Марина Серова - Уйти, не оставив следов
– Миссис Редсон, все хорошо, – успокоила Оля горничную, – достаточно приготовить две спальни. Нашу и гостевую, ту, где обычно останавливалась Евгения.
– А остальные?
– Мы приехали вдвоем, дети и муж еще на курорте. Но и сами мы будем уезжать с утра почти на весь день. Так что повара не нужно пока вызывать, пусть отдыхает. С комнатами не торопитесь, завтра можно будет привести в порядок мебель в гостиной и наверху, в моем уголке рядом с оранжереей.
– С вашего позволения, мебель на лоджии я не стала убирать в чехлы. Последнее время стоит теплая погода, такие солнечные деньки, а дел значительно поубавилось, так что я проводила там целые дни. Пила чай и читала.
– Хорошо, миссис Редсон.
Горничная отправилась убирать спальню хозяев. Мы с Олей пошли на кухню заварить чаю.
– Спорим, она читает только дамские романы? – шепнула я подружке. – Такие, с рыжей красавицей в объятиях пирата на обложке. Или с нежной блондинкой в бальном платье, отталкивающей от себя оборванца с яркими синими глазами на романтичной физиономии.
– Откуда знаешь? – хихикнула подружка. Она включила чайник, достала из шкафа заварку, сахар и печенье.
Я молча улыбалась.
– Нет, правда, миссис Редсон только такие книги любит. Глотает их прямо одну за другой. Но никогда не позволит себе читать в присутствии хозяев или их гостей. А ночует в коттедже крайне редко. Но и в этом случае у тебя не было бы возможности застать ее за отдыхом.
– Иногда ответ на сложный вопрос прост и очевиден. Горничная открывала нам дверь с похожей книгой в руке, и я рассмотрела обложку. А любительницы историй про романтическую любовь читают все только в подобном стиле. Ты при случае в прикроватную тумбочку тети Милы загляни.
– Боюсь, что случай представится не скоро, – вздохнула подружка. – Тебе чай с лимоном или молоком?
– Давай с лимоном. И не переживай так уж слишком. Нас разыскивали для дачи свидетельских показаний. А шумиху, думаю, устроили, чтобы страху напустить.
– Знаешь, у них получилось.
– Ничего, пересидим здесь, все успокоится, попробуем опять навести справки. Может, хакер чего полезного найдет.
– Кстати, от него не было писем?
– Молчит, проверяла недавно.
* * *Мистер Смит назначил нам с Олей встречу на десять утра в своем офисе-аквариуме. После взаимных приветствий Генри проводил нас в небольшую комнату, примыкавшую к кабинету. Ее дизайн отличался от остальных помещений: стены и мебель выдержаны в нежных пастельных тонах. Удобные мягкие кресла, тропические растения, тихая музыка были призваны навевать спокойствие и расслаблять посетителей.
Небольшое окно выходило во внутренний двор офисного центра. Я окинула пространство быстрым взглядом, кивнула Оле на кресло, стоящее в углу под стенкой, перпендикулярной окну. Оно находилось в слепой зоне для любого наблюдателя извне. Себе выбрала место немного в стороне, расположенное таким образом, чтобы видеть Ольгу, окно и дверь кабинета одновременно.
Мои маневры не ускользнули от внимания Генри.
– Обычно я предлагаю пациентам располагаться вот на той кушетке, – кивнул он на диванчик, стоящий под окном.
– Думаю, там будет удобнее, – мягко возразила я.
– Хорошо. – Мистер Смит не стал спорить, подвинул небольшой журнальный столик на колесиках, разложил на нем бумаги и устроился напротив Оли. – Приступим?
Она согласно кивнула.
– Я тут приготовил определенные тесты. Но для начала нужно уточнить некоторые вопросы. Только, пожалуйста, не обижайтесь.
– Вы по поводу злоупотребления алкоголем, возможного кислородного голодания и операций на мозге?
– Так, вижу, вы подготовились, – улыбнулся Генри.
– Да, мы перебрали все возможные причины возникновения амнезии, вплоть до опухоли головного мозга.
– Видите ли, Ольга, – доктор слегка замялся, – в вашем случае определение «амнезия» не совсем корректно. Вы же помните себя, осознаете как личность. Помните события вчерашнего дня, прошлой недели, последнего десятилетия, как и более ранних лет вашей жизни?
– Да, конечно. Подробности давних и не слишком важных событий, правда, немного стираются из памяти со временем, но ведь это нормально? – уточнила Оля.
– Конечно, нормально. Итак, что мы имеем? Временной провал? Потеря или отключение сознания? И это не единичный случай? Я правильно оцениваю ситуацию? – приготовился записывать в блокноте Генри.
– Да, – кивнула подруга, – я абсолютно не помню, что происходило во время этих провалов.
– Так, позвольте кое-что уточнить. Это происходило сколько раз?
– Три, – выдохнула подружка.
Генри сделал пометку.
– Попробуйте сосредоточиться и вспомнить, что предшествовало этому состоянию.
– В первый раз я вместе с Мари, матерью мужа, пила чай на открытой лоджии.
– Так, хорошо, а в другой?
Оля бросила в мою сторону затравленный взгляд.
– Шла по улице, оба раза.
– Очень интересно. Одна? – снова черкнул доктор в записной книжке.
– Это был город, дневное время, кругом толпы прохожих. Но все незнакомые люди.
– Припомните, Оленька, вы просто гуляли?
– Нет. – Подружка замялась и снова посмотрела на меня, взглядом призывая на помощь.
– Если вы желаете знать, в каком душевном состоянии пребывала миссис Ландри перед тем, как с ней произошел очередной приступ…
– Да-да, разумеется. Поймите, я задаю все эти вопросы не для того, чтобы вас смутить или в чем-то уличить. Мне необходимо понять ваше состояние.
– Миссис Ландри оба раза уходила от преследования. То есть ее тело двигалось на выбросе адреналина.
Повисла небольшая пауза.
– Хорошо, ладно, – оправился доктор от шока. – А во время чаепития со свекровью постарайтесь припомнить, могло ли случиться что-либо, что спровоцировало бы ваш организм на выброс адреналина? Например, услышанная новость, которая очень впечатлила. Или неприятное письмо, телеграмма, увиденная статья в газете? Или, может быть, небольшая ссора с собеседницей?
– Простите, Генри, ничего подобного не помню, – пробормотала Оля, – могу сказать только, что обычно мы со свекровью не ссорились. И никаких новостей, кажется, в тот день не было.
– Ничего. Не расстраивайтесь. А теперь сосредоточьтесь, пожалуйста, на другом моменте. Как вы пришли в себя. Понимаю, эти воспоминания могут быть неприятны, но они крайне важны.
– В первый раз очнулась рядом с телом свекрови, кажется, я кричала.
– Стояли или сидели?
– Стояла. Руки были в крови, думаю, я пыталась проверить пульс, вот и испачкалась.
– Это ваше предположение? Или вы очнулись в тот момент, когда трогали тело, проверяя пульс?
– Да, точно, я склонилась над телом Мари, а когда пришла в себя, закричала.
– Хорошо, а второй раз?
– Сидела в подворотне, прямо на земле.
– Так. И в третий?
– Стояла у стены. Я сбила кожу на пальцах руки, кажется, это привело меня в себя.
– Сильные болевые ощущения?
– Да, очень саднило ранки.
– Весьма любопытно.
– В ваших устах эта фраза скорее пугает, чем вселяет надежду в сердца пациентов.
– Не нужно искать в моих речах намеков и двойственного смысла. Не стану скрывать, случай неординарный, в практике редко встречающийся, потому интересный. Ведь что лечит современный психиатр? Депрессии и всевозможные неврозы в основном. Ваши симптомы и некоторые реакции на предыдущие тесты представляют собой увлекательную шараду, загадку, которую нам предстоит разгадать.
– Простите, Генри, – посчитала нужным вмешаться я, – вас что-то настораживает? Нащупали нечто существенное?
– Весьма вероятно. Правда, пока не могу понять, что это может означать. Но в характеристиках состояния миссис Ландри смешиваются позитивные и негативные симптомы в равных долях. А обычно они прямо пропорциональны друг другу.
– Негативные симптомы – это амнезия… – блеснула я.
– Да, еще апатия, которую я наблюдал у Ольги во время посещения ее в тюрьме. А позитивные – страх, тревога, психическое возбуждение, перепады настроения.
– Мистер Смит, вы еще бредовые идеи и галлюцинации миссис Ландри припишите, – вскипела я, указывая рукой на молчавшую подругу.
– Вижу, Эжени, вы действительно подготовились. Но не нужно сердиться и тем более пугаться. Не буду нагружать вас обеих лишними медицинскими терминами. Поясню только, что состояние миссис Ландри не вписывается в общепринятые в психоневрологии рамки. И чтобы все прояснить, нужны дополнительные тесты и их тщательный анализ. Оленька, вы не устали?
– Нет.
– Тогда сейчас проведем тест Аммона. Он выявляет нервно-психическое напряжение, определяет грани расстройства личности и психики. – Генри протянул Оле небольшую стопку листков с напечатанным текстом и карандаш. – Здесь вы прочтете различные утверждения. Под каждым из них нужно написать: «Согласна» или «Не согласна». Вот в этих рамочках, пожалуйста. Будьте искренни, откровенны. Долго не раздумывайте, отвечайте быстро, предпочитая первый ответ, который пришел в голову.
