Светлана Успенская - Большая Сплетня
Донесут!
— Когда мы поедем покупать свадебное платье?.. А когда ты познакомишь меня со своими родителями?.. А когда представишь своим друзьям?.. А почему ты не хочешь идти в гости к моим предкам, я им все про нас рассказала… Я считаю, тебе не нужно покупать костюм для свадьбы, у тебя их и так три штуки… Нам лучше поехать в свадебное путешествие на Азовское море, у меня в Ейске родная тетка…
Рот у Лены не закрывался ни на минуту! Она болтала обо всем на свете, создавая монотонный звуковой фон, давивший на нервы. Странно, что еще каких–нибудь два дня назад я совсем не замечал ее назойливой, докучливой болтовни, но теперь…
— В субботу в магазинах полно народу, а мне нужно отдохнуть, — обрубил я все подкаты насчет свадебного платья.
— Ну–у–у! — обиженно скуксилась моя «суженая».
— Может быть, в понедельник удастся выкроить пару свободных часов… — произнес я, надеясь, что до понедельника она передумает.
— Но ты прекрасно знаешь, что в понедельник я не могу!
— Ну, нет так нет… — отрубил я, прикрывшись футбольной газетой.
— Конечно, я могу взять отгул… — протянула она. — Но ведь у меня столько работы! Все точно помешались на акциях «Стандард Ойл»! Знаешь, сколько у меня писанины?.. К тому же у нас недавно база накрылась, приходится все документы восстанавливать по бумажным копиям… Мороки — выше крыши! А директор конечно же не собирается оплачивать сверхурочные…
— Интересно, кого это нынче интересует «Стандард Ойл»? — максимально безучастным тоном спросил я.
— Да кого попало! И «физиков», и «юриков»; (физические и юридические лица)… Недавно девушка заходила из одной конторы… Ни рожи ни кожи, конечно, но симпатичная… Увидела твое фото — у меня твой снимок на столе стоит, — прямо побелела: какой красивый у вас жених, говорит! Это про тебя–то… Потрясно, говорит. Повезло, говорит, вам, то есть мне. Конечно, с такой–то физиономией и таким маникюром у нее шансов — ноль в квадрате!
— Что за девица? — унимая сердцебиение, спросил я.
— Откуда мне знать! Знаешь, сколько у нас народу ходит? Наверное, какая–то курьерша…
— Из какой компании?
— Не помню… Такое длинное слово… Что–то вроде «Интернэшнл» и как–то там еще… Мудрено!
Я заволновался. Всеобщий интерес к «Стандард Ойл» беспокоил меня.
Лена (а это была именно Лена) все трещала насчет того, какую она хочет фату, а потом резко переключилась на туфли, дальше поведала, что уже не собирается к тетке в Ейск, и если не делать свадьбу в ресторане, а сразу из ЗАГСа отправиться в свадебное турне в Эмираты (для молодоженов пять процентов скидка), то можно привезти дешевой электроники и тогда поездка полностью окупится.
Хозяйка чертова!
— Кстати, я могу взять работу на выходные, — заметила она вдруг безо всякой связи с Эмиратами, с техникой, с теткой и рестораном. — Ничего, посижу над бумагами в воскресенье, а зато в понедельник мы с тобой отправимся в свадебный салон… Мы поедем на твоей машине, да, пупсик? Потрясно!
Из этого я сделал вывод, что она все–таки мечтает о свадьбе, о платье, о кукле на капоте, о брызгах шампанского и пяти литрах моей великолепной красной крови, богатой гемоглобином и неудовлетворенными амбициями… Впрочем, ничего этого не будет!
Но я не стал ей об этом сообщать. Зачем?
Ведь всего через день, когда она принесет домой документы, я завладею реестром акционеров.
О, это куда приятнее, чем владеть женщиной. И намного перспективнее!
Дальше дело техники: мне останется лишь расплеваться с этой узколобой курицей. Можно обидеть ее случайной (на самом деле намеренной) фразой, колким замечанием, ехидным намеком. В крайнем случае устроить безобразный скандал. Она обидится и уйдет.
Она уйдет, непременно уйдет!
— Скоро добуду реестр титульных акционеров, — намекнул я моей вожделенной богине. — Через пару дней.
— Как это? — встрепенулась она. — Нашему юристу в регистраторе отказали в выдаче реестра, сославшись на устав компании, запрещающий его выдачу акционерам, владеющим менее чем пятью процентами акций. И хотя это положение противоречит федеральному закону, но пока мы подадим жалобу, пока состоится суд…
— Не нужно беспокоиться, — тускло обронил я. — Я все сделаю сам. В понедельник реестр будет на твоем столе.
Дана удивленно промолчала.
— Заполучив реестр, мы сначала пробуем договориться с теми акционерами, которые владеют наибольшим количеством акций, потом созываем внеочередное собрание, переизбираем совет директоров и… Короче, все как обычно. Но сначала конечно же кампания в СМИ? — спросил я.
— Да, сначала кампания в СМИ, — кивнула она.
А когда, попрощавшись, я уже стоял в дверях, произнесла почти нежно:
— До завтра, Игорь?
Я обернулся. Что–то в ее бархатном голосе звало меня остаться, однако я не собирался поддаваться ее ласковому зову. Рано еще…
Целый день мы мотались по свадебным салонам, выслушивали идиотские замечания продавцов и их восхищенные, лживые до последней буквы референции насчет своего лежалого товара. Лена (а ведь ее звали Леной!) металась от одного пенного вороха материи к другому, не менее пенному. Будь ее воля, она скупила бы все платья в городе, чтобы вечерами разгуливать в них по квартире, и только строгий денежный лимит, которым я ограничил ее, помешал ей развернуться.
На самом деле, поскольку я не собирался жениться (точнее, не собирался жениться на ней), мне не хотелось тратиться попусту.
Между тем продавщицы восхищенно трещали, как радио на коротких частотах: «Вашей прелестной невесте так идут кружева! А вот еще ваш размерчик!» — а потом, искупав руки в пенном тюле, ныряли в подсобку, чтобы через минуту явиться оттуда с очередной линялой тряпкой на прогибающихся плечиках.
— Европейское качество! — уверяли они, восторженно закатывая глаза. — Как вам идет этот фасон!
— Кажется, то кремовое тоже ничего! — терзалась Лена, потная не то от напряжения, не то от моего холодного, оценивающего взгляда, более охотно цеплявшегося за прелести автомобиля, припаркованного у тротуара, чем за прелести той, что прочила мне себя в невесты.
В итоге мы так ничего и не купили. Впрочем, я не настаивал.
Вернувшись домой, Лена сначала разрыдалась от усталости, а потом опять стала бредить про Эмираты и бытовую технику, после чего плавно переключилась на свою ейскую тетку, которая, конечно, будет безумно счастлива познакомиться со мной…
В это время я думал про двадцать процентов государственных акций, пятнадцать процентов акций у Лернера, двенадцать у инвестиционного фонда «Ярвекс», руководимого неким Михайловым, а также о прочих мелких и не очень держателях того драгоценного богатства, которое я старался завоевать для своей возлюбленной.
А моя «невеста» тем временем вслух бредила насчет какого–то пансионата в Подмосковье, где очень здорово отмечать свадьбы, одни ее знакомые так и сделали, и на самом деле там оказалось потрясно…
Чтобы приглушить назойливый звуковой фон, я, включив телевизор, сонно уставился на оплывавший фиолетовыми тенями экран.
Дикторша в новостях, сдержанно светясь пионерской радостью, произнесла, глядя мне в глаза:
— Речь идет о Кышканарском месторождении, которое до недавнего времени считалось малоперспективным… Однако последние данные геологоразведки показали, что запасы его сырья больше прогнозируемых почти в шесть раз! Напомню, что лицензией на разработку Кышканарского месторождения владеет компания «Стандард Ойл»…
Я сидел с таким видом, будто меня облили помоями.
«Да, сначала кампания в СМИ», — сказала она… Так вот, значит, какая это кампания…
Но ведь информация о месторождении — это удар ниже пояса. Вслед за ней неминуемо последует взлет курсовой стоимости, ажиотаж на рынке, что повлечет увеличение стоимости поглощения.
Так в какую игру играет Дана? И на чьей стороне?
Я разозлился. Значит, я работаю на Якушева, выполняю инструкции, совершаю мелкопешечные ходы, подставляю свою башку — все это ради нее! — а она вместо благодарности скрывает от меня самое главное.
А что будет завтра? Она выбросит меня, избавится за ненадобностью?
На самом деле не собственное будущее тревожило меня в тот момент. В конце концов, кое–чего я добился: теперь у меня приличная должность, недурной оклад, хорошая машина, твердое положение в конторе…
Однако достигнутое меня не устраивает, ведь я как был, так и остался мальчиком на побегушках. Не я руковожу игрой, не я заказываю музыку. Даже Большой Сплетней не управляю, это она управляет мной — исподволь, исподтишка, незаметно. Тайно. Так, как выгодно ей, а не мне!
— Завтра мы поедем знакомиться с моими родителями! — заявила мне Лена, в то время как я, вымотанный и злой, истомленный бесплотными и бесплодными мечтами, метался на пыточном пространстве узкого продавленного дивана.
