Ингрид Нолль - За борт!
С другой стороны, он подчеркивал, что чувствует себя виноватым перед Эллен и хочет загладить непреднамеренную ошибку. В конце концов, он лишил Хильдегард с таким трудом обретенного мира, а Эллен — отца или человека, которого она считала отцом. Отсюда и это приглашение в путешествие, и здесь же — в его угрызениях совести — нужно искать причину, почему он так долго отказывал себе в праве влюбиться. Как бы то ни было, даже ради одной Амалии не стоило пренебрегать шансом совершить такой круиз.
С мыслью о дочери Эллен мысленно собралась и вышла на палубу. Долго искать не пришлось. Амалия блаженствовала неподалеку от бассейна, поедая большую порцию мороженого с горячей малиной. Рядом с ней пристроился парень в униформе. Эллен бросила взгляд на нарукавные нашивки — их было всего две. Дочь, кажется, бойко флиртовала, и кавалеру это нравилось. Жаль только, что легкий флирт оказался скоротечным — моряк был явно при исполнении. Как только он исчез, Амалия проворно захватила шезлонг, развернула его к солнцу и вскоре погрузилась в сладкую дрему с закрытыми глазами. На ее губах застыла довольная улыбка. «А что же я?» — подумала Эллен.
В полном составе все компания собралась только за ужином. Ортруд и Герд не разговаривали друг с другом — не иначе опять повздорили. Поэтому Эллен почти ничего не узнала об экскурсии в Арль. В группе нашелся один въедливый всезнайка, он-то все, по мнению Герда, и испортил. Позевывая, Ортруд сообщила, что изрядно вымоталась, так как пришлось, вопреки обещаниям экскурсовода, преодолеть очень длинный путь пешком, а она забыла взять трость. Ее бедные ноженьки жаждут горячей ванны и постели.
Таким образом, слушать французский шансон после ужина они пошли втроем. Амалия считала себя обязанной после каждого номера хлопать дольше и громче остальных. Один раз она даже попыталась выкрикнуть «браво!», но ее голос потонул в общем шуме. В слабо освещенном зале Герд сел рядом с Эллен, заказал шампанское и то и дело брал ее руку в свою. Она же пыталась своими ногами дотронуться до его ног, но по ошибке попала в его израненные пальцы. В перерыве Амалия поспешила за кулисы, чтобы излить певцам свои восторги лицом к лицу.
— Завтра мы прибываем в Сен-Тропе… — почти в один голос произнесли Эллен и Герд и с надеждой взглянули друг на друга.
— Ортруд недавно уже договорилась с этим Ансгаром — мне все время хочется сказать «информатором». Они собираются за город любоваться ландшафтами Прованса и заодно продегустировать тамошние вина. Мне меньше всего хочется быть свидетелем, как у нее сорвет крышу. Так что день наш!
Что могло быть отраднее для слуха Эллен! Она смотрела на Герда сияющими глазами и в шампанском настроении предложила сделать из имени «Ансгар» скороговорку:
— «Ансгар слюни пускал, вино попивал и так устал, что в лавке упал».
Герд мгновенно подхватил:
— «Ансгар болтает сатанинские вещи о древних саксонцах из саг».
— Что это вы раздухарились, как дети? — захотелось узнать вернувшейся Амалии.
— Ничего такого, что могло бы тронуть невинную юную девушку, — продолжая хихикать, ответила Эллен.
Амалия покачала головой и оставила их вдвоем. Зал почти опустел, и они вышли последними рука об руку, и каждый отправился в постель в свою каюту.
На следующий день корабль стоял на рейде, по всей гавани от причала и обратно без устали сновали посыльные суда. Ортруд пропустила завтрак, предпочтя нежиться в койке, и только ближе к обеду собиралась сделать вылазку на берег в компании Валерии и Ансгара. Амалия рассчитывала на веселое время в обществе своих друзей, только Герд с Эллен не строили никаких планов и не спеша бродили по тенистым переулкам маленького городишки. Прямо в порту художники торговали своими яркими картинами. У Герда не было настроения высмеивать мастерство местных живописцев, поскольку никто из ныне живущих художников и в подметки не годился столь почитаемому им Томи Унгереру. Эллен тем временем больше удивлялась бесчисленным яхтам. Демонстративно выставленное напоказ богатство казалось ей совершенно новым, неведомым миром.
— Видишь наверху крепость? — обратил ее внимание Герд. — Построена в 1592 году. Если хочешь, можем подняться и взглянуть на город сверху…
— Я бы предпочла остаться здесь, в городе. Ты ведь видел в молодости фильмы с Луи де Фюнесом? Где-то тут должен быть полицейский участок, где происходили все бесчинства.
— Мы должны обязательно разыскать жандармерию! — пообещал Герд. — Городок крошечный, тут не больше шести тысяч жителей, не считая, конечно, множества туристов.
— Сыграем тогда в Брижит Бардо и Гунтера Закса,[24] — предложила Эллен. — Молодые, полные жизни на Лазурном Берегу! Помнится, за мной желание, раз уж я не смогла получить статую Колумба. Ты не подаришь мне одну из этих яхт, Гунтер?
— Mon Dieu, Брижит, ну кто начинает с таких запросов!
— Кстати, о Брижит. Так зовут еще и жену Маттиаса. Открою тебе секрет: это она одолжила мне все те платья, которые я ношу в круизе.
— В таком случае давай подыщем тебе что-нибудь новое!
Когда дошло до покупок, оказалось, что желания Эллен весьма скромны: она довольствовалась бретонской полосатой блузой из прочного хлопка, несмотря на то что блуза больше подошла бы для высоких широт Атлантики. Впрочем, погода не радовала солнцем столь же щедро, как в начале пути, поэтому Эллен решила, что одежонка потеплее и поспортивнее для повседневной носки ей не помешает.
Сразу после обеда она забралась в постель. Еще раньше Герд удостоверился, что Ортруд с друзьями в самом деле отправилась в Прованс и вернется, по-видимому, не раньше чем на последнем катере. То же определенно можно было сказать и об Амалии. На всякий случай Эллен вывесила снаружи на дверь известную табличку. Таким образом, у Герда не было причины чувствовать себя затравленным зверьком. Собственно, он и не чувствовал. Прошло немало времени, прежде он решил действовать, но Эллен отнеслась к этому нормально. Ей хотелось не кратковременных приключений, рассчитанных на несколько дней, а отношений, которые имели бы продолжение в перспективе на долгую жизнь. Разумеется, она украдкой поглядывала на часы, потому что им надо было еще успеть до ужина разойтись по своим каютам для переодевания.
Зазвонивший мобильный заставил ее вздрогнуть. Неужели опять Ортруд спешит испортить все удовольствие?
Это Амалия умоляющим тоном приносила свои извинения:
— Мама, не волнуйся, если корабль уплывет без меня. Сегодняшнюю ночь я проведу на берегу, меня пригласили на одно уникальное мероприятие. Певцы знают тут одного коллегу, которому предстоит петь на яхте у страшно богатого русского! Если парням подфартит, и они выйдут на сцену вместе, то урвут жирный гонорар. Утром нас обещали отвезти в Монте-Карло, где мы догоним наш теплоход. Либо на вертолете, либо на быстроходном катере! Мои друзья уже договорились с менеджером по эстрадным развлечениям на «Рене» и в виде исключения получили краткосрочный отпуск. Ну, что скажешь?
Что тут надо говорить? Что твоя мать — в постели с любовником? Естественно, любая мать будет опасаться за дочь, представив только, что та принимает ванны шампанского на яхте русского олигарха, нюхает кокаин, а потом ее голой продадут нефтяному шейху. Но запретить Эллен ничего не могла. А потому сказала только:
— Будь осторожна. Ты совсем не знаешь этих людей!
Герд ее успокоил: как-никак Амалия отправилась туда в сопровождении пяти порядочных немецких мужчин, которые ее защитят, если что. И кроме того, Монако неподалеку, туда можно быстро добраться. И добавил:
— В Монте-Карло, кстати, должен быть фантастический океанографический музей, мы непременно должны туда сходить.
А чуть позже Герд почувствовал себя нехорошо, и один раз у него даже вырвался тихий стон. Озабоченные расспросы Эллен он проигнорировал, но потом все же признался, что у него что-то давит слева под грудиной.
— Не обижайся на меня, дорогая, если я тебя сейчас оставлю одну, — сказал он и стал искать брюки. — Мне нужно полежать в покое, ведь я уже пожилой человек…
— Спасибо за цветы, — сказала Эллен. — Но ты только на год старше меня. И тебе нет необходимости спасаться бегством, если ты хочешь отдохнуть! Торжественно обещаю, что буду тихонько лежать рядом, пока тебе не станет лучше.
Но уговоры не помогли, Герд оделся и исчез. Теплоход давно снялся с якоря и вышел в море. На ужине Эллен сидела за столом в одиночестве. Это ее беспокоило, она долго не могла собраться с духом, но в конце концов что-то заказала. Правда, если бы ее спросили, что она ела, Эллен вряд ли бы вспомнила. Может, нужно позвонить Герду и Ортруд и спросить, что у них случилось? Но что-то мешало.
— Ну что, совсем одна и погружена в думы? — неожиданно раздался за спиной голос Валерии. — Куда подевались твои друзья? Если хочешь, можешь сесть к нам.
