву Кейт и Гаса? — резко спросила Ханна.
— Я не знаю. Фургон стоял в дальнем конце стоянки, на значительном расстоянии от зданий комплекса. Если там и находился бездомный, он мог все проспать. Однако теперь им необходимо его найти и снять с него показания. Потенциально для Кейт это хорошая новость.
— Если только бездомный не видел то, что можно будет использовать против нее. — Ханна сделала глоток кофе и взяла сэндвич.
— Я тебя знаю — ты съешь половину, а другую оставишь на тарелке, — спокойно заметила Джесси.
— Ты права. Что я еще могу сказать? Он огромный. А у тебя, наверное, тренировка в пять часов. Тебе нужно доесть свой сэндвич.
