Анатол Имерманис - Призраки отеля Голливуд
Мун терпеливо слушал. Какое-то подсознательное, может быть, обманчивое чувство подсказывало, что за этим банальным происшествием что-то кроется.
- Вы уверены, что Куколка была одна?
- Когда я подошел к дверям, мне показалось, что она разговаривает с падре Антонио. Но она спьяну просто болтала сама с собой.
- Почему вы так думаете?
- Дон Бенитес сказал, что падре уже ушел.
- А часто Куколка напивается до такого состояния, что приходится вызывать врача?
- Нет, вынослива, как верблюд, - Билль Ритчи мотнул головой. - Это первый случай.
- Значит, отправляясь домой, вы увидели Роситу Байрд выходящей из отеля.
- Раньше! Она вышла, когда я побежал за доктором Энкарно.
- Когда вы пошли звать доктора, вам не повстречался кто-нибудь из проживающих в гостинице? В коридоре или, может быть, в холле? Постарайтесь припомнить.
- Холл был совершенно пуст, это я точно знаю. В такое позднее время все уже спят. Слуга падре Антонио не в счет. Он стоял у гостиницы, одни зубы белели в темноте, как у скелета, я здорово перепугался... Подходящая парочка - святоша в черной сутане и черный язычник. Не удивлюсь, если окажется, что это они отправили мисс Гвендолин на тот свет.
...Когда Мун с несессером в руке вышел на улицу, Милс уже сидел за баранкой. Рядом с ним восседал Билль Ритчи в новом костюме, на заднем сиденье - Росита Байрд. Мун уже собрался было оставить ее в Панотаросе, но передумал.
К джипу подбежал запыхавшийся полковник Бароха-и-Пинос.
- Пришел пожелать вам счастливого пути. И главное, чуть не забыл вам напомнить. В Мадриде непременно зайдите в бар Чикоте, вам его покажет любой встречный. Там часто бывал мистер Хемингуэй. У хозяина изумительный музей старых вин. В погребке тоже редкостные сорта... У нас есть поговорка: "Испания лучше всего познается через вина, быков и женщин".
Он пытался еще что-то сказать, но Милс дал газу, и через секунду гостиница скрылась из виду.
Центр остался позади. Из-за поворота вынырнул пологий склон горы, усеянный солдатами. Только сейчас Мун по-настоящему заметил, что за эти двое суток Панотарос приобрел разительное сходство с прифронтовым городком. Улица была запружена солдатами. Одна смена направлялась на отдых в лагерь, другая с лопатами, кирками и какими-то непонятными инструментами в брезентовых футлярах спешила на работу.
Неподалеку от кабачка дона Эрнандо Мун увидел чернокожего слугу падре Антонио. Его обступили подвыпившие военные моряки. Судя по хохоту и отдельным вскрикам, они избрали его мишенью для своих острот. Кто-то поднес к его бровям горящую зажигалку, другой, размахивая у самого носа кортиком, предлагал обрить. На черном, словно высеченном из цельного камня, лице не дрогнул ни один мускул. Величественный, молчаливый, он медленно шел сквозь гогочущий строй, словно кругом были не люди, а пустота. Моряки увидели в этот момент Роситу.
- Глядите, наша Роузи!.. Брось-ка этого старого павиана и присоединяйся к нам!.. Роузи, приходи ко мне сегодня ночью.
Комплименты были грубыми, но в них проскальзывала нотка настоящего восхищения. И Росита Байрд, судя по улыбке, ничуть не обижалась.
Зато Милс без всякого предупреждения так рванул машину, что чуть не сбил с ног порядком пьяного матроса.
- Вы могли бы его задавить, - сказал Мун, прислушиваясь к отдаляющимся крикам.
- Ну и что? - бесстрастно ответил Милс. Продолжая держать баранку левой рукой, он правой вынул сигарету и невозмутимо закурил.
Во владениях маркиза кипела лихорадочная деятельность. На месте кустарника, где маркиз нашел осколки, зияла огромная яма. Перед Черной пещерой лежало сваленное в кучу снаряжение. Тянувшийся от замка электрический кабель исчезал в черном провале, охраняемом двумя автоматчиками. Из него вынырнули одетые в разноцветные комбинезоны солдаты и, нагрузив на себя какую-то аппаратуру, снова исчезли.
- Алло, мистер Мун! - раздался вдруг голос у входа.
Только по голосу Мун узнал майора Мэлбрича. В гимнастерке с засученными по локоть рукавами и высоких резиновых сапогах, в пропотевшей пилотке, из-под которой выглядывали сбившиеся в клочья волосы, он не походил на самого себя.
- Ищете? - спросил Мун с иронией.
- Как видите! Не каждому ведь выпадает такое счастье, как вам. За сутки в хорошем мадридском отеле, с музыкой и девочками, я бы сейчас, пожалуй, отдал все клады мира.
- Кстати, о кладах. В течение многих веков тысячи людей, начиная от внуков графа Санчо и кончая Шриверами, искали в Черной пещере баснословное богатство, а вы точно с таким же рвением, но только при помощи современной техники ищете, а может быть, уже нашли другое сокровище...
- Какое сокровище? - процедил сквозь зубы майор.
- Сокровище двадцатого века! Осколки бомбы. Вы бы сами догадались, о чем я говорю, если бы не мыслили в совсем иной категории.
- В какой же я мыслю, по-вашему?
- В категории строгой секретности, - усмехнулся Мун. - А я, к вашему сведению, в философской.
- Не советую. Философ Сократ кончил тем, что ему вместо стакана доброго виски подали кубок с ядом... Счастливого пути! - Майор Мэлбрич словно растворился в черном провале пещеры.
Росита осталась в машине. Биллю Ритчи хотелось во что бы то ни стало покрасоваться перед маркизом в своем новом костюме, а Милс, объявив, что у него перегрелся радиатор, пошел в замок за водой. Несмотря на изрядный шум, поднятый скрипящими в ржавых петлях дубовыми дверьми и многократно повторенным гулким эхом шагов, никто не спустился, чтобы встретить их. Сопровождаемый старым актером, Мун поднялся на второй этаж.
В темной нише виднелась окованная железом резная дверь с ржавым засовом и большим висячим замком, почти такая же массивная, как входная. За ней находилась нежилая часть замка. Комнаты маркиза и Хью Брауна находились в противоположном конце коридора. Пройдя туда и недослушав запоздалое предупреждение Билля Ритчи, Мун толкнул дверь и очутился словно на складе медового мыла. Хью Браун, окутанный приторным облаком сигаретного дыма, возлежал на старинной кровати и казался погруженным в созерцание своих вырезанных из журналов оригинальных обоев. Не повернув головы, Хью Браун приветственно помахал рукой:
- Заходите, мистер Мун, не стесняйтесь. Правда, общество преступников вам куда интересней, но, чтобы сделать вам приятное, я тоже могу кого-нибудь убить.
- О нет, нет! - отмахнулся Мун. - Не хочу вам мешать любоваться в одиночестве таким удивительным пейзажем. Что Килиманджаро по сравнению с бюстом Куколки?!
- В таком случае убирайтесь! - пробурчал Хью Браун.
- К черту?
- К маркизу, что одно и то же. Между прочим, у него гости.
Так оно и было. На стук маркиз чуть приоткрыл дверь и сразу же вышел.
- Вы дружите с доном Камило? - спросил Мун, успевший разглядеть гостей маркиза. Одним из них был рыбак, другим - дон Брито.
- Печальное недоразумение! Для меня, последнего отпрыска одного из стариннейших родов Испании, это совершенно не подходящее общество. Дон Камило принес свежего осьминога. Сейчас, когда американцы так щедро возместили мне моральный и психический ущерб, я могу себе наконец позволить такой деликатес.
- А дон Брито?
- Остался без крова, как добрый христианин я его приютил. Причем, имейте в виду, совершенно бесплатно, если не считать работу по хозяйству... Тысячи извинений! - Маркиз внезапно засуетился. - Это просто позор принимать таких уважаемых гостей в коридоре! Пройдемте в библиотеку.
Маркиз гостеприимно распахнул обитую жестью дверь и тут только обратил внимание на Ритчи:
- Чудеса! Это вы или мне только мерещится?
- Я! - с театральной скромностью заявил актер. - Неужели так изменился?
- Я говорю не о содержании, а о вашем новом элегантном переплете. Неужели вам удалось заключить контракт на роль?
- Да, в инсцени... - Мун как будто невзначай толкнул актера. - То есть в сценарии мистера Муна, - поправился Ритчи. - Я буду играть роль... э... детектива. Вы не верите?
- Почему же? Если в романе "Ловите убийцу!" преступника обезвреживает парализованная бабушка, то в сценарии сеньора Муна эта роль, естественно, отведена вам.
- Маркиз, вы хамите! - Ритчи сделал грозное лицо соответственно новому костюму.
- Ничуть. Если вы поймаете Гвендолин, то я вам завещаю свой несуществующий клад.
В эту минуту дверь открылась. Это был Хью Браун. Не поздоровавшись с маркизом, он молча подошел к полке и принялся рыться в книгах.
- Вы напрасно трудитесь, - заметил маркиз. - Детектив под названием "Прозрачная тайна Эвелин Роджерс" еще не написан.
- Меня интересует нечто совсем иное, - пробурчал Браун.
- Что именно? - осведомился Мун.
- Не ваше дело!
Мун посмотрел на часы, надо было поторапливаться.
- Маркиз, я еду в Мадрид, - объявил он.
- Почему вы сообщаете об этом именно мне? - Маркиз испытующе посмотрел на Муна.
